– Как, Александр Павлович! – воскликнул удивленный донельзя ротмистр. – Вы собираетесь отправиться в Британию, чтобы там… – жандарм замялся, подбирая подходящие слова.
– Именно так, Дмитрий, – спокойно ответил ему Шумилин, – надо перехватить у врага инициативу, чтобы он стал думать не о наступлении, а об обороне. Вы ведь не откажетесь поучаствовать в этом увлекательном деле. Не скрою, оно небезопасно. Но вы человек, который понюхал пороху и который не раз рисковал жизнью во имя России. Думаю, вы не откажетесь рискнуть еще раз.
– Ну, если граф Бенкендорф и государь мне это позволят сделать, – не задумываясь, ответил ротмистр. – Только как это все осуществить?
– А мы посидим сообща, покумекаем, – с улыбкой ответил Шумилин. – Только пока это всего лишь, как говорят наши пленники, plan for future – план на будущее. Кстати, Дмитрий, насколько хорошо вы владеете английским языком?
Ротмистр скромно потупился. Он говорил немного по-английски, но все же не настолько хорошо, чтобы сойти за обитателя Туманного Альбиона.
Так, за беседой, они и не заметили, как добрались до имения Сергеева. К тому времени было уже около полуночи. И лишь знаменитые питерские белые ночи позволили им беспрепятственно ехать по дороге, ведущей к помещичьей усадьбе.
Кареты остановились у самого барского дома. Николай и Никифор выволокли из «автозака» на конской тяге двух слегка сомлевших британцев. Тех настолько утомила дальняя дорога, что они уже не были в силах ругаться и лишь с ненавистью смотрели на пленивших их странных русских.
Мистеров Скотта и Джонсона ввели в гостиную, где сняли наручники. Растирая затекшие руки, англичане с любопытством осмотрели большую комнату, в которой находились странные, никогда ранее не виданные ими вещи. Ну, к примеру, лампу, светившую странным ярким светом, или плоский чемоданчик, сделанный из какого-то неизвестного материала.
Британцы незаметно, как им показалось, переглянулись. Мистер Скотт, как начальник, видимо, принял решение не качать права, а попытаться как можно больше узнать о своих новых знакомых.
– Джентльмены, – сказал он, – я прекрасно понимаю, что мы оба находимся в полной вашей власти и можем лишь уповать на ваше человеколюбие и милосердие. Поэтому мне бы хотелось узнать: кто вы и что вы собираетесь с нами предпринять?
– Мистер Скотт, – с улыбкой сказал Шумилин, – если я расскажу вам всю правду о нас, то не уверен, что ваш рассудок выдержит все это, и вы, попав домой, не окончите свои дни в Бедламе.
– Господин Шумилин, – побледнев, ответил мистер Скотт, – я вас не совсем понимаю. Я догадываюсь, что вы являетесь хранителем какой-то ужасной тайны. Но вы мало похожи на выходцев из преисподней. Хотя чем больше я узнаю о вас, тем больше сомневаюсь в вашем земном происхождении. А насчет заботы о моем душевном здоровье… Джентльмены, я готов рискнуть им и внимательно выслушаю вас.
– Ну что ж, мистер Скотт, – сказал Шумилин, – вы почти угадали – мы не от мира сего. Откуда мы пришли, этого вам пока знать не обязательно. Ведь как говорится в Книге Экклезиаста, «во многом знании много печали, и кто умножает свое знание, умножает свою скорбь».
Как видите, цитируя Библию, я показываю вам, что не принадлежу к воинству Сатаны. Но я не буду отрицать, что многое из того, что мне доступно, для вас, мистер Скотт, покажется настоящим чудом.
С этими словами Шумилин подошел к столу, открыл лежавший на нем ноутбук и включил его. Британец вздрогнул, когда вспыхнул монитор, и через минуту появилась заставка – изображение танка Т-80.
Мистер Скотт с ужасом смотрел, как Шумилин шевелит пальцами и на экране меняются картинки. Вот еще несколько движений, и…
Британец едва не грохнулся в обморок, услышав хорошо знакомый ему голос мистера Паркера, который произнес: «Моим заданием было наблюдать за вами, господин Шумилин, а потом попытаться похитить вас, чтобы разгадать вашу тайну. Теперь я ее узнал и понял, что ее разгадку я унесу с собой в могилу…»
* * *
Допрос мистера Скотта продолжался примерно часа четыре, с кратким перерывом на то, чтобы привести его в чувство после глубокого обморока. Нельзя сказать, что британец был раздавлен. Нет, он был уничтожен. Как признался мистер Скотт, его лондонское начальство считало, что в доверие к русскому царь втерлась группа международных авантюристов, которые с помощью «живого магнетизма» – так в то время называли гипноз – и прочими хитростями внушают императору Николаю разные выгодные им мысли. Теория немецкого врача и астролога Фридриха Месмера о неких «флюидах» в те годы пользовалась большой популярностью, и мало кто сомневался в том, что с помощью этих самых «флюидов» можно подчинять себе волю другого человека и даже общаться с духами тех, кто уже отдал концы.
Но то, что Шумилин рассказал британцу, напугало того больше, чем если бы перед ним явилась тень отца Гамлета. Когда мистер Скотт понял, откуда взялись его новые знакомые, он, человек несомненно не трусливого десятка и, как понял Шумилин, побывавший во многих переделках, побледнел как полотно, закатил глаза и лишился чувств.
Пришлось воспользоваться нашатырем и похлестать сомлевшего британца по щекам, заросшим рыжими бакенбардами, чтобы тот пришел в себя и смог снова продолжить беседу.
– О боже, – прошептал пересохшими губами британец, – так, значит, вы все знаете о нас? Это ужасно! Лучше бы вы оказались пришельцами из преисподней!
– Ну, зачем вы так, мистер Скотт, – с улыбкой ответил Шумилин, – мы ведь не требуем, чтобы вы продали нам свою бессмертную душу. Мы хотим, чтобы вы рассказали о вашем задании, а также о том, что собираются предпринять ваши хозяева в случае провала вашей миссии.
– А если я вам ничего не скажу? – похоже, что британец все же сумел собраться и готов был хранить молчание, даже несмотря на возможный переход к силовому методу ведения допроса.
– Тогда, мистер Скотт, – Шумилин огорченно развел руками, – нам придется воспользоваться своими знаниями для того, чтобы вы стали откровенным. Нет, это будет совсем не больно, просто вы захотите рассказать нам все, что знаете. Сами, без битья вас палкой или прижигания огнем. Поверьте, это не составит для нас большого труда.
– Не надо, – прошептал снова побледневший британец, готовый опять хлопнуться в обморок. – Не надо ваших дьявольских штучек, я расскажу все, что я знаю. Только обещайте мне, что смерть моя будет быстрой и не будет сопровождаться мучениями. Ведь вы можете и это?
Шумилин кивнул и включил стоящий на столе диктофон. Начался разговор бывшего опера из XXI века и британского шпиона из XIX века.
– Мистер Шумилин, – начал мистер Скотт, – поверьте, я совсем не боюсь боли. Меня били с самого детства – дома отец, который поколачивал порой и мать, если она имела неосторожность сказать то, что ему не нравилось. Потом меня били розгами в закрытой школе, где нас наказывали за малейшие проступки. И я не обижался – ведь только так получались из мягкотелых маменькиных сынков настоящие джентльмены, которые хранили твердость духа при всех невзгодах. Именно мы, британцы, создали огромную державу, которая раскинулась по всему земному шару. Британский дух авантюризма и британская не укротимость, британское чувство превосходства и британское презрение к дикарям, которые дерзнули оказать сопротивление нашим победоносным войскам и королевскому флоту.
