Это была истинная правда. Жослин уловил в глазах дочери глубокое отчаяние и невыразимый ужас. По этой простой причине он согласился отвезти ее на берег Перибонки. «Дорогой папочка, спасибо! Завтра я напишу тебе длинное письмо, чтобы сказать, как я тебя люблю!»
Киона взволнованно вздохнула. Она коснулась медальона, когда-то принадлежавшего прабабке ее отца, Альетте, которую считали колдуньей и которой пришлось эмигрировать в Канаду из своих родных пуатьерских болот, расположенных по другую сторону океана.
«Мамочка, защити меня! — взмолилась она. — Я хочу быть как все, больше ничего не видеть, ничего не предчувствовать!»
Но Тала-волчица оставалась невидимой. Однако в следующую секунду перед глазами Кионы промелькнул другой образ. Она тут же узнала Делсена, мальчика-монтанье, которому помогла сбежать из пансиона. С тех пор прошло четыре года, но она его помнила, уверенная, что их судьбы связаны. Он плавал посередине реки, его влажные черные волосы блестели на солнце. На долю секунды он с улыбкой повернулся к ней, затем исчез.
— О нет, Делсен! — воскликнула она. — Нет!
— Тише! — снова раздался голос Акали. — Спи, Киона!
— Извини, мне приснился сон…
Шарлотта слышала крик девочки, поскольку их спальни находились рядом, а деревянная стена была довольно тонкой. Она прислушалась, но в соседней комнате воцарилась тишина. Молодая мать легонько коснулась губами лба своего малыша, который жадно сосал грудь. Людвиг с восхищением смотрел на них, лежа рядом на большой кровати.
— Наш сын гурман! — улыбнулся он.
— И такой же красивый, как ты.
— Я так счастлив, что у меня теперь есть моя собственная маленькая семья! Не волнуйся, я скоро привезу Адель, чтобы она познакомилась со своим братом.
— Он-то не будет хромать. О Людвиг, я выдержу удар, когда увижу свою куколку, но мое сердце разрывается от боли. Наша бедная малышка, за что судьба ее так наказала? У Констана и Луи нет никаких осложнений! Думаешь, это Божья кара?
— Так сказал твой брат Онезим, и ты сама немного в это веришь. Не нужно, милая, мы не сделали ничего плохого, мы ведь так сильно любим друг друга.
Тяжелая жизнь, которую вела эта молодая женщина с момента своего побега из Валь-Жальбера, закалила ее. С осунувшимся лицом, обветренным и загорелым, Шарлотта больше не походила на беззаботную хорошенькую, но своенравную девушку, которая нередко выводила из себя окружающих. Вот и сейчас она в очередной раз, не жалуясь, встречала новое испытание.
— Нам нужно быть осторожнее, чтобы избежать еще одной беременности, — решительно заявила она. — Нашим малышам будет слишком тяжело жить в горах.
— Тошан дает нам приют на всю зиму, — ответил Людвиг. — А потом, если хочешь, мы можем поехать в Германию, на мою родину. Мои родители будут счастливы принять нас у себя. Мать испечет для тебя шоколадный пирог, с засахаренной вишней внутри, а отец сделает для своих внуков деревянные игрушки.
Она взволнованно посмотрела на него, по-прежнему без памяти влюбленная.
— Меня ничего здесь не держит, Людвиг, — заметила она. — Если у нас все получится, я поеду с тобой.
Он поблагодарил ее ангельской улыбкой. Она подумала, что это самый красивый мужчина на земле и что она его обожает.
— Томас уснул, — сказала она. — Я тоже посплю, у меня совсем не осталось сил.
— Спи, любимая. Я погашу свечу.
Шарлотте понравилась темнота. Теперь она могла беззвучно плакать, сжимать кулаки и проклинать судьбу.
«О да, у меня больше не будет детей, — думала она. — Терпеть такой ужас каждые два года, ходить с безобразным животом и огромной грудью, ну уж нет! Я слишком много страдала и до сих пор страдаю. Одина меня всю искромсала и снова зашила. Кошмар! Больше никогда! Но, главное, я не хочу потерять Людвига. Другая женщина, более красивая и молодая, может его соблазнить».
По этой причине она предпочла бы еще несколько лет пожить в глубине лесов, на каменистых тропах, где Шоган разбил свое стойбище. Но Германия манила ее к себе. Родители Людвига были хорошими людьми. Они жили на окраине маленького городка, в своем доме. «Посмотрим, — решила она. — Главное — быть вместе с любимым и детьми, а где — все равно».
Шарлотта глубоко вздохнула и тут же почувствовала на своих волосах нежное прикосновение руки Людвига.
— Я люблю тебя, — прошептал он. — Ничего не бойся, милая, мы обязательно будем счастливы.
В ответ она тихо всхлипнула.
Устроившись спать на кухонном полу, старая Одина слышала приглушенный разговор Людвига и Шарлотты. Она оставила их наедине, в узком семейном кругу. Со своей скамьи Мукки помахал ей рукой.
— Должно быть, они переживают из-за Адели, — тихо сказал он бабушке.
— Конечно, переживают. Я тоже. Спи, Мукки. Завтра отец обеспечит тебя работой.
— Я знаю, бабушка.
Он еще немного поворочался, подтянул одеяло на плечи и закрыл глаза. В ту же секунду Мукки увидел Акали — такой, какой она была вечером, в золотистых лучах заката. Он помогал ей жарить форель на костре возле дома. Ее движения были уверенными и грациозными. Он был покорен ее гладкими черными волосами и медной кожей.
«Очаровательная Акали, красавица Акали!» — промурлыкал он про себя.
Когда она наклонилась, чтобы посолить рыбу, он заметил в вырезе ее блузки темную впадинку между двумя прелестными округлостями. Это его околдовало, равно как и ее темно-красные губы и высокие скулы. Акали не подозревала, что у нее появился первый поклонник. На пороге своего четырнадцатилетия, которое семья собиралась отпраздновать в следующем месяце, Мукки влюбился.
Берег Перибонки, две недели спустя
Эрмин с удивлением смотрела на календарь, висящий над буфетом. Со дня рождения Томаса прошло уже две недели, а ей казалось, что все случилось только вчера. Она поделилась этими мыслями с Мадлен, которая чистила картошку для ужина.
— Время здесь летит так быстро, я его даже не замечаю!
— Потому что ты всегда чем-нибудь занята, вместе с мужем и детьми. Однако приближение осени уже ощущается. Вечера становятся все более прохладными. И купания в Перибонке закончились…
— Нужно будет завтра усадить Шарлотту в шезлонг, хотя бы ненадолго. После обеда на улице так хорошо.
— После всего, что ей пришлось вынести, и учитывая, сколько крови она потеряла, Одина считает, что ей нужно отдыхать не меньше месяца.
— Это так, но она уже набралась сил и выглядит не такой бледной. Я бы посоветовала ей немного походить. Ой, слышишь, курица кудахчет? Наверное, снесла яйцо. Пойду покажу его Констану.
Тошан выполнил задуманное и построил курятник. Он неустанно трудился с утра до ночи, чтобы его семья ни в чем не нуждалась зимой. Вместе с Мукки они ходили на охоту и рыбалку, коптили мясо и рыбу на деревянных решетках над горящей травой и мхом. Вот и сегодня он с утра пораньше на лошади отправился в поселок. Когда он вернется, с боков Фебуса будут свисать сумки с горохом, салом, фасолью, мукой и сухим молоком.
