Панталоны из тонкой бурой шерсти от пояса до колен вызывали в памяти юбки-брюки, ценимые многими женщинами-воинами Лощины, – достаточно просторные, чтобы сойти за платье, если стоять неподвижно. В бою Уонда надевала еще и верхнюю юбку из гибких листов златодрева, которая обеспечивала подвижность и скорость и одновременно защищала воительницу мощными метками.
В голенях панталоны резко сужались, завершались пуговичными манжетами, а те легко проскальзывали в высокие и мягкие замшевые сапоги, что смягчали трение о деревянные поножи и башмаки. В последних Уонда выдерживала полновесный укус лесного демона, другой ногою проламывая ему череп.
Уонда держала под мышкой отполированный деревянный шлем с открытым забралом, тоже с резным орнаментом в виде меток, что изображали плющ. Уонда могла с той же легкостью сокрушить череп демона если не башмаками, так головой. Лише не составит труда добавить метку от мозгового демона и зрительные метки вокруг глаз.
– А что с дублетами? – спросила Лиша.
– Раздала, как сказал граф.
– И себе не оставила?
Уонда покачала головой:
– Я не служу матери-герцогине, мне не пристало носить ее плюмаж. Если дашь мне дублет со ступкой и пестиком – я надену. Если нет, и этого хватит.
Она сняла с крючка у двери меченый плащ и набросила на плечи. Лиша моргнула. Притворилась, будто ищет чайную чашку, чтобы украдкой промокнуть глаза.
– К новолунию я нанесу на твои доспехи новые метки. А заодно и на лук, если расстанешься с ним на десять секунд.
Уонда взглянула на лук, прислоненный у двери к стене и с ослабленной тетивой.
– Не вижу нужды его трогать. Сам Меченый смастерил.
– Я не изменю ни единой метки, – пообещала Лиша. – Просто вставлю туда, где за него берутся, кусочек демоновой кости.
Лицо Уонды вытянулось.
– Зачем?
– Затем что Арлен умеет заряжать лучные метки руками, а ты – нет, – объяснила Лиша. – Кость удержит метки в постоянно активном состоянии. Даже непомеченные стрелы будут исправно жалить демонов.
Уонда вскинула брови:
– Да? Здорово… – Она вдруг напряглась и с ножом в руке метнулась к окну. Выглянув – расслабилась. – Всего-навсего Дарси. – Она обернулась к Лише. – У меня точно не дурацкий вид?
Лиша оставила вопрос без ответа.
– Будь добра, открой дверь, а я поставлю чайник.
Через секунду Дарси вошла, потирая ладони.
– У меня новости, Лиша, и ты порадуешься!
– И тебе добрый день, Дарси, – вздохнула Лиша.
Та осталась стоять столбом, а руки ее продолжили ходить ходуном, словно месили густое тесто, и Лиша сдалась.
– Давай выкладывай, раз тебя так корежит!
Дарси кивнула.
– Давеча ночью графский кучер, как высадил вас, вернулся на Кладбище Подземников и вылакал кружек шесть эля. Заявил нескольким, что ложиться бессмысленно, коли ему велено вернуться и забрать графа на рассвете.
– Создатель!.. – произнесла Лиша. – «Нескольким» – это как понимать?
Дарси пожала плечами:
– Народ болтает, Лиша, тебе ли не знать. Твое имя известно даже свежим переселенцам. Чтобы найти несведущего, придется прошагать десять миль.
– Кому какое дело, с кем госпожа Лиша проводит ночь? – вскинулась Уонда.
– Никому, – согласилась Дарси, – но попробуй убеди их.
Лиша погладила себя по животу. «Лучше быстренько да прилюдно», – сказала Элона.
Она манерно вздохнула:
– Пусть треплются, только бы не в лечебнице. Лощина не была бы Лощиной без болтовни о моей личной жизни.
– Она у тебя хотя бы есть, – фыркнула Дарси.
– Ага, – поддакнула Уонда.
Дарси взглянула на нее, словно впервые заметила:
– Отличный наряд. Привезла с юга?
Уонда мотнула головой:
– Нет, герцогиня Арейн прислала. Весной мы с ней почаевничали. Видно, я ей понравилась.
Арлен посмотрел на мирно посапывающую Ренну, что привычно задремала днем. Поцеловал в висок. «Ты не успеешь проснуться, любимая, как я вернусь». Она довольно хныкнула и с улыбкой вцепилась в его руку. Он немного полежал к ней впритык и осторожно высвободился. Измотанный, он был бы рад забыться рядом, но отдыхать некогда. Он Втянул из крови магии и укрепился, после вышел за дверь, спустился по лестнице и спешно покинул гостиницу. На него показывали пальцами, но он двигался слишком быстро, чтобы его сумели перехватить.
Арлен тешил себя мыслью, что не осталось ничего под солнцем, способного его устрашить, но безмятежность улетучивалась с каждым шагом, который приближал его к хижине Лиши. Из всех в Лощине аура Лиши была самой трудной для чтения. Снаружи она демонстрировала невозмутимость, как у дама’тинг, но, если копнуть, открывалась буря противоречивых чувств. Это одна из причин, по которой его тянуло именно к ней. Он часто испытывал то же самое.
Хуже всего пришлось ночью, когда она преподнесла Ренне венок. На редкость любезный поступок значительно смягчил сердце Ренны, но Арлен распознал внутреннюю борьбу. Будь на месте Лиши кто-то другой, он протянул бы через нее магию и полностью познал ее чувства, но в отношении травницы это казалось насилием. Одно дело – Познавать людей, чтобы вылечить или еще чем-то помочь, увлечь их, воодушевить. Совсем другое – лезть в душу к женщине, которая ему не жена, с целью выяснить, что она о нем думает.
Арлену хотелось объясниться, но как? Совершенно очевидно, что никакому мужчине не найти себе пары лучше Лиши Свиток. Красавица, умница, добрая, богатая, самоотверженная! Но когда пробил час, этого не хватило. Он слишком далеко ушел по темной тропе и понял, что не достоин. Он нуждался в женщине, способной увести его с дурной стези, но это оказалась не она. Есть вещи, которых не стерпит никакая былая возлюбленная. Как и Арлен не желает слушать о постельных забавах Лиши с Джардиром.
Он скривился, представив, как они сплетаются.
«Забудь, – приказал себе. – Лиша сделала свой выбор, я сделал свой. Это не изменит ни того, что близится, ни отмеренного жалкого срока».
Дверь хижины оказалась приоткрыта, и он услышал женские голоса задолго до того, как ступил на крыльцо. Арлен не собирался шпионить, но уши, не спросив разрешения, ловили каждое слово.
«Лиша переспала с Тамосом?!» Смешно, но Лиша не отрицала – значит, правда.
Он встряхнул головой. «Пустое. Нет ничего важнее новолуния».
Он был бос, но все равно затопотал по ступеням, оповещая о своем приходе. Затем громко постучал и дождался разрешения войти.
Дарси, Уонда и Лиша в оцепенении уставились на него. Дарси и Уонда – с примесью страха, но разобраться в запахе Лиши не легче, чем в ауре. Она вернулась немного другой, и он не понимал, в чем дело. Его снова охватило настойчивое желание Познать ее, и он поблагодарил лившийся в хижину солнечный свет за то, что препятствовал магии.
