Но Эли в тот день предала его, хохотала вместе с остальными над тем, как Арлен схватил обмоченный комбинезон и в слезах убежал.
Мозговой демон задержался на этом эпизоде, распространил в воздухе сладкую дрожь.
«Нет ничего вкуснее унижения», – подумал один.
«А я люблю ярость, – откликнулся второй, когда они ознакомились с жестокой местью, осуществленной Арленом несколько недель спустя. – Она настолько… примитивна».
Арлен ощутил насмешку, изошедшую от демона, который его держал.
«Разъярить человека так же легко, как поджечь огненного трутня. Это заложено в их природе. Страдание изысканнее на вкус».
Арлену исполнилось одиннадцать, и он снова смотрел, как отец замер за метками на пороге, а мать и Мариа рвут на куски. Он попытался крикнуть, но в промежуточном состоянии не имел ни легких, ни рта.
Он чувствовал, как демоны кормятся его болью, но был не в силах пресечь их вторжение в воспоминания. Они же, подобно детям с медовыми орешками на представлении жонглеров, заставили его пережить ту ночь, когда с ним порвала Мери, и прокатились на его плечах по улицам Форта Милн, где он бродил в ночи, а капли дождя на щеках сливались со слезами.
Демоны мучили его не пинками, а всеми постыдными тайнами, всеми промахами, ошибками и срывами. Некоторые воспоминания преследовали его всю жизнь, иные забылись, однако подземники оживили их одно за другим и рассматривали, как базарные безделушки.
Он вновь очутился в гостевом шатре Аббана и заполошно натягивал штаны, когда незамужняя дочь хозяина «случайно» вошла и застала его за дрочкой. Она жеманно предложила помочь, и Арлен не знал, что ужаснуло его больше: дать повод красийскому другу – который, скорее всего, сам и подстроил встречу – обвинить его в оскорблении и принудить к браку или мысль о ее насмешках над его неопытностью. Стояк мгновенно прошел, но это в известном смысле только ухудшило дело.
«Он получил возможность совокупиться и не сумел», – помыслил демон, и стыд Арлена удвоился, исправно насыщая демонов.
Они продолжили препарировать его сознание и дошли до дня, когда Арлен и Аббан похитили из Шарик Хора карту затерянного города Анох-Сан. Мозговые демоны вволю напились его угрызениями совести по случаю кражи, силе которых удивился сам Арлен. Тогда, давно, он рационализировал преступление, но осадок остался – тем более что оно повлекло за собой обнаружение Копья Каджи, после чего Арлен повел мир путем, к которому тот мог оказаться не готовым.
Внезапно князья убийственно посерьезнели и нырнули глубже, просеяли каждую картину, звук и запах, по мере того как Арлен изучал карту и пересекал пустыню. Когда он открыл саркофаг Каджи и нашел Копье, твари зашипели.
«Нам нужно осмотреть эти руины, – помыслил местный демон. – Там могут скрываться другие тайны».
«Согласны», – откликнулись остальные.
Чем дольше они болтали между собой, не замечая – или не заботясь – того, что Арлен их слышат, тем больше разделялись в его сознании. Тот, что сидел в центре сети и держал его распластанным, был сильнее и старше и заслужил свое место на главной метке. Остальные не то чтобы ему подчинялись – скорее, уступали, как юноши старцу.
«Демонские обычаи», – подумал Арлен, забыв на секунду о боли.
Местный князь заметил, что он отвлекся, и усилил нажим, выдернул Арлена из прекраснодушия и вверг обратно в невыносимые мучения: демоны вгрызлись глубже, вкушали предательство Джардира в Лабиринте.
«Если воспоминания сего подлинны, то объединитель с юга еще, возможно, не вполне понимает могущество артефактов», – помыслил местный демон.
С этим согласились:
«Если объединитель умрет, остальное стадо удастся обуздать. Мы уйдем с проклятой поверхности и с победой вернемся к мозговому двору».
«Лишь ради того, чтобы консорт присвоил победу», – подумал старший.
«Мы убьем сего, как только Познаем, – отважился вклиниться младший, – и не дадим консорту вкусить его памяти». Арлен уловил измену, и на мгновение все смолкли.
«У королевы скоро кладка, и мы должны лишить консорта преимущества», – согласился старший.
Они возобновили раскопки, вырывали воспоминания, как листы из книги. Арлен повторно пережил ночь, в которую покрыл себя татуировками, этот поступок встретили с пониманием, которое сменилось шоком и недоверием к тому, что через несколько недель он начал поедать плоть демонов.
«Он не похож на других объединителей. Он крадет нашу силу».
«Это случайность, – помыслил старший. – Его тайна умрет вместе с ним».
Они продолжили рыться и вторично развеселились при виде Арлена и Лиши в грязи:
«Он снова не сумел спариться!»
Веселья поубавилось, когда они понаблюдали за битвой при Лесорубовой Лощине, но не возникло и сильного беспокойства. Князья подземников оценивали людей и находили их неполноценными.
Но они зашипели, когда Арлен и Ренна убили мозгового демона, что явился за ними в прошлое новолуние. Арлен ощутил их ярость и – всего на мгновение – страх при виде того, как он швырнул останки твари в Недра.
Однако это чувство длилось недолго. Демоны возобновили невозмутимый поиск и изучили события последних недель.
«Самке известен секрет силы, – помыслил местный князь. – Надо убить и ее».
Арлен, который считал, что его воля сломлена, заново ощутил в себе способность сопротивляться. Он воспрепятствовал чудовищному давлению, которое вроде и не изменилось, но попытки хватило, чтобы привлечь внимание мозговых демонов.
«Он волнуется за нее». – В мысли прозвучало веселое удивление.
«Он будет неимоверно страдать после ее смерти».
«Соразмерное наказание за мятеж, на который он поднял скот».
Они прозондировали глубже.
«Его мысли сообщают, что она и сейчас в ночи…»
Нажим на секунду уменьшился, поскольку их мысли обратились к чувствам трутней в поисках женщины с меченой кожей, ярко светящейся от краденой магии.
Ренна!
Арлен собрал все свои силы – не с целью высвободиться, а лишь для сгущения хотя бы кончика пальца. Державший его мозговой демон не позволял воспользоваться метками, но он исхитрился и нарисовал одну в воздухе. Он смог пожертвовать только искоркой силы, но ее хватило для подрыва ящика с шутихами.
Ночное небо озарилось жаркой вспышкой. Воздух наполнился ревом, а земля задрожала от древесных стволов, те падали на демонов, которые их же и сажали. Ударная волна расколола деревья и разметала полевых демонов, как клочья бумаги.
Захваченный волей тюремщиков, Арлен оказался в эпицентре взрыва, хотя тот не мог повредить эфирному телу. Стараясь не отвлекаться, он выждал, казалось, вечность, но мигом позже связь между демонами разорвалась по всей сети меток.
