В последнюю войну каоранцы, разумеется, перегородили его глубоко эшелонированными укрепрайонами, в сравнении с которыми та же линия Маннергейма – кучка песочных домиков. Но все, что построено человеком, им же может быть и разрушено.
До сих пор в приполярной тайге туристам показывают остатки оборонительных линий каоранцев, и оплавленный бетон яснее ясного говорит, какие страшные бои тут шли когда-то.
Говорили, что при генеральном штурме, длившемся полтора с небольшим года, погибли больше семи миллионов солдат только со стороны победителя.
Тыл страдал не меньше фронта: его жителей с обеих сторон косили многочисленные болезни – к тому времени их уже почти сто лет использовали в качестве оружия.
В самом конце войны Каоран даже вплотную подошел к созданию атомной бомбы, но танки евразийцев опередили американских ученых…
Еще около года шла война во внутренних областях материка, пока последние остатки армии не были загнаны в горы, где все погибли от голода и болезней.
И тогда началось то, чему, наверное, не было подобного во всей вселенной.
Таххарцы не стали строить концлагерей с крематориями или гетто с виселицами. Все было организовано проще и в чем-то страшнее.
В самом начале оккупации были сожжены все библиотеки и казнены все учителя и вообще образованные люди. Не пощадили и ученых, пренебрегая возможностью использовать их способности на благо победителей. Были еще и эпидемии, возникшие сами по себе и распространявшиеся захватчиками. А врачей тоже уничтожили в первый же год – и тоже всех без исключения. Просто приказали явиться в комендатуры, заявив, что собираются организовать медицинскую службу при оккупационных властях, и перебили всех в одну ночь.
В городах были разрушены водопроводы и отопление, не подавалось электричество.
Был прекращен подвоз продовольствия, захвачены или уничтожены все склады с едой и лекарствами. Людям не выдавали никаких, даже самых скудных пайков, и вскоре улицы городов Каорана покрылись телами мертвых и умирающих от голода. Люди приходили молить о корке хлеба к воротам вражеских гарнизонов, в отчаянии с голыми руками шли на штурм – несколько дивизий было так вырезано подчистую.
Банды людоедов стали обычным явлением.
Беженцы массами потянулись в сельскую местность, но там было все то же самое.
С самого начала у земледельцев отобрали весь скот, вплоть до кур и кроликов, якобы для снабжения армии, и особо – всех лошадей.
У них отняли все горючее до последнего литра, и вся техника (у Каорана было лучшее в мире сельское хозяйство) стала грудой никчемного ржавеющего металла.
А то, что ухитрились вырастить несчастные, было безжалостно сожжено карателями прямо на полях.
За семь лет такой войны население Каорана, за исключением двух провинций, жители которых приветствовали захватчиков как освободителей, сократилось в двадцать или двадцать пять раз. Оставшихся перебили в ходе зачисток или – в виде великой милости – выселили на другие материки, рассеяв по владениям Таххара и запретив вступать в браки со своими соплеменниками.
Правда, было одно исключение: в большом количестве в Таххар вывозили совсем маленьких детей – тех, кто был еще слишком мал, чтобы что-то запомнить. И это не удивительно – к концу войны почти четверть таххарскои армии составляли женщины, а в строй приходилось ставить уже шестнадцатилетних мальчишек и даже душевнобольных.
Победители были тверды в своих намерениях – истребить не только врага, но и саму память о нем.
Нейтральные страны по приказу Таххарской империи покорно выдали всех беженцев и даже просивших убежище послов Каорана – несчастных иногда убивали прямо на месте, даже не вывозя в метрополию.
Но и это было еще не все. Все упоминания о каоранских художниках, ученых, скульпторах, поэтах, полководцах, – обо всем, связанном с его историей, тоже оказались под запретом. Уничтожалась вся хоть немного рассказывающая о поверженной стране кинохроника.
Из музеев по всему пока еще формально непокоренному миру изымались экспонаты, связанные с Каораном. Сжигались книги каоранских писателей.
Одновременно имперские эмиссары уничтожали все материалы, связанные с этой войной, кроме официальных, и всему миру было указано пользоваться лишь ими.
Наконец, было запрещено изучать каоранский язык и вообще что-либо, касающееся этой обреченной на уничтожение страны.
Команды из каторжников и насильственно завербованных иноземцев уничтожали даже кладбища.
Одним словом, то, что сделали в свое время римляне с Карфагеном (а в некоторых мирах – карфагеняне с Римом), было превзойдено тысячекратно.
А потом на опустошенные, в буквальном смысле усыпанные человеческими костями пространства пришли переселенцы, согнанные со всей империи – именно согнанные, ибо мало кто хотел по своей воле поселиться в приобретенных такой ценой землях.
Потомки победителей не стали заселять города, где все дышало мучительной и ужасной гибелью прежних хозяев. Они воздвигли новые, иногда совсем рядом. До сих пор среди лесов и прерий и даже рядом с возделанными полями возвышались заросшие уже вековыми деревьями руины, даже прежние названия которых стерлись из памяти.
Все это описывалось в «Тайной истории покорения Каорана» – книге, ходившей в местном самиздате, обладание которой грозило неприятностями.
Говорилось в ней и о том, как сходили с ума сотнями и тысячами солдаты и офицеры, чей разум был не в состоянии вынести картины массового убийства людей. Как накладывали на себя руки – иногда целыми подразделениями – те, кто не мог участвовать в массовой бойне, наверное самой массовой во всех мирах. Как самоубийством покончили два командующих оккупационной армией и военный министр. Как против тогдашнего императора его бывшими соратниками, потрясенными до глубины души его нечеловеческой жестокостью, было организовано два неудачных заговора…
Ну а после победители довели до ума трофейные разработки и за десяток лет окончательно подчинили остальной мир. В нем просто не нашлось никого, кто успел бы создать атомное оружие, чтобы противопоставить таххарской силе свою.
В учебниках истории глухо упоминалось о трех городах в разных частях света, уничтоженных ядерными взрывами в порядке вразумления бунтовщиков, – самый большой насчитывал около миллиона жителей.
Официальная версия, разумеется, все описывала совершенно по-другому.
Злые и жестокие обитатели каоранского материка мечтали о мировом господстве и насаждении на всей планете веры в своего жестокого бога, которому продолжали приносить человеческие жертвы, мечтали сломить свободные народы и поработить их, заставив трудиться на своих олигархов, бывших средоточием всех мыслимых пороков и вероломства. Они готовились даже создать чудовищное ядерное оружие, способное погубить все человечество, и только мужество воинов Таххара сокрушило ужасную угрозу, а вышеупомянутое благодарное человечество, за исключением немногих отщепенцев, добровольно признало власть его мудрых владык.
