Его действительно волнует только это? Не понимаю. Хоть убейте.
— Отпусти, — прошептала я.
Маг не сдвинулся с места и не ответил. Я задрожала, он вздохнул.
— Варь, просто встанешь со мной под струи воды и позволишь тебя обнять. Клянусь силой, ничего больше.
Его голос звучал глухо и тихо. Неужели ему настолько плохо?
— А другую женщину слабо найти?
На него же пачками, поди, вешаются. Я вспомнила, что даже Фиона мечтательно вздыхала, когда говорила о принце.
Ирас снова вздохнул.
— Не поможет.
— Почему?
— Они мне безразличны, — отозвался маг, отпуская меня и отходя.
Я услышала, как он шуршит одеждой.
Что ж, он меня спас, значит, я могу один раз пересилить себя и сделать так, как он просит.
— Дверь, кстати, не откроется. Я остатки магии применил, чтобы ты не сбежала.
Гад!
— Либо добровольно со мной в душ, либо…
— Силу применишь?
— Ага, — отозвался этот нахал. — Раздену, пощупаю, зацелую.
В голосе Ираса послышались мечтательные нотки.
— Придушу, убью, оторву голову, — щедро продолжила я.
— Влезешь по собственной глупости снова в неприятности, попробую применить эти методы на практике. Руки так и чешутся…
— Вообще-то я про тебя говорила, — прошипела я.
Ирас не ответил, включил воду.
Да и много ли он понимает? Бастинда зачет пообещала поставить за клубок, а ради такого…
— Иногда я тебя ненавижу.
— Кто бы в этом сомневался, — отозвался Ирас, но его голос звучал глухо.
Повернулся, потянулся, шагнул под струи.
— Так что, помощь нужна, чтобы раздеться?
— Нет, — процедила я, скидывая плащ. — Отвернись к стене.
Ирас хмыкнул, но послушался. Я вздохнула, стянула лохмотья, в которые превратилась моя туника и штаны, и забралась под душ.
Надеюсь, я не буду жалеть о таком решении.
Маг мгновенно меня обнял и затих. Я стояла под струями воды, понимая, что даже на злость не осталось сил, прижималась к горячему плечу мужчины и думала о своей жизни. Эх, если бы папа увидел нас сейчас в таком положении, то я бы точно испытала на себе все прелести воспитания. Я вздохнула и порадовалась, что никто, кроме Оганы, о нашем совместном душе не узнает.
Ирас стоял и молчал, не двигаясь. Лишь дыхание иногда опаляло мои красные щеки и под рукой начинало чаще биться его сердце. Я даже немного расслабилась и чуть не задремала, поэтому, когда маг отстранился, не сразу сообразила, что к чему.
— Все? Я могу идти? Больше не нужна?
— Можешь, — отозвался маг, вздыхая.
— Ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно, — процедил он сквозь зубы.
Ничего не понимаю, а объяснять он, похоже, не намерен. Повернулся к стене, как-то нервно сглатывая, и замолчал.
Я быстро вытерлась полотенцем, натянула тунику, служившую мне ночной рубашкой, и вышла из ванной.
Саламандра нервно мерила шагами пространство возле камина. Подпаленный половик местами был покрыт темными пятнами, а возле огня сиротливо лежали осколки разбитой посуды. Огана остановилась и посмотрела на меня.
— И не спрашивай, — хмуро сказала я, заползая под одеяло.
— Варь…
Я зевнула.
— Клубок добыла, — отозвалась я, наслаждаясь теплом.
Сейчас холодное озеро с русалками казалось нереальным сном.
— Да при чем тут это! — Огана полыхнула огнем, разбивая гипсовую статуэтку девушки с кувшином, добытую ею неделю назад. — Принц откуда взялся?
— Меня спасал, — сонно отозвалась я, закрывая глаза и моментально проваливаясь в сон.
Во сне мне было жарко и щекотно. Назойливая бабочка, задевая крыльями, садилась сначала на шею, потом на плечи, а затем стала спускаться вдоль позвоночника. Я застонала, попыталась ее отогнать, но вредное чешуйчатое насекомое село на запястье. Я повернулась, открыла глаза и увидела черноволосую растрепанную макушку.
— Ты что здесь делаешь? — прошипела я.
— Тебя бужу, — невозмутимо отозвался Ирас, улыбаясь и снова целуя мое запястье.
— А в глаз?
Он вздохнул, нахмурился и оглядел меня так, словно ожидал чего-то другого.
— Это вместо пожелания доброго утра?
— А оно доброе?
— Есть сомнения?
Ирас откинул волосы за спину, и я зажмурилась.
— Что не так?
Я распахнула глаза и уставилась на него — всего такого невозмутимого, спокойного, уверенного.
Что не так? Да все не так!
— Ты… ты… голый, — нашлась наконец я.
Брови мага поползли вверх.
— А это преступление? Полкоролевства так выглядит утром.
Как будто мне было до них дело! Жар прилил к щекам, и возникло желание заползти под одеяло и сунуть голову под подушку, чтобы не видеть этих перекатывающихся мышц, к которым безудержно хотелось прикоснуться. Нет-нет, не с неприличной целью, а чтобы убедиться — настоящие.
— И в чем я, по-твоему, должен был спать?
Я настолько задумалась, что пропустила большую часть его монолога.
— Ты… ты…
От возмущения я села и резко выдохнула.
— Ты вообще здесь не должен спать.
— А где должен? — Голос у Ираса стал подозрительно вкрадчивым, а глаза засверкали, как черный жемчуг на солнце.
И скулы как-то подозрительно заострились.
— Точно не в моей постели.
Меня резким рывком опрокинули на кровать, сжав ладони и придавив всем телом. Я не то что вырваться, пискнуть не посмела. Ирас наклонился, я зажмурилась и отвернулась.
Воцарилась тишина. Я осторожненько открыла один глаз, потом второй, встретившись взглядом с темным магом.
— Я впервые просто спал с женщиной, — тихо сказал он, не сводя с меня глаз. — И знаешь, мне понравилось, чудо. И я чувствую, что этих «впервые» у меня с тобой еще немало будет.
Его дыхание коснулось моей щеки, и по коже будто бы снова заскользили бабочки.
— Отпусти, — пискнула я.
— А что мне за это будет?
— Оставлю живым и лишь слегка побитым, — честно пообещала я.
Принц задумался, а я насторожилась. Не к добру…
— А ты будешь себя хорошо вести? — спросил он, прищурившись.
— Обязательно.
