Обогнув рощицу по наезженному телегами пути, путники поднялись на холм и, уже спускаясь, нагнали груженный свежим сеном воз, запряженный парой медлительных мулов. На возу, прямо на сене, вольготно расположился селянин – вислоусый дядечка средних лет, в браках, вышитой красными петухами тунике и в козьей шапке-кервезии.
– Ох ты, – не удержавшись, пошутил сам с собой аспирант. – Вылитый колхозник их артели «Светлый путь». – Далеко ль путь держишь, мил человек?
– В деревню, – охотно откликнулся дядечка, как видно, его и вовсе не заботили никакие разбойники – да кому нужно это сено?
– А далеко ль твоя деревня?
– С Алезией почти рядом, с крепостью. В пяти левках левей.
Ого! Путники обрадованно переглянулись.
– Дядечка, миленький, – тут же взмолилась Лита. – Нам ведь тоже туда, так ты б нас подвез, а? А то все ноги уже сбили.
– Небось, из Бибракте идете? Паломники? – ухмыльнулся в усы дядек.
– Именно так и есть.
– Ну, залезайте, раз по пути. Помнится, у нас в деревне тоже был друид… был, да потом сгинул, говорят – волки загрызли. Так с тех пор мы без друида… А ты, уважаемый, – селянин искоса посмотрел на Виталия. – Зачем в Алезию собрался. Или секрет?
– Почему же секрет? К самому Верцингеториксу, ко двору!
При этих словах селянин неожиданно расхохотался и смеялся долго, со смаком, даже слезу рукавом утер.
– В Алезию, говорите? К Верцингеториксу? Напрасно на моей телеге прокатитесь!
Беглецы вновь переглянулись:
– Это почему ж так?
– Да вот так! – сказал, как пригвоздил, дядечка. – С полгода как славного Верцингеторикса в Алезии нету. Ни его, ни вельмож его.
– Так где ж они все? Куда делись?
– В Герговии – вот где. У арвернов своих.
– В Герговии?! – Беторикс не поверил ушам своим. – Это ж… это ж совсем в другой стороне!
– Ну а я о чем вам толкую? – пожал плечами возница. – Так дальше поедете, или как?
«Или как» – дружно решили путники и, поблагодарив словоохотливого крестьянина, понуро зашагали обратно.
– Герговия, – тихо промолвила Лита. – Это ж сколько туда идти?!
– С полмесяца, а то больше, – любезно «утешил» девчоночку Беторикс. – Впрочем, ты как раз можешь и не ходить.
– Ну, уж нет, мой друид. Мы с тобой теперь одной веревкой связаны – куда ты, туда и я. Ты ведь меня не прогонишь, правда?
– Правда-правда, – язвительно скривился молодой человек.
Юная жрица в ответ весело рассмеялась.
Глава 5. 50 г. до Р. Х. Галлия
Встать! Сесть!
Полуденное жаркое солнце отражалось в круглых озерах, глубоких, с чистой прозрачной водой, в незапамятные времена образовавшихся в жерлах древних вулканов, которых в землях арвернов насчитывалось множество. Вулканы вытянулись цепью, словно вросшие в землю великаны, обросли высокой травой, покрылись лесами, а некоторые все еще дымились, словно грозили, напоминали: а вот, погодите-ка, придет время и мы… Ух! Мало не покажется никому!
В узких долинах и на покатых склонах-террасах располагались небольшие – в три-пять домов – деревеньки – вики, не столь уж и редкие, чего можно было бы ожидать, если вспомнить недавно проходившие здесь легионы. Два года назад – всего-то два года! – войска мятежников отступали на север, к Алезии, по приказу Верцингеторикса оставляя за собой лишь выжженную землю, дабы легионеры Цезаря не смогли найти в здешних местах ни фуража, ни пищи, ни приюта. Много деревень спалили мятежные галлы, но все же не все, многие селения в труднодоступных местах уцелели, некоторые даже разрослись, за счет тех людей, кто сбежал из подожженных виков, вручив свою жизнь новым старостам, новому покровителю-аристократу, адифиции – виллы – которых также не были редкостью на этой древней земле.
Одиноко стоящие виллы, по большей части – укрепленные частоколом и башнями, настоящие замки – беглецы благоразумно обходили стороной. Виталий, конечно, понимал, что здесь, в чужедальней земле, их не найдет никакая погоня, однако хорошо знал нрав местной знати, особенно ее необузданное желание брать все, что пристало к рукам. Одинокие путники (те, за кого некому замолвить слово) – слишком уж лакомый кусок, их можно легко захватить, а потом принести в жертву богам или – если уж на то пошло – использовать в хозяйстве, продать. Правда – рабов в адифициях оставляли лишь продвинутые хозяева, все остальные предпочитали приносить пленников в жертву. А почему бы и нет, если сделать приятное грозным богам не столь уж и трудно. Разве трудно схватить на дороге бродяг? Ах, это могут быть друиды… А кто это слышал, что друиды? Кто может подтвердить?
– Нас могут принести в жертву, мой друид, – поднимаясь на ноги после длительного отдыха на склоне вулкана, сочла нужным предупредить юная жрица. – В наших местах тоже так делали. Иногда, если нужно было срочно угодить богам. Не думаю, чтоб арверны поступали иначе. Правда-правда!
– Ты права, – коротко отозвался молодой человек. – Нужно быть осторожнее. Конечно, в Герговии у нас есть покровители, но до нее нужно еще добраться.
Девушка задорно вскинула голову:
– Уж куда осторожнее! И так идем, словно мыши, всякого шума чураемся. Может, зайдем наконец в деревню, о, мой друид, да спросим дорогу? Правда-правда, надоело уже кругами плутать.
– Зато места здесь красивые! – мечтательно прикрыв глаза, протянул Виталий. – Зелень кругом, ручьи, луга, пастбища.
– У нас, мой друид, все равно, лучше. Нет, правда-правда, лучше!
– Всяк кулик свое болото… Ладно!
Взобравшись по склону на холм, Беторикс приложил ладонь ко лбу и осмотрелся. Конечно, дорогу надо бы спросить, да и продуктов купить не мешало б – молоко, творог, лепешки, кувшинчик пива – надоело уже почти одной рыбой да дичью питаться. Лучше б повстречать какого-нибудь пастуха, у него и дорогу спросили бы, и, может быть, кое-чем разжились. Впрочем, небольшая деревенька тоже подошла бы для этой цели, но только именно что небольшая, в три-пять домов, если больше – там обязательно и вергобрет-староста, и друид местный, – расспросы начнутся: кто, куда да зачем? Это в маленькой деревеньке крестьянам что угодно соврать можно, они и поверят, а тут… Власть – даже сельская власть – все поточнее знать хочет, особенно о всяких там подозрительных незнакомцах, которых – если уж на то пошло – при собой надобности можно и для собственных нужд приспособить.
– Вон, похоже, деревня, – встав рядышком, показала рукой Лита. – Там и поле… смотри-ка, пахоту только начали, вот лентяи! У нас так давно уже все посеяли, правда-правда.
– А здесь горы выше, значит – и весна позже пришла, – обернувшись, наставительно заметил молодой человек. – Вот и пашут. Да и… – он присмотрелся. – Всего-то два пахаря, и впрямь – ни шибко-то людная деревушка где-то совсем рядом.
