– Эскадро-он… Стой! – махнув мечом, пьяно скомандовал Виталий, уже изрядно таки поднабравшийся – пиво-то оказалось уж больно хорошим, хмеля не пожалели!
Староста Орданикс, кстати, упав под сколоченный на площади стол, так там и валялся совместно с другими своими односельчанами. И это в данный момент было очень правильно, ибо – праздник, ибо – угодно богам. За них, за богов, ведь и пили, им и жертвовали. Да как же не упиться вдрызг? Прямое богам оскорбление!
– Давай, давай, спешивайтесь, красная кавалерия! – пошатнувшись, молодой человек ухватился за стол. – Жаль опоздали чуть… А какая была гулянка!
Уже утром разбодяженная праздником и повальным – в честь великих богов – пьянством жизнь деревни Ромашкино вновь вошла в свою привычную колею с ранним подъемом и всякими хозяственно-полевыми работами, без коих немыслимо ни одно сельское поселение. Глава местной администрации – чернявый вергобрет Орданикс – в этом смысле не отставал от других, у него тоже имелось поле, и даже не одно, и стадо, очень даже не маленькое, и… В общем, чего только не было.
– А староста-то у них – кулак, – потягиваясь, сообщил Виталий возникшему позади, из дому, Нетубаду. – Но мужик неплохой и, кстати – мой друг. Так что прошу любить и жаловать. Да! Сестрицу-то мою вы где бросили?
– Я ж вчера говорил, – благороднейший атаман посмотрел в небо. – Оставили там же, в лесу, с двумя нашими. Ну, куда же ей тут?
– Это верно, – согласно кивнул Беторикс. – Каждая собака знает. Ах, как скверно-то, ах, как скверно…
– Да не век же нам тут жить!
– Кому как, друг мой, кому как… Есть у меня насчет тебя и сестрицы моей Литы кое-какие планы, очень даже неплохие.
– Что-что? – не совсем понял разбойник.
– Но без Литы разговора не будет, – молодой человек продолжал столь же туманно: – Вообще, надо подумать, как бы ее нам легализовать?
– Что сделать?
– Ну, чтоб она могла здесь показаться без всяких подозрений и всего такого прочего…
Благороднейший Нетубад недоуменно приподнял брови:
– Как же этот сделать-то? Ведь ты рассказывал – она здешнего друида убила!
– Вот я и говорю – думать надо, – озабоченно вздохнув, Виталий присел на отесанное бревно, валявшееся на дворе старосты прямо напротив калитки. – И думать быстрей, наш друг Орданикс уже с обеда нас напряжет своими делами. А мы ему поможем… как думаешь, почему?
– Он нам щедро заплатит!
– Это само собой. Но и мы свои дела сладим… Я уж по крайней мере.
Засмеявшись, Беторикс весело хлопнул по плечу своего благородного друга. День зачинался жаркий, и блеклое небо уже с утра прямо-таки дышало зноем. В такой день хорошо было бы выпить пива, да вот, увы, нельзя! Вчера можно было – сколько хочешь, хоть до поросячьего визга – все во славу богов. А сегодня, увы, праздник кончился…
– Праздник кончился, – обозрев внимательным взглядом сельскую улицу, негромко произнес молодой человек. – Наступили суровые будни. Глянь-ка… там вон, за овином – не наш ли административный друг шествует?
Благороднейший Нетубад всмотрелся:
– Ну да, он. Ты нас вчера знакомил, он, правда, тогда еле встал… И старик с ним какой-то.
– Друид местный, – вспомнил Беторикс. – На колхозного счетовода похож.
– На… кого похож?
– А, не вникай… Я с ним тоже вчера познакомился. Интересно, что им с утра-то от нас надобно?
А надобно представителям местной власти было немного. Просто попросили – о-чень попросили – помочь отыскать тех, кто ворует скот. Всего-то делов, а что же! Не за так попросили – подарили по цветному плащу и золотому браслету, так сказать – аванс.
Посмотрев вслед поспешно удалившемуся по каким-то административным делам вергобрету, Виталий перевел задумчивый взгляд на Нетубада:
– Ты, благороднейший друг мой, конечно, похож на Володю Шарапова, особенно, если тебе голову перевязать белой тряпицей, но вот я на Жеглова – уж точно, нет. И на знатоков мы с тобой не тянем, даже на разбитые фонари.
– Не понимаю, о чем ты, дружище?
– О том, что уж придется нам опираться на логику – только и исключительно на нее, ибо закона об оперативно-розыскной деятельности мы, дорогой друг, уж точно не ведаем.
Молодой человек произнес это со вздохом, уже больше не ерничая, ибо, будучи широко образованным – в самом полном смысле этого слова – человеком, хорошо себе представлял весь непростой труд следователя, истинного, настоящего следователя, а вовсе не того карикатурного образа в фуражке, что так любят изображать киношники, при этом совершенно по-детски (для маленьких детей все милиционеры-полицейские – дяди Степы) путая все того же следователя с опером, а опера с участковым, и ничтоже сумняшеся предполагая, что судебно-медицинский эксперт и эксперт-криминалист – одно и то же лицо. Ага – слесарь-гинеколог, мать их за ногу!
Версию о том, что скот могут угонять те, кого он столь упорно хочет найти – мятежники во главе с Камуноригом – молодой человек, подумав, отверг еще рано утром. Ну, к чему повстанцам привлекать к себе излишнее внимание да еще вызывать ненависть местного населения? Нет уж, им с местными как раз в дружбе жить надобно, как тем же партизанам или «лесным братьям», тем более, дичи в лесу полно, а в озерах да реках – рыбы немерено. Зачем еще скот? Молочка попить захотелось?
Кстати о молочке… о том грязнуле-молочнике…
С большой долей вероятности предположив, что от благородного Нетубада в следственных делах не будет особого толка, Виталий отправил его обратно в лес вместе со всей шайкой – пусть пока пошарят по окрестностям, вдруг да кого интересного встретят? Так, на удачу. Сам же решил скорешиться с друидом – тем самым старичком-одуванчиком, что пришел вместе с вергобретом. Круглое добродушное лицо с румяными щеками, аккуратная прическа (друиды, по старинному обычаю, всегда коротко стриглись, конечно, не под «полубокс» или там «канадку», но что-то вроде), ему бы еще очки – ну, вылитый счетовод-бухгалтер – конторская крыса и первый жалобщик в партком.
Звали старичка-друида Ларкесом, и, ежели отвлечься от пенсионерской внешности, впечатление он произвел на Виталия самое благоприятное. К тому же молодой человек имел на жреца кое-какие виды… в отношении реабилитации все той же Литы, новоприобретенной своей сестрицы.
– Вот что, уважаемый, – выпроводив благородного Нетубада, Беторикс сразу взял быка за рога. – Ты по поводу всех доверенных лиц председателя… тьфу – вергобрета – в курсе? Ну, он вчера еще хвастал, будто есть у вас в каждой деревне свои глаза и уши.
– Ах, вот ты о чем, благороднейший, – понятливо кивнул друид. – Конечно, есть, а как же без них-то! Я это нашему вергобрету и присоветовал, о, благороднейший…
Выслушав жреца, Виталий шмыгнул носом:
– Слушай, Ларкес, а давай с тобой по-простому, ну, чтоб время зря не терять… без этих «уважаемый», «любезнейший», «благородный»… Зови меня просто – Бет. Договорились?
