По первому слову Валерия гладиатор прекратил бой и отошел в сторону, бросил меч на землю, скрестил на груди руки и улыбнулся. Не сумевший сразу остановиться Виталий метнулся было за ним, но замер – не мог же он вонзить клинок в безоружного? Пожал плечами, протянул меч подскочившему слуге.
Зрители разразились овацией – видать, остались довольны.
– Этот парень неплохо бьется, – дождавшись, когда аплодисменты стихли, негромко промолвил Красавчик. – Хоть сейчас на арену… Конечно, чуть подучить.
– Ну… – Ланиста смешно сморщил нос. – Уж само собой, сразу-то мы его не выпустим. Ты, дружище Апис, и будешь его учить, коли начал.
– Как скажешь, – гладиатор усмехнулся. – Только за отдельную плату.
– Ну, договоримся, не переживай.
– Эй, эй, господа! – наконец подал голос Юний. – Что это вы строите планы на чужую собственность? Валерий! Ты, между прочим, его еще не купил.
– Ну, так куплю, – ланиста пожал плечами. – Сколько за него хочешь?
– Я уже говорил – шестьдесят тысяч сестерциев.
– Ну-у-у… Надо подумать.
– Нет уж, дружище, – Юний набычился. – Не помнишь, что ли, наш уговор?
– Ну, помню. Ладно… Только у меня деньги в школе. Пойдем, там и рассчитаемся.
– Ты согласен на эту цену? – Проигравший пари центурион вовсе не выглядел расстроенным, скорее даже наоборот, имел довольный вид и загадочно улыбался. – Я пойду с вами. Ты знаешь, хочу устроить игры.
– Да, господин Сульпиций, – с достоинством поклонился ланиста. – Мой давний друг Квинт Юний мне об этом говорил. Клянусь Марсом, обратившись ко мне, ты сделал правильный выбор! Лучшие гладиаторы именно в моей школе!
– А что, есть еще и другие? – удивился центурион. – Я знал только твою.
– Появился тут один проходимец, тоже школу открыл. – Валерий презрительно скривился. – И как только ему разрешили? Наверное, дал взятку претору.
– А, так значит, в Нарбо теперь две гладиаторские школы?
– Ну, выходит, две. Только моя все равно лучшая! У нас такой большой опыт работы!
– Что ж, идемте. – Марк Сульпиций махнул рукой. – Эй, слуги, принесите мой плащ и приготовьте коляску. Слава богам, у нас еще не Рим – можно ездить и днем.
Накинув на плечи плащ, центурион уселся в одноколку. Старик привратник проворно распахнул ворота, вперед выбежал шустрый раб, исполняющий обязанности синей мигалки, закричал:
– А ну, поберегись! В сторону, в сторону! Посторонитесь, кому сказал?! Сам господин Марк Сульпиций Прокул едет – центурион и всадник! Дорогу славному Марку Сульпицию! Прочь все, прочь!
Следом за неспешно катившей одноколкой центуриона так же не торопясь шествовала целая процессия – Красавчик Апис с ланистой, Юний с Виталием, тессарий Луций с легионерами, а в самом конце полдюжины хозяйских рабов: вдруг да господину чего в пути понадобится?
– А ну, разойдись, шелупонь! Прочь с дороги! Всадник Марк Сульпиций Прокул изволит следовать!
Прохожие поспешно жались к стенам домов, кто-то с любопытством разглядывал важно надувшего щеки центуриона, кто-то – его украшенную серебряными орхидеями коляску. Несколько молодых девушек в туниках и коротких покрывальцах-паллах, метнувшись в сторонку, вдруг застыли как вкопанные, вытаращив глаза.
– Смотрите, смотрите, ведь это же Красавчик Апис! – донесся восторженный голос.
– Да ну! Не может быть!
– Нет, нет, клянусь Минервой, это он, точно! Да что вы, сами не видите?
– Ой, девочки… Он! Красавчик! Скажу дома, что видела его так близко – не поверят!
– А точно он? Может, просто похож?
– А давайте покричим, хором… Три-четыре… А-пис! А-пис! А-пис!
Обернувшись на крик, гладиатор милостиво кивнул поклонницам. Ой, что тут началось! Девчонки заверещали, словно фанатки Джона Леннона в период битломании, к ним присоединились уличные торговцы, мальчишки со всего квартала, бродячие собаки, нищие… Теперь весело шли!
Впереди раб-«мигалка»:
– Дорогу славному Марку Сульпицию!
Позади зеваки:
– А-пис! А-пис! Эй, Красавчик, эй!
– Да здравствует Красавчик Апис! Слава нашему гладиатору! Вива!
Девчонки верещали, мальчишки восторженно кричали, бродячие собаки махали хвостами и весело лаяли.
– Ну-у, тебе только в капюшоне ходить, Красавчик. – Ланиста недовольно поежился. – А впрочем, правильно, пусть любуются. Ты им рукой помаши.
– Помахал бы, – со вздохом отозвался гладиатор. – Да боюсь, кинутся, начнут приставать: дай им руку пожать, поцеловать, то, се, это… В прошлый раз вон, плащ на куски изорвали и все до единой ниточки с собой унесли. Хороший, между прочим, плащ был, не из дешевых! Чуешь, к чему клоню, Валерий?
– Ну, Красавчик, оплачу я твой плащ, клянусь Меркурием, оплачу. Вот как только Сульпиций вас арендует, так и сразу все будет.
– Смотри, как бы он еще и других не арендовал.
– Ты про того проходимца? Ну, нет, уж я свое дело знаю. Да и что у проходимца есть, кроме труппы? Никакого оборудования! Ни досок, ни сидений, ни знамен, ни даже ленточек! Стыд один.
– Зато у него есть деньги, – ухмыльнулся Красавчик. – И, я слышал, немаленькие.
– Ну… И где ты это слышал? От кого?
– Да не помню уже. В какой-то портовой таверне.
– Ну и что? Ну, разве я для вас ничего не делаю? – грустно спросил ланиста. – И то вам, и это… И вино, и девочки. И кормлю – всех бы так кормили. Чего еще надо-то?
– Не знаю, Валерий. Мне так вроде и ничего.
– Ты вот что, Красавчик… Еще пара сезонов… и все! Оставайся у меня тренером.
– Хм, тренером… – Гладиатор презрительно скривился. – Опять же, сколько будешь платить?
– Ну, не обижу. Ну, ведь договоримся, а? Конечно, девочки уже так вешаться на шею не будут, и денег поменьше, зато голова цела, сам знаешь. И жалованье регулярное.
«Страховка медицинская, льготные путевки в санатории и дома отдыха…» – мысленно продолжил перечень благ Виталий, у которого от воплей и визга уже звенело в ушах. А центурион сидел в своей коляске все так же важно, ни на что не реагируя. Ведь он не прост, это Марк Сульпиций, наверняка готовит себе карьерный взлет, метит на какую-нибудь выборную столичную должность: тут ведь, в Нарбо, немало римских граждан-избирателей. Здесь хитрый центурион их и достанет, возьмет, как слепых котят. Устроит гладиаторские игры, да и просто проехаться по городу, имея в своей свите знаменитого гладиатора – это по здешним порядкам уже целая пиар-акция. Если бы Красавчик Апис шел рядом с коляской – это был бы скандал, ибо политику показаться в обществе гладиатора все равно, что в более позднее время – в компании порнодивы. А сзади – пусть идет. Долго потом будут говорить, обсуждать и знаменитого героя, и всадника Марка Сульпиция, устроителя гладиаторских игр, заодно. Провинция зрелищами не избалована, а тут такое!
