Любовники одновременно вздрогнули и переглянулись. Потянувшись за туникой, Беторикс подозрительно покосился на дверь:
– Эй! Кто там подслушивает?
– Ну, ничего себе – подслушивает! Стучусь к вам, все кулаки отбил, и никакого ответа. Одни стоны да скрип.
– Так входи же!
– Как я к вам войду, если вы на засов закрылись?
– И правда. – Алезия наморщила носик и рассмеялась. – Впусти его, милый. Судя по голоску, это какой-то мальчишка.
– Да-да, я Браст, мальчик из винной лавки.
– Ну, заходи, заходи… Или тебе нужен ланиста?
– Нет, его я уже видел, и господин Флакк сказал, чтоб я переговорил с Алезией. Это ведь ты, да? Ого! – Вошедший мальчишка так и застыл на пороге, во все глаза глядя на голую женщину.
– Ой, ты что не оделась-то? – спохватился Виталий.
– А ты, прежде чем дверь открывать и людей приглашать, мог бы обернуться и посмотреть, успела ли я одеться!
– И то правда! – покаянно согласился Виталий и набросился на мальчишку: – А ты что уставился? Сейчас как дам по голове кружкой!
– Да за что же по голове-то?
– И правда, за что? – Алезия неторопливо надела тунику и потянулась. В Риме нагота вообще считалась естественной и не постыдной. – Ну, так зачем ты ко мне пришел, Браст?
– Мой хозяин сказал, чтоб мы доставили вино прямо в вашу лавку. Вот я и пришел узнать: когда везти-то?
Судя по виду, мальчишка был не рабом, да и не таким уж бедняком: вихры не стрижены, обут в сандалии, необходимую в зимнее время вещь, длинная, почти скрывающая коленки шерстяная туника подпоясана тонким ремешком, к которому привешен шегольский гребень и даже мешочек для денег, все как у взрослого.
– Когда? – Алезия задумчиво прикусила взятый со столика стилос, будто школьница, решающая трудную задачку. – А когда ты можешь?
– Как скажете. – Мальчишка пожал плечами. – Мне все равно. Вы ведь четыре конгия заказывали?
– Да, да, пол-амфоры.
– Доставлю, когда хотите. И вот еще что… можно на гладиаторов посмотреть? – просительно произнес Браст.
– Смотри! – Беторикс приосанился. – Я и есть гладиатор.
– Не-а. – Мальчик замялся и сунул палец в нос. – Мне бы когда они сражаются. Ну, тренируются. И вот бы хоть с кем-нибудь парой слов перекинуться… или руку пожать, а?
– Помост выстроим – приходи, – Виталий рассмеялся. – Много, по старой памяти, не возьмем. А руку можешь и мне пожать, не жалко.
– Правда, а? Мне ж на арене хочется… ну, почти на арене… Когда я вино привезу – можно будет? Ну, хоть одним глазком? Ну, пожалуйста…
– Тьфу ты! – в сердцах выругалась Алезия, вернувшаяся тем временем к подсчету выручки. – Ну, вот, снова сбилась. Да пусть смотрит, о чем речь?
– Благодарствую! – обрадовался юный коммерсант. – Так скажите, когда привезти-то?
– Завтра вечером, в десятом часу. Сможешь?
– Ну, конечно!
– Мы как раз тренировку заканчиваем, так что все увидишь и сильно не помешаешь.
Боясь, как бы не передумали, «винный мальчик» кинулся на улицу, но в дверях ненадолго застыл, обернулся:
– А красивая у тебя женщина, гладиатор!
– Иди уж, ценитель прекрасного, пока пинка под зад не получил.
Алезия расхохоталась, а потом, подмигнув «супругу», пожаловалась:
– Ох, уж этот сундук… Надо будет у ланисты другой попросить.
– Что-что?!
– Я говорю, ты что-то спрашивал про галльские дороги?
– Да, милая, спрашивал, – насторожился Беторикс. – Рад, что ты не забыла.
– Дорога простая, – усмехнулась девушка. – Вверх по Радоне-реке до города Кабилона. А там посуху, через леса, луга, перевалы – в Бибракте и дальше, в Алезию.
– Бибракте – это крепость эдуев?
– Не только крепость, но и священное место. Город мертвых голов.
– Да-да, я знаю про милый обычай отрезать людям головы, – Беторикс скептически хмыкнул.
Голубые глаза Алезии вспыхнули гневом:
– А чем лучше устраивать гладиаторские бои, заставляя ни в чем не повинных рабов убивать друг друга на потеху толпе?
– Ничем, согласен.
– К тому же у мандубиев этот обычай давно забыт.
– Значит, вы цивилизованные люди и не отрезаете побежденным врагам головы?
– Да что ты с этими головами пристал-то?!
– Я – пристал?! Я?!
– Ссоритесь? – В лавку заглянул Клавдий. – Молодцы! Настоящая семейная пара! А я уж хотел было напроситься к вам на ужин. Обычно я с Красавчиком и Карритом трапезничал, но Красавчик нас покинул, а Каррит в последнее время что-то не в духе. Как и Германский Ветер.
– Конечно, конечно, – закивал Тевтонский Лев. – Поужинаем вместе, сейчас загляну в таверну, возьму хорошей еды и кувшинчик вина.
– А тебя охранник-то пропустят? – усомнился ветеран.
Гладиатор пожал плечами:
– Конечно! Я ведь почти каждый вечер хожу к Валерию с докладом.
– А я и забыл! Что поделаешь – старость. Ну, как торговлишка? – Клавдий повернулся к Алезии.
– Полдюжины блюд продала, – улыбнулась девушка. – И пару кружек.
– А куклы что, не брали?
– Так сегодня девчонок мало было, в основном все люди солидные – селяне из ближних деревень.
– Ясно.
Благодаря Клавдию ссора так и не разгорелась, чему Виталий был, конечно, рад…
Следующий день выдался хмурым, по-настоящему зимним: небо затянули низкие сизые тучи, резко похолодало, только что снег не валил, зато с самого утра зарядил нудный мелкий дождик.
Тренировок, естественно, никто не отменял, да гладиаторы и не чувствовали холода – помаши-ка тяжелым учебным мечом, живо согреешься! Ближе к вечеру явилась Алезия, привела, как и обещала, Браста, мальчишку из винной лавки:
– Ну, вот они, гладиаторы! Смотри!
– Вот здорово! – Хлопнув в ладоши, парнишка восторженно округлил глаза. – А кто из них самый-самый? Я про Красавчика Аписа слышал… и про других.
Виталий расхохотался: уж больно забавным показался восторг Браста.
– Ты вино-то привез, парень?
– Да, и даже успел разгрузить, – ответила за мальчишку Алезия. – Ладно, пойду я.
– Сегодня приду поздно, – предупредил Виталий. – Надо зайти к ланисте.
Подруга обернулась:
– Кстати, его тут Юний спрашивал. Ну, тот самый парень, с кем ты меня знакомил, велит… Прозвище еще у него такое смешное… ммм… то ли Камидус, то ли Лапидус…
