Иногда тебя вдруг посещает тоска по прежним временам, и ты делаешь великую глупость – пытаешься реанимировать отмершие отношения. Если это делается без достаточных на то оснований, искусственно оживленная дружба тяготит обе стороны и обостряет твое одиночество, поскольку вполне осознается ее неуместность.
Я, разумеется, помню тех своих друзей-приятелей, которые раскрасили мои питерские годы, но искать их уже не буду никогда. Те несколько попыток, которые я предприняла в первые два-три года после переезда, оставили странный привкус чего-то инородного. Позже я поняла причину. Все люди непрерывно меняются, особенно в пору личностного становления. Если это происходит вдали от тебя, то знакомый тебе, казалось бы, до мозга костей человек вдруг оказывается уже совсем не тем, кто был тебе дорог. Вас больше ничего не связывает формально, и каждого жизнь уводит своей дорогой, незнакомой и местами даже чуждой.
И. Зейналова. Все рассказы о том, что можно на пару лет уехать на заработок и вернуться к тому, из чего вышел, – ерунда. Как бы ты ни был близок с друзьями, пока они живут без тебя, они меняются – и ты тоже. Поэтому отношения нужно полностью переделывать. Я боюсь, не потеряла ли некоторых навсегда…
Одиночество без дружбы, одиночество в дружбе. Чаще встречается первое, а второе – нередко продолжение первого. Человек чувствует себя одиноким не потому, что ему не хватает общения. Не хватает позитивного общения, в котором ему хочется быть любимым, значимым, чувствовать поддержку, видеть в глазах другого преданность и доверие. Иногда потребность в понимании становится значимее других потребностей, дружба – ценнее других отношений.
Страдаем мы не от отсутствия в нашей жизни людей вообще, а от отсутствия желанных людей. Чаще всего мы и имена, и адреса назвать можем. Прочитала на одном из сайтов рекомендации по обретению дружеских отношений с желанным объектом. Автор советует «делать первый шаг, не теряя при этом самого себя и своего внутреннего достоинства», а потом дожидаться ответных шагов навстречу. И если «после наших продолжительных усилий такого не случается», «шагающий» должен сделать вывод, что «либо мы делаем неверные шаги, либо наши взаимоотношения строятся на зыбкой почве, ибо держатся только на одном человеке и один человек пытается тащить на себе все, а это уже абсурдно и искусственно».
С чем я здесь согласна, так это с тем, что дружбы не бывает без взаимности. Ты можешь себе представить ситуацию, когда я с тобой дружу, а ты со мной нет? Бывает, конечно, только дружба ли это? И кого в этой «дружбе» называть другом? А в остальном – какой-то уж слишком технологический подход. Возможно, он способен сподвгинуть кого-нибудь ну очень стеснительного на действия, которые хоть что-нибудь изменят в его жизни (при этом окончательная потеря веры в себя, на мой взгляд, здесь намного вероятнее установления искомых взаимоотношений).
Обычно никаких таких специальных шагов никто не совершает. Более того, от людей, склонных к таким неоднозначным действиям, окружающие иногда просто шарахаются, поскольку нарочитость и неестественность просто настораживают. Хотя, каюсь, были в моей жизни ситуации, когда я «вламывалась» в чужие жизни, преследуя свои корыстные интересы. Иногда такие вторжения оборачивались длительными приятельскими отношениями, что доказывает только то, что какое-то время мы были интересны друг другу. Ну и за назойливость тоже пару раз щелчок по носу получила.
Подростки ревностно следят за «дресс-кодом», стилем поведения, увлечениями и прочими «порядками» своей среды. Быть независимой личностью в их возрасте не только трудно, но и небезопасно. И впоследствии, придерживаясь моды в одежде, увлечениях и развлечениях, хотя отступничество уже не несет в себе прямой угрозы, мы предпочитаем соответствовать. В конце концов большинство из нас становятся зависимыми от внимания к себе со стороны окружающих, а его дефицит некоторые вообще не терпят. В итоге благополучие и спокойствие, наше ощущение счастья подчинены не нам самим, а другим людям. Здесь есть над чем поразмыслить.
Считается, что для достижения гармоничных взаимоотношений (дружба это или любовь) необходимо преодолевать себя, свои собственничество и эгоизм. И вот, найдя «подходящий объект», изо всех сил стараешься нравиться, все усилия прикладываешь, чтобы приспособиться, часто в ущерб собственной индивидуальности. Увы, если для друга тебе приходится что-нибудь в себе преодолевать, то это не дружба, а добровольное рабство. Так же, как невозможно подогнать другого человека под идеальный в твоем понимании образ, так же бессмысленно ломать себя, чтобы соответствовать его запросам. Век такой дружбы не будет долгим, а причиненный ею вред может намного превзойти пользу. В школе у меня была «подруга», под которую мне приходилось все время подстраиваться. Тяготы этих отношений я до конца осознала, лишь освободившись от них. С такими друзьями и врагов не надо.
Р. Роллан. Одиночество покажется менее печальным, чем цепь привычек, привязывающая нас на всю жизнь к существу, которому ты ненавистен или (что гораздо хуже) для которого ты ничего не значишь.
Для многих дружба – это попытка спрятаться от себя за отношениями с другими. Жизнь заполняет тусовочный шум, душевное пространство – толпа. Как наркоманы, мы заменяем одну «дружбу» другой, еще более бессмысленной. Не терпя пустоты, перешагивая через себя, завязываем отношения, зачастую объективно ненужные. Мы нагружаем себя многочисленными контактами сомнительного качества. Душевная свобода иногда настолько ограничена лишними знакомствами, что не позволяет рассмотреть себя в суете забот о чужих интересах.
Удивительно, но такая интервенция не только не разрушает одиночество, но и делает его еще более болезненным, концентрированным. Мало у кого хватает самодостаточности, чтобы отвергать ненужные в общем-то связи. Одиночество хоть и нелюбимо, но иногда крайне необходимо, хотя бы для того, чтобы оградить себя от нежелательных отношений, назойливого вмешательства и прочих несимпатичных способов вторжения в личное пространство.
Википедия. Чувство одиночества исполняет регулятивную функцию и включено в механизм обратной связи, помогающий индивиду регулировать оптимальный уровень межличностных контактов.
Среди твоих знакомых, возможно, есть те, кому, как кажется, чужое мнение совершенно безразлично. Не те, кто намеренно эпатирует (не верь их разглагольствованиям о свободе самовыражения – это просто проявления воинствующего одиночества). Я о других. О тех, кто практически всегда в ровном настроении, всегда готов улыбнуться и поговорить, с кем рядом спокойно и надежно. У них тоже бывают разные дни, но их неприятности не бросаются в глаза окружающим. Их можно застать в добровольном уединении, но чаще – в обществе такого же, как ты, подсознательно тянущегося к их уверенности в себе. А еще, как правило, этому человеку намного больше лет, чем тебе хотелось бы, поэтому и другом его назвать у тебя язык не повернется.
О таком друге ты мечтаешь? Или о другом – веселом, искрометном, умеющим легко справляться с трудностями или обладающим другими привлекательными для тебя чертами? И хочется доверять ему, как своему отражению. А приходило ли тебе в голову сопоставить этот идеал с собственной персоной? Ты-то ему, замечательному, в друзья годишься? Только честно, рассматривая себя как бы со стороны. Конечно, пойдут рассуждения о том, чтобы нас ценили такими, какие мы есть. Но ты-то других «какие есть» ценить не спешишь!
