Когда прибыли в аэропорт Stansted, регистрация уже закончилась, но не для нас. Поставив всех на уши, мы прорвались в салон и очутились на своих законных местах! Но стресс, полученный от такого приключения, быстро прошел, когда на экране появился «Мистер Бин». Глядя на его уморительный скетч «В церкви», мы хохотали от всей души на весь салон. В общем, такого бардака я не видела даже в России, поэтому Лондон всегда вспоминаю с ужасом и содроганием! Кроме этой истории, случались еще, характеризующие старую добрую старушку Англию как страну довольно беспорядочную, но отвлечься было необходимо, и во вторник всем семейством, включая Юлию Сергеевну, мы вылетели в чужие края.
До отъезда созвонилась с Розалией. Она мне сообщила, что связывалась с Фимой, но разговор не состоялся по причине того, что мой неверный супруг находился в деловой поездке и собирался вернуться через неделю. Я рассказала ей о его сообщении, на что она коротко и емко ответила: «Кретин!»
Время в туманном Альбионе провели превосходно! Побывали в историческом музее и музее восковых фигур мадам Тюссо, посетили Вестминстерское Аббатство, погуляли по городу и магазинам и заглянули на знаменитый аукцион «Сотбис», где в тот момент были выставлены шедевры русской живописи. Стоимость лотов впечатляла! В торгах участие принимать не пришлось, да не очень-то и хотелось.
В свое время Левушка вывозил в Англию просто гениального экстрасенса Вадима Полякова (к большому сожалению, трагически погибшего), который своими способностями буквально поставил англичан «на уши». С тех пор прошло много лет, но и сегодня встречаются люди, которые на всю жизнь запомнили тот потрясающий визит. Своим ясновидением он поразил и работников аукциона «Сотбис». Каждая вторая картина, как предсказал тогда Вадим, была хорошей копией. На волнующий нас вопрос «Почему?», обращенный к директору аукционного дома, мы получили пространный ответ: «К сожалению, у нас молодые эксперты!» Ответ мог бы быть принят, если бы шедеврами торговали… на блошином рынке за пару, а не за миллионы долларов или фунтов стерлингов. Видимо, поэтому у одного покойного олигарха в коллекции обнаружили такое огромное количество подделок. Не соображаешь – не лезь!
Хотя, даже если и будешь иметь в этом деле соображение, все равно найдут способ, как тебя надуть. Специалисты по надувательству обычно находят старые, не представляющие особой ценности полотна неизвестных художников, стирают изображение, и профессиональный копиист пишет копию, которую трудно отличить от подлинника. Или полотно специально «старят», покрывая холст кракелюрными красками, чтобы оно имело старинный вид. Затем какой-нибудь продажный искусствовед-эксперт за определенное количество тугриков дает добро, и фальшивка начинает триумфальное шествие по миру, переходя из одних загребущих рук в другие, но уже за баснословные суммы! После подобного позорного разоблачения нашу компанию на аукцион больше, естественно, не пускали!
Все эти популярные места были мне хорошо знакомы, поскольку я неоднократно посещала Лондон, а вот мои ребятки оказались тут впервые, поэтому впечатления у них зашкаливали. Наконец, прошли все бутики на Оксфордстрит, приобретая всё, что нам понравилось. Девчонки мои были в восторге, а Григорий, обладая (несмотря на юный возраст) безупречным вкусом, консультировал сестричек, оценивая то, что они хотят купить. В общем, время провели замечательно, а я несколько отвлеклась от терзающих меня мыслей.
Кстати, моя Элечка почти год провела здесь, живя на частной квартире и обучаясь в языковой школе, и теперь превосходно владела английским. Обратно в аэропорт (от греха подальше!) поехали на такси. Каждый раз, вспоминая Англию, я говорю себе: «Какое счастье, что живу в Германии, где безупречный и четкий немецкий Ordnung (порядок) и любой транспорт приходит минута в минуту по времени, указанному в расписании».
Дома меня ожидал приятный сюрприз от Розенфельда, который оставил на автоответчике сообщение, что встреча с противоположной стороной состоится через десять дней и мне необходимо прибыть в Россию. В ближайшее время я увижу Фимку и хоть пару часов побуду рядом! Как я хочу очутиться в его волшебных руках! Я так по нему соскучилась!
В ванной, раздевшись донага, придирчиво осмотрела свою фигуру. Надо бы эти десять дней чуть поголодать, чтобы быть в лучшей форме. Затем, набросив на себя халат, ринулась в гардеробную, чтобы выбрать одежду, в которой я предстану перед ним. Взгляд упал на соболиную шубку, которую я имела дурость приобрести в Германии (и за такие сумасшедшие деньги, что даже озвучивать не могу, потому что стыдно за такое расточительство!). Но шуба была умопомрачительной – в пол, да еще с чудесной муфтой – такой штуковиной для рук, чтобы держать их в тепле. Да, именно эта шуба и будет на мне! Пусть видит, что я на «коне», а не под ним, в смысле «конем».
Интересно, а если он захочет помириться? Вдруг падет ниц и будет цепляться за коленки, орошая слезами мои шикарные лакированные полусапожки (обожаю лакированную обувь!)? Я отчетливо представила себе эту душераздирающую сцену. Впечатляет! А если скажет: «Я согласен на развод», что тогда? В общем, однозначного ответа об исходе предстоящей встречи не было. «Надо бы сходить в церковь, – подумала я, – и поставить свечку за удачу». Мне очень хотелось вернуть мужа, поэтому я и не задумывалась над вопросом: «А как быть с этими двумя»? Если Фима помирится со мной, значит, эта Лера из его жизни исчезнет. А что с ребенком? Будет платить алименты или заберет к себе? Нет-нет, только не это! Этому мальчишке нет места в моей семье! Никогда этого не допущу, никогда! Еще чего не хватало!
Я достала календарь и кружочком отметила день нашей встречи. Сегодняшнюю дату зачеркнула крестиком и решила до отъезда считать оставшиеся дни. Черт, забыла, если вдруг его прощу и у нас будут интимные отношения, то мне необходимо прихватить красивое белье. О том же, где это может произойти, если дом занят «захватчиками» – этой дрянью Лерой с сыном, – я просто не подумала. Тогда, наверное, пойдем в его гостиницу, как в первые дни нашего знакомства.
Воспоминания о чужеземцах, оккупировавших наш с Фимой дом, сразу же снизили мое оптимистичное настроение почти до нулевой отметки, и эйфорию от предстоящей встречи как рукой сняло. «Стоп, стоп, стоп! Ты что, забыла, что мама сказала, – напомнила я себе, – не вешаться на шею». О каком сексе может идти речь?! Он должен быть счастлив, если я вообще его прощу, а об интиме пусть даже и не мечтает! Нет, пожалуй, новое белье не понадобится. После всех увиденных сцен его любви и секса с другой не смогу заставить себя лечь с ним, это надо пережить психологически. Вот теперь еще придется и на психотерапевта разориться! Ну, Григорьевич, скоро по миру меня пустишь с протянутой рукой, тьфу-тьфу-тьфу, не дай бог, конечно!
А ещё мне надо серьезно подумать о встрече и линии поведения. До какой поры настаивать на разводе, чтобы окончательно не спугнуть его и не потерять, как говорится, знай край, да не падай. Если будет шанс для примирения, как осуществить его так, чтобы чувство вины еще долго не покидало Ефима. Мама предупредила: «Не бросайся на шею!» и была права, потому что провинившиеся мужчины уверены, что в доме, который они так коварно покинули, соблазнившись чем-то новым и неизведанным, их всегда ждут, поэтому угрызения совести им фактически не свойственны. После скоропостижного примирения вновь следуют измены, и в конечном итоге получается блокбастер «Уход из семьи», «Уход из семьи 2», «Уход из семьи 3». Так сказать, долгоиграющий проект. Если же примирение носит долгосрочный характер, тогда изменщик может прочувствовать всю «прелесть» своего положения, когда капризы и прихоти любовницы сил исполнять больше нет, а ближайшая «перспектива» потерять единственную опору в жизни в лице собственной брошенной жены реально маячит уже не только на горизонте, но и перед носом, что дает возможность полностью пересмотреть свою безрассудную жизнь, оценить свои неблаговидные поступки, сделать правильные выводы и не наступать вторично-третично на грабли, черенок которых всегда очень больно бьет по башке. Если я прощу Ефима сразу, тогда «Голливуд» вряд ли покинет наш дом, а вот если заставлю помучиться, тогда он начнет ценить то, что имеет, в страхе потерять уже навсегда.
