Люди, совершенно не связанные с этой категорией целибата – те, кто воздерживается от половых контактов из-за боязни СПИДа, – тоже соблюдают его вынужденно и неохотно. Эти мужчины и женщины понимают, что презервативы могут порваться, а химические противозачаточные средства – не сработать, и потому решают, что целибат – меньшее из зол, благодаря которым можно сохранить жизнь, но тем не менее это зло.
Нельзя не отметить, что нынешние убежденные светские холостяки не разделяют такие соображения. Участницы движения «Сила девственности», например, уверенно провозглашают правоту своих убеждений – обычно коренящихся в религии, в том, что заниматься половой жизнью вне брака неправильно. Это убеждение поддерживает их на протяжении долгих лет ожидания, пока на их личном небосклоне не появится долгожданный избранник или избранница. В отличие от целибата предшествующих столетий, когда еще не состоявшие в браке люди действовали в соответствии с общепринятыми нормами своего времени, сторонницы «Силы девственности» подвергают сомнению распространенный в обществе взгляд на целибат взрослых как на странную причуду или даже отталкивающее физическое или эмоциональное расстройство.
Такое несоответствие общепринятым взглядам в равной степени относится и к соблюдающим целибат взрослым. Большинство «восстановленных» девственниц, по разным причинам раскаивающихся в своих прошлых эротических похождениях, составляют женщины, определяющие сексуальность с позиции скорее отношений в целом, чем непосредственно физической близости. Уклоняясь от половых связей, они избавляют себя от обладания объектом, оказывающим на них, как они полагают, пагубное влияние, и это позволяет им вновь обрести личную независимость, восстановить энергетику, повысить ощущение свежести восприятия и упрочить верность дружеских отношений. Многие дорожат соблюдением целибата, поскольку это состояние делает их жизнь богаче и обостряет восприимчивость. Для таких людей целибат представляет собой некое пространство, одновременно безопасное и мятежное, и потому они целенаправленно уходят от эротической близости, налагающей присущие ей обязательства и ответственность.
Других людей, соблюдающих целибат, радует ощущение повышенной духовности. В отличие от шаманов и членов монашеских орденов, эти светские люди, давшие обет безбрачия, не раз заявляли о том, что у них возникло ощущение глубокой связи с Господом и потусторонним миром. И сегодня многие все еще говорят о погружении во внутренний мир, об умиротворенности, о более тесной связи с миром.
Мой собственный вновь обретенный целибат, о котором меня так часто спрашивают, слегка отличается от большинства его разновидностей, описанных выше. Это, конечно, объясняется тем, что большое влияние на меня оказало то, что я узнала и над чем размышляла во время работы над «Историей целибата», оказавшейся основным побудительным мотивом для моего решения. Прежде всего, я не входила в число неудовлетворенных людей, стремившихся к духовному росту или еще какому-нибудь типу внутреннего просветления. Я была и остаюсь писательницей и преподавателем, работающим со студентами, и моя профессиональная жизнь достаточно интенсивна и вполне меня удовлетворяет. Когда я дошла до заключительной стадии проекта и поняла, что на этом перекрестке жизни целибат может мне очень много предложить, я решила его соблюдать, поскольку в тот момент не имела ни перед кем никаких обязательств. Если взглянуть на мое решение со стороны, может показаться, что оно ровным счетом ничего не изменило. Но на меня переход от целибата, определявшегося сложившимися обстоятельствами, к осознанному целибату, ставшему результатом моего собственного решения, оказал преобразующее воздействие. Как и для огромного числа других людей – в истории и в настоящем, – разница в восприятии целибата определяется вопросом собственного выбора. Вместо тягостного, раздражающего и порой доводящего до отчаяния, теперь я его воспринимала с радостью и ощущением освобождения.
Со мной, как и с большинством женщин, так случилось, поскольку именно таким людям целибат несет наиболее осязаемые преимущества, а именно облегчение от отнимающих массу времени хлопот по дому, на которые обречены даже самые раскрепощенные профессионалы. Я чувствую себя особенно счастливой от того, что теперь свободна от этой стороны стеснявших меня раньше отношений. Теперь мне не надо ничего заранее планировать, покупать, готовить, подавать, мыть накопившуюся за неделю посуду, гладить мужские рубашки – раньше я имела глупость хвастаться тем, что делаю это лучше, чем в химчистке, – или отвечать на доводивший меня до белого каления вопрос: «Дорогая, а где мои носки?»
За право жить в своем собственном ритме и организовывать свои дни так, чтобы они соответствовали моим потребностям, я расплачиваюсь сексуальными отношениями. Я бы могла, конечно, время от времени доставлять себе удовольствие от случайных встреч, не гладя ни одной рубашки и не разыскивая никакие исчезающие носки, но такая перспектива меня не прельщает. Я предпочитаю более простой путь полного отказа от сексуальных отношений. Надо сказать, что у меня есть несколько близких друзей-мужчин, и я полагаю, что наша эмоциональная близость сейчас находится в большей безопасности, потому что теперь ее не смогут осложнить никакие привходящие обстоятельства.
Тем не менее мой личный опыт не является общей рекомендацией. Если бы в прошлом я не была замужем и не рожала, то теперь не считала бы целибат настолько привлекательным. Для меня соблюдение целибата не требовало принести в жертву ни с чем не сравнимую радость, испытываемую, когда баюкаешь младенца, когда растишь его, живя одной жизнью с этой плотью от плоти твоей. Я даже не ставлю перед собой вопрос о том, смогла бы я в молодости выбрать целибат.
Я отличаюсь от многих других людей, соблюдающих целибат, и в другом отношении – он ничего не дает мне в плане духовного озарения. За духовностью я обращаюсь к исповедуемой мною религии – христианству, но изучение его корней при проведении исследований в ходе работы над «Историей целибата» вместо этого привело меня к потребности бороться за сохранение моей религиозной веры. Долгая история целибата восходит к самой сути христианского вероучения, и его пренебрежительное отношение к женщинам, как и исходное женоненавистничество, причинило мне лично сильную боль. Но в итоге примеры такого большого числа храбрых и энергичных упомянутых мною женщин, а также недавние назначения епископами моей Англиканской церкви Виктории Мэтьюз и Анны Тоттенхэм, которых я знаю и восхищаюсь ими, возобладали над чувствами обиды, несправедливости и сомнений. Поэтому теперь я вернулась в лоно христианства, хотя и в собственной нетрадиционной его версии. Теперь я читаю Символ веры моей Церкви с мысленными оговорками, толкую Священное Писание по-своему и с презрением отношусь к учению моей религии о роли женщин. В моем случае история (в отличие от практики) целибата потрясла и изменила меня, но не смогла разрушить мою веру.
«История целибата» представляет собой описательное и аналитическое повествование, она не направлена на поддержку целибата и не выступает против него. Перенесенная из тьмы на свет история свидетельствует о том, что целибат определяется все теми же основополагающими элементами человеческого бытия: сексуальностью, полом, положением и ролью в обществе, а также коллективной и индивидуальной реакцией на эти обстоятельства. Неисчислимые массы людей избирали соблюдение целибата, который придавал им сил и энергии, а также делал их свободными. Современники, наделенные творческим воображением, могут по-другому отнестись к этому явлению и дать ему свое уникальное определение. Тогда, в соответствии с их собственными индивидуальными потребностями, пристрастиями и желаниями, они смогут выбирать, соблюдать им целибат или отвергнуть его. В любом случае, основополагающим здесь является вопрос выбора.
