От автора
В этой книге, я кратко рассказал о событиях, произошедших со мной за первые семь лет и последние семь месяцев моей жизни.
Все персонажи, реальные люди, с которыми мне посчастливилось общаться. Однако, – это, не совсем обычные люди, на мой взгляд. Они разительно отличаются от остальных, не столько внешне, хотя и это важно, сколько своими поступками, отождествляющими их, со всем известным образами «троллей», «гоблинов» и других мифических персонажей. Возможно мифических персонажей и придумали, наблюдая за некоторыми людьми…
Особым образом в произведении выделены пожилые женщины. Их, все возрастающее влияние на общество, описано в околонаучном жанре.
Основные рассказы разделил между собой краткими эпизодами, ничем не примечательными, но, отвлекающими от главных героев и придающим контраст персонажам, связывая и объединяя их под эгидой названия произведения – «О троллях, гоблинах и людях».
Не преследовал цель, чтобы моя книга походила на те, великие произведения из школьной программы по литературе, которые обязательно надо прочитать и, найдя главный смысл написанного, получить за него оценку. Я хотел, чтобы мои родители, еще раз ощутили себя молодыми, прочитав и вспомнив былые годы, а мои дети, узнали, как я жил, кем я был, кто меня окружал. Конечно, хотелось, чтобы и читатель, оглянулся вокруг себя, присмотрелся к окружающим его «троллям», «гоблинам» и людям, ну и решил для себя, кто он, но, это уж, каждый волен выбирать для себя сам, даже «тролль».
У всех персонажей, с опозданием, прошу прощения, если мои сравнения показались им обидными, – это только мое восприятие окружающего меня мира, не претендующего на догму.
Книга первая
Семь лет и семь месяцев
Семь месяцев
Не встречали в своей жизни гоблинов? Не спешите с ответом…
* * *
В августе проходил очередной литературный конкурс, посвященный какому-то «летию» Компании. В число призеров я не попал. Но, приятно порадовало письмо главного редактора с парой слов: «Снимаю шляпу!» и изумленное выражение лица директора, после прочтения рассказа…
Начало рассказа первоначально было лирическим, но пришлось переделать, из соображения, попадания под эгиду конкурса, что-то вроде «Какую пользу я приношу, своей любимой Компании?» или «Ах, какой я молодец, что выбрал, такую правильную Компанию!».
«Рисуй!»
Замечательная у меня работа!
Мудрый начальник, добросовестные, трудолюбивые подчиненные.
Каждый день работы – как бурный горный поток, заставляет полностью окунуться в пучину «протековской» жизни забыть о личном, постараться втиснуть в рабочий день немыслимое количество дел…
Но, домой я тоже иду с удовольствием!
Однажды, майским утром, возвращаясь с работы после ночной смены, Обычной, привычной дорогой, путь мне преградила надпись на асфальте. Детской рукой посреди дороги было написано:
Рисуй!
Слева лежала горка аккуратно сложенных разноцветных мелков, манящая творить.
Я почему-то оглянулся по сторонам, нет ли прохожих, хотя, все-равно бы, не стал рисовать. На секунду остановившись, я пошел дальше…
Кто он был этот маленький человек с большим сердцем?
Зачем оставил первому встречному, возможно, свое самое дорогое на тот момент?
Может быть от отчаянья, когда, так хотелось порисовать на чистом полотне асфальта, а непреклонная, опаздывающая на работу мама повела в садик, малыш нашел неожиданный выход, недоступный для понимания нам – взрослым – «Рисуй»; и оставил рядом с напутствием свои драгоценные разноцветные мелки.
Смог бы я так? В детстве, – возможно. Что осталось такого же чистого доброго, бескорыстного, идущего от души? Редко думал над этим. Наверное, как и все.
Через пару дней надпись почти стерлась, мелки исчезли, никто не рисовал…
Остался след в душе и понимание превосходства чистоты детских желаний над всеми моими жизненными успехами.
Не уверен, что после этой надписи я подверг верификации все свои морально-этические качества.
Все та же бурная наполненная перспективами и открывающая новые горизонты работа, еще более амбициозные задачи, еще более сплоченный коллектив…
Но иногда, осторожно, рискуя прослыть сумасшедшим, я дарю свои «мелки», в надежде, что и другим они также, станут «напоминалкой» о доброте, живущей в нас с детства, но скрытой, за пеленой взрослых проблем…
* * *
Пре-неприятнейшее выдалось утро, – понедельник, проспал на работу, значит буду оштрафован, голова болела, воды горячей нет, «Багира» уронила цветочный горшок с подоконника и играла раскатившейся по всему полу землей, единственные еще налезающие на меня брюки за белую ночь, так и не высохли L. Бывали дни, конечно, и похуже, убедившие меня, что беда – одна не приходит. Веселее от этого, утро, однако, становиться не хотело.
Преодолев все обстоятельства, я наконец-то, вышел из подъезда… и пошел обратно, за зонтом…
Вход в Метро был временно закрыт полицейским милиционером, так, как месяц назад сломался один из четырех эскалаторов, и обозленным трудягам приходилось по 10–15 минут играть в пингвинью стаю, имитируя их походку на пути к заветной двери. Особо одаренные люди-пингвины держали над своей головой раскрытые зонтики, щедро одаривая окружающих, потоками стекающей по ним воды.
Я застрял в толпе на лестнице перед платформой. В первые три поезда сесть не было не единого шанса. За пару месяцев ремонта эскалатора, вполне можно будет выучить пингвинью походку, возможно даже, носить яйца на ботинках.
Среди плотной массы людей-пингвинов, заметил поляну, на ней, в инвалидной коляске, сидел частично парализованный старик и вопросительно пялился, говорящими глазами, на окружающих. Ртом он мог произносить только протяжное, монотонное «а-а-а», видимо, по – этому, усердно помогал в общении глазами. Признаться честно, Вам могу, что я отметил для себя, в Питере, действительно много людей, готовых прийти на помощь. Старика спрашивало сразу несколько людей-пингвинов. Не поняв языка глаз, но согласившихся друг с другом, что старик куда-то собрался и ему надо в эту сторону, втолкнули его кресло в поезд, на три раньше моего.
На работе, первое, что я сделал, это принял решение о незамедлительном приобретении в перерыве на обед новой обуви, взамен насквозь промокшей и местами уже расклеившейся. Затем погрузился в раздумья, чем еще могу замаскировать, кроме перегара, запах от высыхающих носков, постепенно захватывающий все большую территорию офиса вокруг меня. Рабочий день выдался особенно долгим, но кончился.
