– Скажите, вы – Люба Зелинская?
Детектив вздрогнула: очки она пока не сняла, и странно, что собеседница её уже узнала.
– Да, это я.
– Мне так нравится, как вы играете в фильмах!
– Мне очень приятно, но давайте сначала разберёмся с вашей дочкой, а потом поговорим о моих ролях.
– Знаете, я передумала, не надо сегодня в больницу.
Люба не выдержала:
– Евгения, чего вы хотите? Вы оставили в Интернете просьбу о помощи. Моя подруга готова пойти навстречу, дать деньги. Единственное, что для этого требуется – подтверждение ваших слов. Вы не обязаны давать мне паспорт, это в самом деле не всегда безопасно, но тогда нужно переговорить с врачами! Тут-то вам что угрожает?
– Не хочу.
– Евгения, у вас в самом деле дочка больна?
– Нет, я пошутила.
Люба невольно вскрикнула: хоть она и подозревала, что имеет дело с мошенницей, такое циничное признание выходило за все рамки. Детектив немедленно вынула мобильный телефон:
– Олег, это я. У входа в Александровский сад. Тут со мной одна дама, которую я уличила в мошенничестве. Пришли срочно наряд.
– До свиданья! – Евгения бросилась прочь, но разозлённая Люба тотчас нагнала её и перегородила дорогу:
– Никуда вы не уйдёте!
– Прочь с дороги!
– Милиция, сюда! Эта женщина – мошенница! – громко закричала Люба, и прохожие вокруг обернулись. Евгения затравленно оглянулась.
– Евгения, не заставляйте меня надевать на вас наручники!
– Что происходит? – обратился к Любе молодой человек в кожаной куртке.
– Вы из милиции?
– Нет, а что?
– В таком случае, можете не беспокоиться. Я и сама справлюсь.
– Это моя жена!
– Ах, вот как! И сообщница, верно? Вы её прикрывали?
– Женя, пойдём!
Однако в Любе бушевала злость. Противно было, что мошенница сыграла на людском сочувствии, и обида материнства требовала выхода. Люба прыгнула и снова перегородила путь обоим противникам.
– Ни с места!
– Что? – удивлённо произнёс парень. – А что вы сможете нам сделать? Евгения, всё, уходим!
Не мешкая, Люба выхватила газовый баллончик и пустила струю в физиономию парню. От неожиданности тот не успел отвернуться, и газ ударил ему в нос. Люба бросилась на Евгению и схватила её за запястье.
– Милиция, сюда! Мошенники!
Однако вместо милиции к ней бросились пятеро парней, одетых точно так же, как тот, который сейчас кашлял из-за газа.
– Ты, стерва, а ну – убирайся! Вон пошла!
Запястье Евгении пришлось отпустить – Люба не успевала вынуть наручники. Пятеро противников сразу – многовато даже для обладательницы синего пояса по айкидо. Где же милиция, наконец?! Двое парней закрыли собой Евгению, давая ей улизнуть, а один схватил за руку оглушённого газом парня. Однако Люба решила, что так просто эту парочку не отпустит. Ближайший из противников выхватил нож, сделал быстрое круговое движение – прохожие вокруг закричали в испуге. Люба увернулась, ударила ногой, попыталась выбить оружие… Краем глаза увидела, как остальная шайка убегает в сторону метро…
– Ты, дура, неприятности хочешь? – процедил сквозь зубы парень. Он двигался быстро, но больше пугал, чем пытался ранить. Люба сняла с плеча сумочку и теперь орудовала ею, как щитом.
– Стоять, милиция! – услышала детектив долгожданную реплику.
– Держите вон тех, они убегают! – закричала она. Парень с ножом бросился вслед своим друзьям – один из милиционеров догнал его, попытался схватить, но тот полоснул лезвием по руке. Люба вскрикнула при виде крови. Бандит рванулся и был таков.
Всякое желание ловить жуликов у Любы пропало.
– Быстрее – я на машине! В больницу! – бросила она раненному милиционеру.
– У нас тоже машина, – пробормотал тот, пытаясь зажать рану.
– Но у меня «Тойота».
– Хорошо, спасибо.
Все трое направились к машине Любы. Ещё через пять минут прибыли в травматическое отделение больницы.
– Извините, я вам тут напачкал, – смущённо пробормотал раненный милиционер, уныло глядя на кровавые пятна, обильно рассыпанные по салону «Тойоты».
– Чепуха, с этим разберёмся.
Люба подождала, пока милиционера уведут в процедурную, и набрала телефон Кароля:
– Андрей, у нас серьёзная проблема. Евгения оказалась мошенницей, но это полбеды. Её прикрывает целая банда! Шестеро парней, у одного был нож! Они ранили милиционера!
– Вот как! – отозвался Кароль. – Какую сумму она хотела?
– Двадцать тысяч долларов.
– На семерых? Интересно. Спасибо, Люба, поезжай домой.
– Да, но сначала я сделаю ещё кое-что.
Люба разъединила, вздохнула и посмотрела на второго милиционера:
– Вы поможете мне составить фоторобот этого бандита?
Андрей
Москва, лето 1982 года
– Что случилось? – ахнула тётя Лена при виде Андрюши, вернувшегося с улицы в испачканной разорванной рубашке. Мальчик шмыгнул носом, раздумывая, жаловаться или нет на парней, которые потребовали от него десять копеек и, не получив мзду, повалили наземь и принялись бить. Хорошо ещё – сосед, дядя Миша, проходил мимо, остановил обидчиков, помог ребёнку подняться и проводил до дома. Решив, что тётя всё узнает от соседа, а значит, нет смысла скрывать, Андрюша захныкал:
– Мальчишки…
– Они ударили тебя?
– Да…
– Вова, немедленно сюда! – громко крикнула тётя, и заспанный дядя вышел из своей комнаты.
– Что случилось, Леночка?
– Посмотри, что сделали с Андрюшей!
Дядя и тётя, фактически ставшие для мальчика родителями после гибели его папы и мамы, относились к нему едва ли не лучше, чем к собственной дочке Рите. Это иногда становилось даже не очень приятно.
Дядя Вова подошёл к мальчику, внимательно осмотрел его и спросил:
– Нигде не болит?
Андрюша тотчас сообразил, что, в общем, нигде. Мальчишки ничего ему сделать не успели. Просто неприятно.
– Не болит, – неуверенно ответил он.
– Чего они от тебя хотели?
– Десять копеек… А у меня не было.
– Будешь носить с собой! – немедленно отозвалась тётя.
– Погоди-погоди, Леночка! – остановил её дядя. – Это не выход. В следующий раз потребуют больше и тоже начнут бить.
– Вова, ну что же делать?
Дядя кашлянул, положил ладони на плечи ребёнка и посмотрел ему в глаза:
