– А я хочу тебя одеть? Ксюшенька, я хочу только тебя раздеть. – Фэрридан почему-то не пустил Джайло в дом, предложив тому погулять и проветриться, а сам со мной на руках отправился в гостиную.
– Фэрри! – И рада бы поддержать его игривый настрой, но любопытство меня уже сгрызло, и теперь я была как оголенный нерв.
– Ну-ну, не взрывайся. Сейчас привезут. Кстати, мне на информер пришло интересное сообщение… – Мы плюхнулись на диван, и Фэрри вывел это самое сообщение на внешний голоэкран.
«В доступе отказано. Пакет не может быть оставлен. Доставка откладывается до прибытия заказчика».
– Что это значит?
– А предысторию можно? Не совсем понимаю.
Я действительно не очень понимала и нисколько не лукавила.
– Я заказал кое-что на дом. Доставка приехала, я дистанционно открыл им дверь, но войти курьер не смог.
– А-а-а… Да, это я.
Скрывать смысла нет, да и вины я за собой не чуяла, поэтому рассказала, что наложила на наш дом запрет от постороннего проникновения.
– И что теперь? Пока я лично не разрешу, никто не войдет?
– Да.
– А если… – Тут Фэрридан задумался, а затем мотнул головой. – Ладно, ерунда, не принципиально. Но постарайся в будущем меня информировать, ладно?
– Хорошо. Я бы и вчера сказала, но это было на уровне эмоций. Да и ты… лежал такой зелененький.
– Эх, Ксюша, Ксюша… – Мое оправдание не оценили как серьезное. В наказание меня избавили от футболки и начали примеряться к кружевному и очень красивому (вкус у Фэрри на пять с плюсом!) бюстику, когда в дверь позвонили. – Так, сидеть, никуда не уходить.
Где-то я это уже слышала…
С подозрением проводив взглядом своего мужчину, я навострила ушки и внимательно прослушала его разговор с курьером от и до.
– Здравствуйте, доставка. Распишитесь здесь.
– Да, благодарю.
– До свидания.
– До свидания.
Спустя всего пару секунд дверь закрылась тихо, но уверенно, а я уже изнывала от нетерпения.
Доставка чего? Чего доставка?! Дайте мне уже надеть это непонятно что, иначе я лопну от любопытства!
– О господи…
Когда в гостиную впереди моего мужчины вплыло невероятно шикарное нечто цвета слоновой кости, я сначала не поняла, что это вообще. И лишь спустя несколько мгновений, когда Фэрридан дошел до меня, я поняла, что это платье.
Практически свадебное (в моем представлении) платье цвета слоновой кости со вставками из черного кружева, расшитое черным жемчугом, с пышной юбкой, корсетом-лифом и…
И крайне неприличной длины спереди, хотя позади тянулся длинный шлейф.
А еще к платью прилагались телесного цвета чулки с нежным цветочным рисунком, кружевные перчатки до локтя и кружевные туфли на умопомрачительной шпильке. Все это было вынуто из пакета и разложено передо мной.
– А белье в тон?
– А зачем?
– Хм…
Вызов был принят, и, указав своему романтичному на дверь, я многозначительно кивнула:
– Жди там.
Переодевалась Ксения довольно долго, причем он четко слышал, как она периодически сопела, бурчала, а затем почему-то хихикала. Маленький розовенький монстрик не переставал его удивлять и интриговать, и сейчас Фэрридан едва удерживался, чтобы не вернуться в гостиную и не помочь ей со шнуровкой на корсете платья.
Он еще позавчера, когда мельком его увидел, понял – купит и вручит. Оно было словно специально сшито на Ксюшу – изысканное и нежное, игривое и причудливое, скромное и вызывающее. В таком нельзя выпускать свою женщину за пределы дома, но вот любоваться ею самому…
– Ну, как я тебе?
В дверях кухни она появилась абсолютно бесшумно, и даже стук каблучков ее не выдал. Неизвестно как, но Ксения умудрилась пройти по коридору тихо.
Легкий макияж оттенял глубину глаз и пухлость губ, завитые локоны, уложенные в романтичную прическу, открывали шею и плечи, так и не снятый ошейник нисколько не диссонировал с платьем, а, наоборот, подчеркивал его двусмысленность.
Само платье же…
– Ну? Что молчишь?
Сглотнув, когда девушка шагнула к нему и оказалось, что спереди платье даже короче, чем он думал, и прекрасно видно полоску обнаженной кожи, где кончается кружево чулок, мужчина кивнул.
Затем понял, что его о чем-то спросили, и мотнул головой.
– Да-а-а… налицо шок. Милы-ы-ый… Это я, твоя жена. Забыл? Комплименты будут, нет? Или я зря старалась? – Ксюша дошла до него окончательно и, подняв руки наверх, встала в завлекающую модельную позу, выставив одну ножку вперед, так что все великолепие кружева чулка явило себя в полной красе. – Фэрри! Да что с тобой?
– Фэрри?! – Когда из взгляда моего мужчины пропала последняя адекватная мысль, я озадачилась всерьез.
– Со мной все хорошо… – Тихий шепот был еле слышен, но я разобрала все, хотя взгляд до сих пор был странным: он безостановочно скользил по моему телу вверх и вниз, не задерживаясь на деталях, а словно впитывая в себя картину.
Затем Фэрри зажмурился, тряхнул головой и резко встал, одновременно открывая черные глаза с багровым пламенем внутри. Сделал шаг ко мне, чуть наклонился и с дикой улыбкой на лице признался:
– Даже подумать не мог, насколько это будет великолепно. Ты просто потрясающая. Нет слов. Правда.
– Спасибо… – Комплимент незатейливый, но в миллиарды раз приятней слов этот хищный, алчущий взгляд.
– И румянец лучше всего подчеркивает твою нежность и красоту души.
Ну не на-а-адо… Я сейчас буду не румяная, а пунцовая!
– Но я теперь даже и не знаю, как к тебе подступиться… Поставить на постамент и сметь лишь восхищенно любоваться издалека? Как думаешь?
– Издеваешься, да? – Я прекрасно расслышала в хриплом шепоте подначку, но все равно недовольно поджала губки и, расположив ладошки у Фэрри на плечах, заявила: – Я думаю, тебе срочно необходимо выразить мне свое восхищение более низменными методами – как минимум путем физических ласк. Иначе…
– Мм? – Улыбка стала шире, коварнее, а я не торопилась отвечать, вместо этого прицарапывая ноготками шею Фэрри и задумчиво глядя, как по его телу проходит дрожь возбуждения. – Ксю-у-у!
– Иначе так никогда и не узнаешь, есть ли у меня под платьем хоть что-нибудь… – Мой взгляд из-под ресниц был настолько многозначительным, что Фэрри не выдержал. Ему хватило лишь секунды, чтобы с рычащим смехом закинуть всю такую красивую меня к себе на плечо и направиться наверх, в спальню. – Э-э-эй! Это произвол! Требую адвоката!
– Я сам справлюсь, поверь.
Ну, я не сомневалась, но надо же было заявить хоть что-то?
