— Во-вторых? — поторопил я.
Дон нахмурился:
— Не берусь судить, зачем мы живем, в чем смысл жизни, для чего нам необходима эта череда жизней… Можно строить миллионы теорий, и вряд ли хоть одна из них приблизится вплотную к истине. Однако предполагать я все-таки имею право — с учетом своего опыта.
— Ну, предположи что-нибудь, — ехидно разрешил я, откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, попытался принять беспечный вид. — В любом случае у меня самого никаких предположений нет.
— Быть может, То Изначальное Нечто, именуемое Богом, Творцом, Абсолютом… быть может, Оно (любое местоимение здесь неуместно) стремится познать самое себя? Или выйти на новый уровень развития таким вот манером? С помощью… ммм… как бы выразить точнее мою мысль?
— С помощью своих агентов? — хмуро пошутил я.
Дон рассмеялся:
— Между прочим, в каком-то смысле ты угадал. Именно поэтому я и говорю: разделение на черное и белое условно.
— А как же быть с войнами, жестокостью, насилием? — прервал его я. — Это все — разве норма?
— А как быть с маленьким ребенком, который не понимает, что нельзя обрисовывать новые обои фломастером? — подхватил маг. — Бесполезно втолковывать малышу, почему не стоит портить обои. Проще просто сказать — нельзя! Запрет. Табу. Зло. Только став старше, маленький человечек осознает вполне логичную причину запрета.
— Ты сравнил — войну и испорченные обои! — продолжал спорить я, хотя теперь уже скорее из упрямства. Интуитивно я понял, что именно он пытался сказать.
— Это всего лишь аналогия, — холодновато сказал колдун, явно начиная терять терпение. — Когда-нибудь ты поймешь, Стас. Если сейчас не понимаешь — поймешь потом. Но, поверь, у тебя не было выхода, кроме как предпринять такую авантюру. Ты отчаялся пробудить в себе самом настоящую память, и решил опробовать такую вот встряску. В крайнем случае, ты потерял бы одну жизнь — и только.
— И только! — возмущенно воскликнул я. — Эта жизнь — все, что у меня есть. С тем типом, который якобы говорил с тобой неведомо где и когда и который вроде бы тоже является мною, я не знаком!
— Неплохо подмечено, — улыбнулся Дон. — Ты прав: ты не знаком с ним, но цель жизни в том и состоит, чтобы познакомиться! Ты сделал немалый шаг на пути к этому.
Я бросил недовольный взгляд на своего собеседника. Мне показалось, что выражение его лица чересчур самодовольное, и я решил подбавить хоть капельку дегтя в эту бочку с медом:
— Ты, между прочим, говорил, будто я стану рабом, если приму помощь Алекса!
Дон ответил мне невозмутимым взглядом. Совесть его осталась глуха к моим упрекам.
— Глупо верить человеку, которого считаешь черным магом! — назидательно проговорил колдун.
Я насупился:
— Ну а в образе Алекса почему ты не сказал мне: все будет в порядке? Почему не успокоил?
— И в чем бы тогда состоял урок? — искренне удивился Дон. — Ты обязан был рискнуть или сам догадаться обо всем.
Ну, что же это такое! На любой мой аргумент у него находится возражение! Но я не пока не окончательно сдался:
— А тебе твой образ жизни прощается?
— Мой образ жизни? — вскинул брови Дон. — А ты заметил, чтобы я занимался чем-то предосудительным? Может, пытал людей? Наоборот, кажется, я спас Беллу от пыток. Если помнишь…
Упоминание о Белле всколыхнуло в моей душе новую волну гнева.
— А с Беллой ты что сотворил?!
— ТЫ сотворил, — сурово поправил Дон. — Ты не представляешь себе, Стас, сколько вокруг энергетических вампиров. А доноров еще больше! Но она жива. Ты вовремя остановился. Теперь она будет подпитываться твоей силой. Это возможно по той лишь причине, что ты ее на самом деле любишь.
— А если бы не любил? — севшим голом спросил я, вперив в мага сердитый взгляд. — Она бы погибла?
— Да, — кивнул тот. — Но заметь: вряд ли столь самолюбивая женщина, как Белла, отдала все свои внутренние резервы человеку, который не любил бы ее на самом деле.
Я не нашелся, что сказать. Действительно, он прав… внезапно я встрепенулся:
— Но она, правда, жива? С ней все будет хорошо?
— Да, — устало повторил Дон. — Она проспит до вечера и проснется здоровой.
Я закусил губу и мгновение молча смотрел на скатерть.
— А… а потом? Куда нам идти?
— Вы мои ученики. Так что, куда вам идти, решать не вам, а мне, — добродушно усмехнулся Дон.
Я поднял взгляд, маг улыбался почти весело.
— Но… но чему ты теперь будешь нас учить? — от волнения я начал заикаться.
— О, магия обширна и многогранна! — беззаботно отозвался Дон.
— А без казней и пыток обойтись можно? — с тревогой уточнил я. Дон расхохотался:
— Разумеется! Кстати, урок первый второго этапа: впредь пытайся обдумывать каждую эмоцию. Стоит ли дарить с трудом накопленные силы кому ни попадя?
— Обещаю! — задорно заявил я и с внезапным воодушевлением принялся накладывать себе на тарелку жареный картофель.
Все-таки жизнь прекрасна!
Эпилог
Когда Белла очнулась, я сидел рядом с ее кроватью на трехногом табурете и держал ладонь девушки в своей.
— Где мы? — в третий раз за этот день спросила Белла. И хотя голос ее был сонным и тихим, в нем явно пробуждалась прежняя сила.
— Потом расскажу, — с улыбкой пообещал я. — Сейчас у меня есть более важная информация.
— Правда? — она тоже улыбнулась. — Какая же?
— Я люблю тебя, — прошептал я, склонившись к самому ее лицу. — Ты слышишь? Люблю… и даже доказал это на деле.
Я не знал, что ждет нас впереди, но сейчас, как ни странно, меня это мало волновало. В конце концов, Дон-Алекс прав. Иногда стоит отбросить переживания о будущем и подумать о настоящем. А настоящее — это Белла.
