— Ты уверен, что они ничего Суртэну не сделают?
— Если присмотришься, на нем моя защита стоит. Так что если кто-то и пожелает оказаться в рядах отступников, цели, ради которой совершит нападение, не достигнет.
— Но ты же не всегда будешь рядом, — с опаской покосившись на элементалей, резонно заметила я.
— Не волнуйся, твоего брата обезопасить я в состоянии, — спокойно проговорил муж, и мне ничего не оставалось, как положиться на его слово. Сама я мало что могла здесь сделать.
Скоро деревья расступились, выпустив нас на просторную поляну, где были они — огромные, размером с приличную лошадь, ящерицы!
Темно-зеленую кожу рептилий украшали огненные пятна, а длинные хвосты были скручены в тугие кольца. На шеях магических существ красовались широкие кожистые воротники, которые периодически то поднимались, открывая вид на раскаленные, как лава, жабры, то с шипением захлопывались обратно.
Я непроизвольно прижалась плотнее к Эйнару. Приближаться к зверюгам абсолютно не хотелось, зато пешая прогулка под звездами стала самой желанной на свете. Я лягушек-то с трудом воспринимала, а тут… здоровенные ящерицы!
Вот только моим мнением интересоваться никто не собирался.
Эйнар уверенно подошел к одной из ящериц. Та обернулась, звякнув сбруей, и открыла широкую пасть, украшенную иглами зубов. Раздвоенный язык неуловимо быстро облизнул верхнюю губу и потянулся ко мне.
Сжавшись от страха, я вцепилась в элементаля так, что мышцы свело.
— Цу-ха! — резко отдал команду хладнокровной твари Эйнар, а после мягко обратился ко мне: — Не бойся, саламандра просто хотела познакомиться.
— А я не хочу так знакомиться! Может, лучше пешком? — испуганно предложила я, но все же приоткрыла глаза.
Ездовая рептилия уже стояла к нам боком и, к счастью, не выказывала желания меня облизать. Только теперь я заметила закрепленное на широком чешуйчатом теле седло. Эйнар, усмехнувшись на мое предложение, без особых усилий водрузил меня на своеобразную лошадь, и я тут же вцепилась в луку. Для полного счастья мне только упасть отсюда осталось! Я никогда не ездила верхом и с большим трудом представляла, как управлять живым транспортным средством.
— Нартрин! — неожиданно позвал Эйнар своего подчиненного.
Я вздрогнула и на мгновение отвлеклась от своих переживаний, взглянув на стоявших рядом мужчин.
— Повезешь господина Суртэна, — отдал приказ огневик.
Я думала увидеть на лице элементаля, которому выпала сомнительная честь сопровождать человека, неприязнь. Но тот на удивление покладисто кивнул и отправился выполнять указание. И Суртэн, бросив на Эйнара недоверчивый взгляд, последовал за проводником к свободной ящерице.
А в следующий миг муж легко запрыгнул на саламандру и, сев позади, крепко обнял меня за талию. Это позволило немного расслабиться, правда, ненадолго. Как только все оказались сидящими верхом, Эйнар скомандовал:
— Выдвигаемся!
И саламандра тронулась с места, отчего я снова испуганно вцепилась в седло.
Вот только оказалось, что верховая езда на ящерице разительно отличается от тряски на лошади. Саламандры двигались плавно и удивительно быстро переставляли свои украшенные внушительными когтями лапы. А еще они при движении практически не создавали шума. В ночной тишине едва слышалось позвякивание сбруи, и только.
Спустя пару мгновений я вновь расслабилась и даже наслаждалась поездкой. «Лишь бы эта зверюга снова не решила со мной познакомиться», — промелькнула нервная мысль, и я вздрогнула, вспомнив раздвоенный язык.
Мужские объятия в ответ на мое неловкое движение моментально стали крепче.
— Что-то случилось? — участливо поинтересовался Эйнар.
— Нет, все хорошо, — заверила я мужа. — Просто ни разу не видела таких больших ящериц и тем более не ездила на них.
— Расслабься и представь, что это лошади, — посоветовал элементаль, а я невольно поморщилась от этой мысли. — Потом я тебя научу, как с ними управляться.
— Не надо! — спешно открестилась я.
И ящерица, словно в подтверждение моих слов, хлопнула своим кожистым воротником, позволив мне снова полюбоваться на переливающуюся под тонкой кожей шеи самую натуральную лаву.
— Не стоит бояться. Саламандры к нам относятся более чем дружелюбно.
— Я заметила, — сдавленно проговорила я. — Но с обучением все же повременим.
— Как скажешь, искорка, — легко согласился муж, и я буквально затылком чувствовала его улыбку. Видимо, следовать моей просьбе никто не собирался. Опять.
Совсем скоро лес, который недавно казался бесконечным, неожиданно закончился. Мы оказались на широкой дороге, ведущей через поле к городу, который переливался сотнями огней. И даже мощная стена не могла сдержать его сияние.
Я удивленно хлопнула ресницами от такой резкой смены обстановки. Но списала эту аномалию на пресловутый щит отчуждения и завороженно смотрела на Ательтин и его стремящиеся в небо шпили. Из-за переливающейся красноватой подсветки величественных сооружений город напоминал огромный танцующий костер. И чем ближе мы приближались, тем сильнее стучало у меня сердце от предвкушения и восхищения.
Все-таки элементали невероятно сильны. Спрятать такую громадину ото всех!
Дежурившие у ворот стражники начали открывать створки, когда мы были еще метрах в ста от них. Поэтому останавливаться и задерживаться не пришлось.
Стремительно миновав арку, мы оказались на хорошо освещенных улицах. Здесь наше передвижение немного замедлилось, и я смогла в полной мере оценить местную архитектуру с островерхими крышами и необычными ажурными переплетами оконных проемов. В мягком свете ночных желтоватых фонарей город завораживал. А тени деревьев на светлых стенах зданий лишь усиливали эффект сказочности.
На улицах было пустынно. Горожане, видимо, спали, а я неожиданно поймала себя на желании увидеть местных жителей. Посмотреть на их повседневный быт и окончательно почувствовать атмосферу Ательтина.
По мере нашего продвижения дома стали больше и напоминали особняки, — с палисадниками перед входом и огороженной коваными заборами территорией. И наконец, впереди показался окруженный стеной замок, башни которого поднимались высоко в небо. В отличие от прочих городских зданий, в его окнах горел свет, сообщая, что его обитатели еще бодрствуют. И мы направлялись прямиком туда.
Дворцовые ворота миновали столь же быстро и беспрепятственно, как и городские. И оказались в парке, полном огней. Искусственная подсветка придавала ухоженным кустам и деревьям непередаваемую таинственность.
— Нравится? — неожиданно спросил Эйнар, наклонившись к моему уху.
И я не смогла ему соврать, искренне выдохнув:
— Да, очень!
— Я рад. — Горячий шепот вновь коснулся кожи, и на этот раз по телу пробежали приятные покалывающие мурашки.
