Охотник с луком исчез также внезапно, как и появился. Немудрено было не заметить человека в накидке, раскрашенной под расцветку 'Куст'. Минуты через две смоляне обнаружили чёрно-белый полосатый столб, с прибитой дощечкой в виде стрелы. Заострённый кончик показывал направление параллельно следам оставленных полозьями санок.
- Бред какой-то. - Проворчал Тороп.
'Удобно-то как'. - Подумали сопровождающие, направляя лошадок строго по указателю.
Вскоре показался острог, с красным флажком на большой избе. Частокол был невысок, однако с наскока, такое препятствие не преодолеть. По обе стороны от крепостицы стояли одноэтажные домишки смердов, из выходных отверстий крыш которых струился дымок. С крайнего к дороге дома, грозно залаял пёс, через мгновенье его лай подхватили все деревенские собаки. Сквозь этот шум Тороп уловил лязг железа и отрывистые команды, раздающиеся со стороны реки. Литвины тренировались.
- Свиртил, тут боярин к тебе из Смоленска. Но не тот, что в прошлый раз с Савелием приезжал. - Славка, самый младший литвин из поредевшей после боя в Долгомостье сотни, ходил с перевязанным запястьем. Стрела, ранившая воина, была вымазана какой-то гадостью, и если б не чудесный порошок и мази из крепости, то остался бы литвин инвалидом.
- Зови, посмотрим, та ли рыбка попала в сети. - Свиртил привстал с лавки, подошёл к сундуку, достал нарядную меховую безрукавку вышитую речным жемчугом, накинул на себя и стал дожидаться гостя.
Тороп зашёл в избу и был немного удивлён, пол вымощен окрашенными досками, на второй этаж вела лестница с перилами. В светлице, где его ждали, огромные застеклённые окна, на стенах немного потёртые ковры восточной работы, скрещенные секиры с копьями и самое главное, очень тепло. Свои хоромы в Смоленске показались боярину жалкой лачугой.
- Кхе... мне бы с воеводой переговорить. - Тороп обратился к Свиртилу, как к единственно присутствующему.
- Я за него. - Литвин пригласил гостя присесть за стол.
- Прослышали мы, что в полоне у тебя, томится сын предводителя степняков. - Начал разговор боярин, угощаясь подогретым вином.
- Батасухэ что ли? Есть такой, в порубе сейчас сидит. Выкупить хочешь? - Свиртил не стал ходить вокруг да около, а сразу перешёл к делу.
- Да почто этот бес мне нужен? Не хватало ещё нехристей из полона выкупать. А вот поглазеть на него, уж очень любопытно. - Смолянин оглянулся по сторонам, обозрел икону в красном углу и перекрестился.
- Ну, раз не нужен, то и говорить не о чем. Хотя, впрочем, посмотреть ты на него сможешь. Славка! Проводи гостя до поруба, покажешь полонянина. И смотри, что б никаких разговоров с ним. - Свиртил с недоверием посмотрел на боярина. - Семьдесят гривен серебра за сыночка хана, если вдруг надумаешь.
В крохотном срубе на соломе сидело четверо кочевников, кадка с нечистотами да бочонок с ковшиком для питья. Узкое окошко в потолке, по которому можно узнавать день на дворе или ночь, вот и вся обстановка. Тороп по более-менее приличной одежде опознал нужного ему степняка и как бы невзначай протянул Славке кусочек серебра, по весу, не более двух резан.
- Мне б переговорить с глазу на глаз. - Прошептал боярин.
- Нельзя, сотник чуть руку не отрубил, - Славка показал перевязанное запястье, - Когда в прошлый раз полон смотреть приезжали.
'Каков гадёныш', - подумал про себя Тороп, и протянул ещё один серебряный кусочек - побольше.
Молоденький литвин взял хабар и вышел за дверь, еле сдерживаясь от смеха. По сценарию, он должен был согласиться оставить боярина в порубе всего за три резаны, а тут, целая куна.
- Хочешь отомстить Савелию? - Боярин на ухо шептал пленному.
- Никакой Савелый не знать. - Батасухэ прикинулся простачком, не понимающим, о чём идёт речь.
- Знаешь, знаешь. Это тот, кто твоему родителю секир-башка сделал.
- Где он? - Степняк резко вскочил и схватил боярина за грудки.
- Тише, чёрт не русский, будет тебе твой кровник. Завтра в ночь, у частокола, что ближе к реке, тебя будут ждать два моих верных человечка. - Тороп распахнул шубу и достал широкий тесак. - Частокол в той стороне. Не забудь, завтра в ночь.
Смоляне уезжали из деревеньки, ища место, где можно надёжно припрятать лошадок для бегства. Ближайшая роща находилась в четверть версты от острога. Сделав отметины на деревьях и рассчитав маршрут, довольный собой Тороп поспешил к заимке, которую они обнаружили с утра.
- Ройте землю. Каждый из вас получит шубу из соболя. - Батасухэ протянул низкорослому барабанщику нож.
Кочевник отодвинул в сторону половичок, сплетённый из соломы, и вонзил лезвие в промёрзшую землю. Через четверть часа его сменил другой степняк. К условленному сроку лаз был прорыт, чтобы пролезть по нему, необходимо было снять всю верхнюю одежду, но всё равно, проход был слишком узок.
- Норжон, ты полезешь первым, я за тобой, потом ты, Уен замыкающий.
Батасухэ снял тулуп и остался в одной рубахе. Из узкого окошка мерцали звёзды, ночное небо его будущей Родины, обратно в степь он не поедет. Гибель отца, затем бесславное поражение и плен. Наверно, сто раз прав Рысёнок, когда говорил об особом пути воина через лишения и утраты. Если бы тогда он знал всю историю своего рода? Если бы знал отец? Если бы? Снег провалился внутрь лаза, Норжон высунул голову и застрял. Все попытки прокрутиться не приводили к успеху. Наблюдая за этим безобразием, Свиртил даже захотел помочь степняку, но это уже было бы перебором. Наконец-то кто-то сообразительный подтолкнул Норжона, и тот продвинулся на десяток сантиметров, затем ещё чуть-чуть. Батасухэ выползал из поруба точно таким же способом. Как только он выбрался, Норжон присел у частокола, давая возможность командиру вскарабкаться на него и перемахнуть через забор.
- Стреляй, - тихо сказал Свиртил литвину с луком, как только Батасухэ оказался по ту сторону ограждения.
Стрела прошила шею кочевника, пришпилив того к брёвнам частокола словно жука. Оставшиеся степняки даже не смогли выбраться, голова одного из них торчала из снега, когда Уена тащили назад за ноги караульные литвины.
- Тревога! - Проорал Славка после знака поданного Свиртилом.
Несколько стрел вонзились рядом с людьми Торопа, те занервничали и были готовы дать дёру, но тут перед ними показался беглец. Над частоколом вспыхнули факелы, освещая бывшего узника бегущего к своим 'спасителям'.
- Быстрее, прыгай на лошадь! - Успел прокричать один из них и сам свалился под копыта своего коня. Стрела с затупленным наконечником ударила точно в шлем. Убить не убила, но оглушило воина весьма знатно.
Тороп услышал крики со стороны острога. Неужели его хитроумный план рухнул? Пора спасать свою шкуру, не дай Бог меркурьевцы начнут прочёсывать местность и тогда уже самому не избежать вонючего поруба. Боярин собирался уже разворачивать коня, как на него вылетели двое всадников.
