Остальные траты оказывались сущей ерундой по сравнению с тремя перечисленными. Кстати, у принца обнаружилось достаточно большое число мелких неоплаченных счетов — судя по всему, он на такую ерунду даже не обращал внимания. Я оплатил их все разом, чтобы не оставлять висящего бремени прошлого игрока, способного непонятно как аукнуться в будущем. Сумма в итоге вышла порядочная, почти полмиллиона, зато я вздохнул спокойнее.
Итак, на счету Георга имелось сто двадцать миллионов кредитов. Доходы после разрыва с Мартой упали до двух миллионов в месяц. Расходы после прекращения выплат непонятной Мие и сокращения вплоть до нуля закупок и так уже избыточной на яхте роскоши виделись на уровне примерно полутора миллионов в месяц. Профицит! Я вздохнул с облегчением.
Чистка рядов
С правой рукой, безвольно висящей на перекинутой через шею повязке, я вошёл в медицинское отделение. Дежурная медсестра испуганно вскочила с кресла, готовая то ли немедленно делать мне искусственное дыхание, то ли самой упасть в обморок, однако я успокоил её:
— Ничего страшного, просто потянул мышцу в тренажёрном зале.
— Это я виноват, недоглядел, — за моей спиной робко топтался громадный инструктор по фитнесу.
— Я уже говорил, что никакой твоей вины нет. Это я сам переоценил свои силы.
Медсестра поморгала ещё немного своими огромными ресницами и сообщила, что доктор Никозид Брандт в данный момент занят с другим пациентом, но она сейчас вызовет лекаря для принца. Я не успел решить этическую проблему, насколько корректно отдёргивать врача от пациента для лечения себя любимого, как распахнулись двери одного из больничных боксов, и оттуда в общий холл стали выходить боевые офицеры с нашивками звёздного флота Оранжевого Дома. Среди них я сразу опознал седого Мавра Кассея — именно старика вели члены его экипажа, придерживая под руки. При виде принца Георга ройл Инокия вся эта компания резко остановилась. Престарелый ветеран отпихнул своих сопровождающих и шагнул вперёд.
— Мой принц, как видите… Переоценил я всё‑таки свои возможности. Сердце прихватило на вираже, пришлось срочно прерывать тренировку… Вот, кажется, и пришла мне пора отдавать свой лётный шлем в музей космического флота. Они ещё полвека назад просили его в качестве экспоната… А ведь так хотелось умереть в бою, а не на больничной койке… Мой принц, я подаю рапорт о списании.
— Никозид Брандт, ваш комментарий, — потребовал я у доктора.
— Сердечный приступ… Сегодня целых шесть часов лишь с небольшими перерывами пилоты фрегатов гоняли с перегрузками до восьми G, отрабатывая какие‑то свои новые приёмчики. Сегодня вообще много обращений в медчасть, но этот случай самый серьёзный. Я рекомендовал пилоту следующие две недели избегать сильных нагрузок, да и вообще в будущем поберечь себя, всё же не мальчик уже…
— Ясно. Мавр Кассей, ваш рапорт о списании отклонён. Слушайте приказ командующего флотом — в течение следующих двух недель во время тренировок или возможных боевых действий «Пироман-1» выполняет роль первой свечи. Через две недели вам необходимо снова пройти обследование в медцентре и, если замечаний у врачей не возникнет, все ограничения будут сняты, и роль «Пиромана-1» в бою будете определять самостоятельно на основании вашего большого опыта. Во избежание любых пересудов и сплетен для всего флота будет объявлено, что вы потянули руку при выполнении резких виражей на высокой скорости.
Изменение репутации. Отношение к вам Мавра Кассея улучшилось.
Предполагаемое персональное отношение к вам: +7 (теплота)
Фракционное отношение на этот раз не изменилось, только персональное, но и без того я остался вполне доволен результатом. Старик, при всей своей резкости, являлся заслуженным ветераном и пользовался большим авторитетом среди пилотов. Он мог бы приносить пользу одним своим присутствием во флоте, даже просто сидя на диванчике в холле роскошной яхты. А между тем Мавр Кассей, явно робея, что для бесстрашного пилота вообще было нехарактерно, проговорил:
— Мой принц, разрешите поговорить по личному вопросу.
Кажется, ему удалось меня удивить. «По личному вопросу»? Неужели жениться надумал на старости лет? Но дело оказалось совсем в другом.
— Мой принц, через десять дней состоится выпуск курсантов Военно — Космической Академии Оранжевого Дома. Там среди выпускников есть и мой правнук Алессандро Кассей, между прочим, лучший на всём потоке. И я очень прошу, ваше высочество, пришлите запрос на молодых пилотов фрегатов в ваш флот. Там конечно к выпуску множество самых разных предложений поступает — и от влиятельных аристократов, и от корпораций, и от разных планетарных поселений. Но с вашим влиянием и возможностями, мой принц, в руководстве Академии не должны отказать и удовлетворят запрос на пилотов.
Ух ты, а ведь старик дело говорит! Я не очень‑то представлял, как вообще делаются подобные запросы на заполнение вакансий персонала и тем более на боевых пилотов, но идея выглядела очень интересной. Я пообещал Мавру Кассею подать запрос и получил очередную порцию улучшения персонального отношения:
Изменение репутации. Отношение к вам Мавра Кассея улучшилось.
Предполагаемое персональное отношение к вам: +22 (доверие)
Как просто оказалось склонить ветерана на свою сторону! Ну что же, надеюсь и другие боевые офицеру смогут со временем пересмотреть своё сложившееся скептическое отношение к принцу Георгу. Когда группа офицеров покинула медчасть, врач занялся моей рукой. Вколов обезболивающее и ещё какие‑то препараты, Никозид Брандт поинтересовался:
— Мой принц, может быть всё же объясните, зачем вы это делаете? Зачем насилуете свой ослабленный употреблением кристаллов организм высокими нагрузками? Мне как вашему персональному врачу вы можете сказать, мне будет гораздо проще понимать и заранее готовиться к возможным последствиям.
— Ну что же, вы сами и дали ответ внутри своего вопроса. Я решил полностью отказаться от приёма кристаллов и теперь стремлюсь вернуть организм в более здоровое состояние.
Врач долго молча смотрел на меня, потом проговорил с укором:
— Мой принц, вы, кажется, не понимаете, что обратной дороги нет. Кристаллы — это не обычный наркотик, химические следы которого можно вывести из организма и со временем снять психологическую зависимость. Кристаллы впечатываются в сознание, в память, в образ мышления. Человек — мистик просто не способен дальше жить без кристаллов.
— Нет, доктор, это вы не понимаете. Это я вам как мистик заявляю — выход есть, и я собираюсь воспользоваться им. На яхте есть кристаллы?
— Да, конечно. И вы, и Мия входите в официально утверждённый Императором список мистиков, а потому предназначенные для вас дозы кристаллов я храню в сейфе тут в медицинском центре.
— Немедленно уничтожить! Это приказ! Попори‑де — Кача… Ах, чёрт! Он же на задании. Кто там вместо него сейчас, проследить за выполнением. И ещё раз повторяю — любой, кто попытается предложить мне кристаллы — это явный враг, независимо от статуса и положения в обществе, а потому должен быть незамедлительно уничтожен!
