– Да, кому нужен яхт-клуб на Кубе, причем так далеко от наших берегов? – удивился я. – Хотя чудаков среди нас, южан, вполне хватает. Может, никто ничего и не заподозрит.
– Вот-вот, – кивнул Александр, – при этом в секретном дополнительном протоколе будут еще три пункта. Во-первых, у тебя будет полное право как передать договор об аренде третьим лицам или структурам, так и разрешить использование курорта другой организации. А также будет разрешена любая деятельность, не нацеленная на отчуждение Кубы от Испании. Со своей стороны, мы гарантируем сохранение Кубы за Испанией, что для них тоже немаловажно, ведь, кроме Кубы и Пуэрто-Рико, они потеряли все колонии в Америке.
И только тут до меня начало доходить, и я спросил:
– И эта бухта и прилегающие территории станут центром для подготовки новой армии, а также создания нового флота Конфедерации?
Да, крепкая штука этот армянский коньяк!
– Вот именно, Рафаэль, – подтвердил югоросский канцлер. – Как видишь, мы уже начали исполнять наш договор. Будь готов через два часа.
Через два часа, одетый в ту самую многострадальную белую парадную форму, я подошел к одной из боковых дверей дворца, где меня уже ждал Александр.
Увидев мою форму, он сказал:
– Рафаэль, визит неформальный, и лучше бы тебе было надеть партикулярное платье… Но так тоже неплохо.
Югоросский канцлер позвонил кому-то по штуке, называемой телефон, и мне вынесли неприметный серый плащ, полностью скрывший мою форму от посторонних глаз. После чего мы вышли из дворца и сразу же уселись в ждавшую нас русскую самодвижущуюся коляску.
Через пять минут мы уже находились в здании испанского посольства, где Сервандо Руис-Гомес и Гонсалес-Льяно, новоназначенный посол его величества Альфонсо XII, короля Испании, лично встретил нас и провел в небольшую, но весьма пышно обставленную комнату на втором этаже резиденции испанского дипломата.
– Это мой личный кабинет, господа, – сказал посол, – я распорядился, чтобы нас здесь никто не тревожил. Позвольте мне налить вам по стаканчику хереса – это от моего собственного поставщика, вы такого еще не пробовали.
Хереса пришлось пить больше, чем коньяка, но напиток и в самом деле был восхитителен. И после тостов за русского императора, за испанского короля, за прекрасных дам, за всех присутствующих и после того, как нас угостили бесподобными кубинскими сигарами, причем, к моему удивлению, Александр отказался от предложенной ему «Гаваны», мы наконец перешли к делу.
– Сеньор Тамбовцев, вы, наверное, поняли, о чем я собираюсь вас просить? – спросил испанский посол.
– Думаю, что о Гибралтаре, сеньор Руис-Гомес и Гонсалес-Льянос, – кивнул канцлер Югороссии.
– Вы не ошиблись, – вздохнул испанец. – Именно о Гибралтаре – этой крепости, захваченной проклятыми англичанами в начале прошлого века и до сих пор пребывающей под их властью.
– Господин посол, – вежливо, как истинный джентльмен, ответил мистер Тамбовцев, – Югороссия заинтересована в самом тесном сотрудничестве с Испанским королевством. И там, где можно восстановить справедливость, мы, конечно, будем учитывать интересы наших испанских друзей. Все испанское, несомненно, должно принадлежать Испании.
– Господин канцлер, а как Испания может выразить вам свою благодарность?
– Господин посол, у меня всего лишь две просьбы, – ответил югоросский канцлер. – Во-первых, официально Югороссия заинтересована в долгосрочной аренде порта в районе Гибралтарского пролива. Это может быть сам Гибралтар или любой другой порт – такой, как, например, Рота, где мы смогли бы построить как пассажирский порт, так и военную базу. В договоре мы укажем, что наша база будет гарантией прав Испании на вечное владение Гибралтаром. Объект официально останется частью испанской территории. Более того, если Испания построит туда железную дорогу, мы готовы участвовать в финансировании и постройке такого проекта – даже если эта дорога будет обслуживать и какие-либо другие испанские порты.
– Хорошо, сеньор, – кивнул испанский посол, – я доведу это предложение до сведения его превосходительства Мануэля Силвелы и Ле Вьеллёз, министра иностранных дел Испанского королевства. Со своей стороны хочу добавить, что, действительно, присутствие югоросской базы в той части Испании может умерить аппетиты других держав в отношении Гибралтарского пролива. Надеюсь, что Югороссия согласится с тем, что и африканский берег пролива – неотъемлемая территория Испании.
– Мы готовы согласиться с подобной формулировкой, господин посол, – утвердительно сказал мистер Тамбовцев.
Сеньор Сервандо Руис-Гомес и Гонсалес-Льянос покивал головой и спросил:
– Сеньор канцлер, вы упомянули о том, что у вас есть и вторая просьба?
– Да, сеньор посол, – кивнул канцлер Югороссии. – Мы заинтересованы в неофициальной аренде бухты Гуантанамо на юго-востоке Кубы. Мы не просим в аренду сам город Гуантанамо, а всего лишь близлежащую бухту с тем же названием и землю вокруг нее. Официальным арендатором будет сеньор адмирал, но с правом передачи аренды или субаренды другими лицами и структурами. Такими, например, как Югороссия. Со своей стороны мы гарантируем, что наша деятельность на арендованной территории не будет направлена во вред испанскому королевству.
– Я вас понял, сеньор, – ответил посол, – но зачем вам это забытое Господом место? Там же ничего нет, только плантации табака, да и то не самого лучшего.
– Сеньор посол, – улыбнулся югоросский канцлер, – сеньор адмирал хотел бы там устроить яхт-клуб и курорт для состоятельных людей. Место, где настоящие джентльмены смогут проводить время вдали от жен и детей. Солнце, море, красивые девушки…
Испанский посол задумался.
– Сеньор канцлер, мне необходимо будет довести и этот вопрос до его превосходительства, но позвольте одно небольшое уточнение. Будет ли это означать, что Югороссия будет рассматривать и Кубу как неотъемлемую часть Испании?
– Да, господин посол, – кивнул мистер Тамбовцев, – я уже сказал, что вы можете исходить именно из этого. Если у вас возникнут проблемы с Кубой, то наши люди вполне смогут провести с этими проблемами конфиденциальные беседы и убедить их не делать глупостей. Можете считать эту аренду нашим гарантийным письмом.
Испанец прижал руки к груди:
– Тогда, господа, я немедленно передам эту информацию в Мадрид и дам вам знать, как только получу инструкции от его превосходительства.
Югоросский канцлер встал.
– Сеньор посол, в таком случае позвольте откланяться, и надеюсь вас увидеть в ближайшие два-три дня. И постарайтесь сохранить наше второе дело в тайне. Для всех нас будет очень нехорошо, если это условие где-то выплывет.
– Я понимаю, – поежился испанец, – и со своей стороны обязуюсь приложить все усилия, чтобы этого не произошло…
10 августа (29 июля) 1877 года, утро. Одесса, городской вокзал. Царский поезд
