Трапеза, которую нам предложили сегодня, была, как и в прошлый раз, весьма простой, но очень вкусной.
Сначала подали закуски – на столе стояли осетрина, черная икра, винегрет, какой-то незнакомый мне салат с оливками, картофелем, горошком, колбасой и майонезом (канцлер назвал его «оливье»), пирожки, блинчики, вареное мясо в тесте, представленное мне как «хинкали»… В любой другой стране на этом трапеза бы и закончилась, а здесь она только началась. Впрочем, этому я не удивился – жизнь в Петербурге приучила меня к русской кухне. И если то, что подавали здесь, отличалось от типично петербургского стола, то количество – и невозможность соблюдать диету – были мне очень даже знакомы.
Потом принесли холодный суп, совсем непохожий на все, что мне подавали в Петербурге. Чуть сладковатый и шипучий, с огурцами, вареным картофелем и яйцами, он был необыкновенно вкусен. Когда я спросил, что же это такое, канцлер, улыбнувшись, ответил, что это и есть та самая знаменитая окрошка, которую в северной столице России почитают кушаньем простонародья. Да, подумал я, это вкуснее всех тех французских консоме, которыми меня кормили на тамошних приемах.
А вот на второе были знакомые мне по Петербургу пожарские котлеты, которые здесь почему-то именовали киевскими. На десерт подали изумительные пирожные и кофе. И только, после десерта русский канцлер спросил меня:
– Ну что, Джордж, вы ознакомились с нашими предложениями?
– Ознакомился, Алекс, – ответил я. – Полагаю, что с большинством ваших пожеланий согласится и мое правительство. В частности, нас, несомненно, устроят статьи о дипломатических отношениях, о взаимной торговле, о взаимной гарантии инвестиций…
– Ну, Джордж, – ответил мне Тамбовцев, – они точно так же в ваших интересах, как и в наших.
Я вздохнул:
– Это так. Но вот с некоторыми другими пунктами мое правительство вряд ли согласится. Например, о возвращении Форт-Росса под суверенитет Российской империи. Во-первых, нам не совсем понятно, почему подобные вопросы – которые касаются лишь Североамериканских Соединенных Штатов и Российской империи – поднимаются в договоре между моей страной и Югороссией. Ведь Югороссия – не Российская империя.
– Ты, конечно, прав. Но Югороссия – тоже часть русского мира, и проблемы Российской империи мы принимаем близко к сердцу. И страна, которая не выполняет своих обязательств перед Российской империей, не может быть нашим другом.
«Однако!» – подумал я. Другими словами, любая страна, которая так или иначе будет вести себя недружественно по отношению к России, навлечет на себя гнев Югороссии. Алекс мне не угрожал, нет, он просто излучал дружелюбие, но мне нужно дать понять нашему правительству – с этого момента правила игры резко изменились, и ни в коем случае нельзя подвергать себя опасности навлечь гнев державы, которую представляет мой собеседник.
Я попробовал обойтись, как говорится, малой кровью.
– Но эту проблему можно решить иначе. Например, наше правительство немедленно выплатит оставшуюся задолженность…
– Но, Джордж! – воскликнул югоросский канцлер. – С этим согласиться не сможем уже мы – ведь все разумные сроки уже давно истекли. А если взять количество намытого там золота, то сразу становится ясно, что цена должна вырасти в много-много раз. Уже заплаченные деньги мы согласны рассмотреть в качестве опции на будущую покупку, не более того. Можно, конечно, сделать так – России официально возвращается суверенитет над Северной Калифорнией, специальная комиссия, состоящая из наших и ваших специалистов, заново оценит эти земли, и если сумма будет выплачена в течение года после подписания договора, то Северная Калифорния вернется в состав штата Калифорния.
– Алекс, вы же знаете, что каждый штат суверенен, – ответил я, – и что нам потребуется согласие палаты представителей и губернатора Калифорнии… Мы же не можем заставить один из штатов делать что-либо против своей воли!
Мистер Тамбовцев улыбнулся одними губами:
– Джордж, вы только что проделали это со штатами Юга, попутно уничтожив немалую часть этих самых штатов, а после учредив там управление из центра.
– Но они же незаконно объявили о своей независимости… – возмутился я.
– Вы так полагаете? – усмехнулся канцлер Югороссии. – А как же ваш тезис о суверенности каждого штата? Вы же сами только что сказали, что не можете заставить какой-либо штат делать что-либо против своей воли. А тут таковых было более десятка.
И еще. Долгие годы, почти все белые жители этих штатов были лишены элементарных гражданских прав, и управляли ими негры и «мешочники», понаехавшие с севера. И только в результате компромисса, приведшего к президентству Хейса, этот режим на юге был отменен.
Я оторопел от услышанного. Неужели это могло быть правдой?
Но канцлер Тамбовцев продолжал:
– Более того, в штате Мэриленд в начале Войны между Штатами арестовали политиков, журналистов и просто людей, которые поддерживали диалог с Конфедерацией, и посадили их в тюрьму без предъявления каких-либо обвинений, да так, что многие из них умерли в неволе.
– Вы уверены в этом, Алекс? – наконец выдавил я из себя. – Этого просто не может быть.
– Увы, все так оно и было, – вздохнул Тамбовцев. – Вы же учились в Колледже Нью-Джерси, у вас, конечно, были друзья-южане.
– Конечно, были, – ответил я.
– Напишите им, – посоветовал мне югоросский канцлер, – и спросите у них самих. Если, конечно, все они сейчас живы.
– Я напишу и спрошу, – с трудом выдавил я…
Югоросский канцлер махнул рукой. – Ладно, Джордж, проехали, давайте пойдем дальше. У нас еще есть два пункта – вы их видели в моем списке…
– Да, конечно, – расстроенно кивнул я. – Что там у вас еще?
– Во-первых, – сказал мистер Тамбовцев, – после передачи Аляски САСШ гарантировали права православного населения, – но с тех пор их ущемляют, особенно среди коренных народностей. А еще: САСШ незаконно захватили остров Кодьяк, который не входил во владения Русско-Американской компании.
– Неужто? – удивился я.
– Именно так, – ответил мне мистер Тамбовцев. – Так что мы хотели бы включить подтверждение полных прав православного местного населения, а также признание суверенитета Российской империи над островом Кодьяк в текст любого договора, который Югороссия подпишет с Североамериканскими Соединенными Штатами.
Я пожал плечами:
– Вы понимаете, что я лично такие вопросы не решаю. Сперва мне будет необходимо проконсультироваться со своим правительством…
– Разумеется, Джордж, – кивнул югоросский канцлер, – мы это прекрасно понимаем. Как я уже вам говорил, наш телеграф к вашим услугам.
Да, мы хотели бы включить в договор и еще один, последний пункт. Нам хотелось бы, чтобы нас заранее – не позднее, чем за неделю – оповещали о любых военных действиях, начатых по инициативе САСШ, вне их границ. Точно так же мы готовы оповещать вас о любых наших военных действиях на американском континенте. Это, конечно, не касается самообороны собственных границ – ни наших, ни ваших. Но именно самообороны!
