Со вторым обозом в Бейши приехали двое чиновников. С виду второго или даже третьего ранга, но общались они исключительно с сотником, а тот снабдил их серьёзной охраной из солдат гарнизона. Эти двое сразу же взялись за дело. Для начала уточнили состав пороха. Оказалось, туда нужно было добавлять не только перемолотую в тонкий порошок серу, но и дополнительную долю селитры. А древесный порошок, который, хвала Небу, догадались привезти отдельно от прочих ингредиентов, благополучно отправился в печь. Вместо него использовали опять же тонко размолотый древесный уголь. Несколько дней экспериментов – и получился состав с более-менее удовлетворительными свойствами. Им набили глиняный кувшин и чугунный казанок. Оба сосуда тщательно закрыли, к пороху подвели шнуры из хлопчатого волокна, пропитанные маслом, и подожгли… Хань знали, что чугунки лучше на каменные плиты не ронять, бьются. Но не так же легко, как глиняные сосуды! А разлетевшиеся осколки едва не убили солдата, вздумавшего посмотреть на эксперимент не из укрытия. Как выяснилось, на небольшом расстоянии от них не спасал даже обычный щит.
Следуя инструкциям, полученным от начальства, солдаты выкопали траншею и насыпали бруствер. Только после этого выкатили две пушчонки, откованные в кузнице мастера Ли и установленные на грубые подобия лафетов, и принялись, тщательно отмеряя порции пороха, стрелять и записывать результаты на бумагу. И так – пока обе пушечки не разорвало, одну за другой. Бруствер знатно посекло обломками, но слегка контуженные экспериментаторы остались целы. Обломки тщательно собрали и отправили обратно в кузницу. Собственно, эти образцы и были предназначены на уничтожение. Вторую пару добивали два дня подряд, уточняя оптимальные параметры картечного заряда. Сколько пороха при этом было сожжено, оказалось нелегко подсчитать даже дотошным ханьцам. Хорошо, что ингредиентов привезли с запасом, и ещё ожидался третий обоз. Зато к исходу второго месяца тягостного ожидания и плохих новостей с побережья в крепости Бейши появилась первая в мире орудийная батарея. Из трёх пушечек-бомбард, при доводке коих до ума были учтены все выявленные в ходе экспериментов ошибки.
Княжич Елюй Лугэ был впечатлён манёврами гарнизона с участием артиллерии и немедленно отписал батюшке: киданьская верхушка была поголовно грамотна.
До экспериментов с порохом и пушками Яну, разумеется, никто не допустил.
«Зачем тебе туда? – с мягкой улыбкой спросил тогда Юншань. – Они сами справятся». «Они» – те двое засекреченных чиновников-учёных – действительно справились сами, без дополнительных подсказок. К огромному удивлению Яны, танские ханьцы проявили аналитический подход, который в европейской науке появился в лучшем случае веку к семнадцатому. Таблицы зависимостей выписывали! Изучали сколы обломков разорвавшихся пушек! Травили их едкими составами, зачем-то растворяли образцы в бамбуковых пробирках. Производили расчёты и сводили полученные цифры в новые таблицы. При этом все опыты тщательно документировались, а отчёты дублировались и немедленно отсылались… куда? Того и сотник не знал. Но явно подальше Тайюаня. Потому Яна по здравом размышлении согласилась с доводом супруга. Эти – справятся сами.
Вообще-то иногда она начинала путаться во времени. Казалось бы, римская цифра DCXCV
[4]
, выписанная палочкой на земле несторианским проповедником, явно показывала, какой нынче год от Рождества Христова, но глаза порой говорили совсем другое: минимум плюс тысяча лет. А если судить по некоторым бытовым мелочам, и больше. Империя Тан по некоторым признакам стояла на пороге технологического прорыва, который в том же Китае чуть было реально не случился при династии Мин, а в Европе произошёл в Англии века восемнадцатого. Правда, паровые машины здесь заменяли чисто по-китайски – многочисленными трудовыми армиями. И века не прошло, как при династии Суй таким манером выкопали величайший судоходный канал за всю историю человечества. Пожалуй, только поэтому технической революции не случилось ещё при династии Тан, слишком уж полагались ханьские инженеры на ставший в наше время анекдотичным «миллион китайцев с лопатами». Но если именно сейчас подать ханьцам идею парового котла, хотя бы в виде движка для большого кузнечного молота, они её подхватят и разовьют. Особенно сейчас, когда жирка уже поднакопили, но ещё не угас порыв Тай-цзуна Ли Шиминя к расширению сферы влияния империи. Даже при массовом ручном труде, без промышленной штамповки, в обиходе ханьцев были вещи, словно перенесенные из будущего. Яна поражалась изяществу и тонкости деталей самых обычных домашних вещей, хотя бы той же кухонной утвари. Простые чашки в доме ремесленника тщательностью выделки заставляли вспомнить уже времена королевы Виктории, а ведь это был недорогой ширпотреб, который били резвые детишки. Литые чугунные казанки выглядели более «товарно», чем иные их силуминовые собратья из цифрового двадцать первого века. Да что там утварь: самые обычные повседневные женские туфли, в которых она выходила за порог дома, были изначально сработаны на правую и левую ногу, тогда как в Европе ещё многие сотни лет обувку тачали на одну колодку, а потом разнашивали. И так – почти во всём.
Империи Тан сейчас не хватало лишь небольшого толчка, чтобы колея пути Поднебесной за относительно небольшое, по историческим меркам, время превратилась в… рельсы. Звучит фантастично? А готовые бомбарды и точная рецептура боевого пороха за два месяца опытов – не фантастика? Нет – если вспомнить, что эти люди ничему особо не удивлялись, и при наличии инструкций от начальства не задавали лишних вопросов. Они просто выполняли поставленную задачу.
Вся загвоздка, как обычно, наблюдалась именно в начальстве. Яна наслушалась подпольных баек о причудах императрицы и её родственников и поняла, что права пословица: рыба гниёт с головы. А если забыть осторожность, то можно будет убедиться, что чистят ту самую рыбу с хвоста. Потому лучше находиться в безвестности. Пусть изобретение огнестрела приписывают сотнику Цзяну. Ей не слава нужна, а результат. Главное, что почин сделан, камушек брошен. Лавиной он станет много позже, стронув на своём пути много других камушков. А там… Кто его знает, как всё обернётся?
Вестник от хана Елюя прискакал в день, когда в колком морозном северном ветре проскочили первые снежинки.
– Хан не присоединился к мятежникам! – радостно провозгласили новость на рыночной площади. – Двое других ханов отложились от Ванчжуна и ушли на север! Хуанди собирает большую армию!
– Хоть что-то хорошее, – бурчали жители Бейши, обсуждая услышанное. – Мне вон давеча братец с сыном письмо передал. Пишет, мятежник Ючжоу захватил.
– Ой, беда… У меня там тётка!
– Нету у тебя больше тётки: он там всех вырезал…
– Неужто совсем управы на него нет?
– Видать, есть, раз ханы от него разбегаться начали. Молитесь, люди, чтобы его к нам не понесло.
– С чего это его в такую глушь да понесёт?
– Да хоть бы и от безнадёги. Или Елюю отомстить за то, что не поддержал. А может, за теми огненными штуковинами, с которыми наш сотник всё возится. Представь – к Ванчжуну они попадут. Что будет, а?
