— Инна, скажите, пожалуйста, ваш отец был богат?
— Спросите у мужа, он вел с ним дела.
— Почему вы не поехали на похороны отца?
— Похороны? — отшатнулась женщина. — Он умер?
«Играет или нет? Глаза распахнуты от удивления. Такую неподдельную эмоцию трудно сымитировать. Да и вообще, если бы не явная чушь, которую она упорно повторяет, можно было бы подумать, что передо мной простая, наивная женщина».
— Ваш отец Кольцов Виктор Васильевич скончался полтора месяца назад. Он оставил завещание. Вам известно об этом?
— Нет, я ничего не знала. Папа ни разу мне не звонил.
— Какой электронной почтой вы пользуетесь?
— Зачем это вам?
— Давайте вместе откроем ее и посмотрим. Возможно, вам на электронный ящик прислали важную информацию.
— Ах да! Сейчас…
Мальцева записала на листке адрес и пароль своей электронной почты. Петелина вошла в ее почтовый ящик и развернула ноутбук к Инне. Следователь и арестованная вместе просмотрели последние сообщения. От нотариуса не было никакой информации.
«Надо поручить Устинову проверить удаленные сообщения», — решила Петелина.
— Как умер мой папа? — огорченно спросила Мальцева.
— Скоропостижно. Сердце…
— А кто его похоронил? Мне, наверное, надо туда съездить…
Следователь оформила протокол допроса и вызвала конвой.
— А девочка? Что будет с Ксюшей? Верните мне ее фотографию! — крикнула Инна, когда ее уводили.
Дверь захлопнулась.
— Она так переживает, словно это ее дочь, — сказал Марат.
— Мальцева верит тому, что говорит. Это ее беда и моя проблема.
Елена отодвинула папки. На столе по-прежнему лежала фотография девочки. Малышка явно радовалась новому розовому платью и демонстрировала его фотографу. Елена присмотрелась к фасону. У ее Насти было похожее. Муж привез его из-за границы, кажется, из Германии. Детская мода тоже меняется. Сейчас уже не увидишь таких воланов на плечах.
— Кто же ты такая? — вслух произнесла Петелина.
— Дай посмотрю, — попросил Валеев. — Красивая девчушка.
— Почему у бездетной женщины, мечтающей иметь ребенка, хранилась в сумочке эта фотография?
Следователь Петелина постоянно терзала себя вопросами, которые ее начальник считал несущественными.
«Выкинь это из головы! — советовал Елене полковник Харченко. — Есть главное, а есть второстепенное. За главное судья дает срок, а за второстепенное цепляются адвокаты, чтобы развалить дело».
Однако Елена терпеть не могла оставлять без ответов даже такие мелочи, как непонятный снимок. Она думала, искала, встречалась с людьми, сопоставляла разрозненные детали. Все для того, чтобы в картине преступления даже второстепенные ячейки были заполнены.
«Хорошо, что в деле Мальцевой почти не осталось загадок», — подумала Елена, подойдя к чайному столику.
Она и предположить не могла, что вот-вот вопросы без ответов посыплются на нее буквально со всех сторон.
И еще она не заметила, как фотография девочки перекочевала в карман капитана Валеева.
42
Вскоре после ухода Валеева следователю позвонил патологоанатом Лопахин. Старый интеллигентный сотрудник не спешил уходить на пенсию, утверждая, что присказка «умереть на работе» оптимальна для людей его профессии: никаких лишних хлопот для общества.
— Елена Павловна, по вашему распоряжению я передал тело Антона Мальцева его брату.
— Печальная процедура.
— Я бы не тревожил вас, если бы не одно обстоятельство. Поначалу, признаться, я не придал этому значения. В наш век глянцевых обложек не только дамы, но и некоторые мужчины зациклены на своей внешности, да и переломы встречаются, особенно у боксеров. Но когда я увидел брата убитого, я вдруг подумал: вам это будет интересно.
— О чем вы? — Петелина старалась уловить в витиеватых фразах Лопахина хоть какой-то смысл.
— Я обнаружил у Антона Мальцева шрам на носу. Характерная отметина после пластической операции.
— Ну и что? Вы верно заметили: возможно, у него был перелом, который потребовал косметической коррекции.
— Да я бы и не стал вас беспокоить, но когда увидел точно такой же нос у его брата, то пригляделся. Дмитрий Мальцев тоже делал пластическую операцию.
— Допустим. И какие выводы?
— Выводы — это по вашей части, Елена Павловна. А я лишь замечу, что когда тратят деньги на пластику, то делают красивый нос, прямой, ровный. А у Мальцевых мы что наблюдаем? Широкие курносые носы.
— Действительно нелогично, — согласилась Елена. — Хотя для мужчины нос не главное.
— Зато это приметная часть лица — не скроешь ни с помощью очков, ни с помощью усов.
— Только с помощью скальпеля, — усмехнулась Петелина.
— Я доложил, а вы решайте. До встречи, Елена Павловна. — И патологоанатом попрощался привычной грубой шуткой: — Лучше я к вам на допрос, чем вы ко мне на рабочий стол.
Не успела Петелина обдумать странную информацию, как к ней заглянул Михаил Устинов.
— Елена Павловна, я по поводу перчаток Инны Мальцевой. Помните, у меня были сомнения?
— И что?
— На них другие микрочастицы пороха.
— Какие другие, Миша?
— Объясняю. У пороховых газов, обнаруженных на правом рукаве пальто, один химический состав, а у тех, что были на правой перчатке — другой.
— Как это возможно?
— Я думаю, след оставлен разными патронами.
— Но Мальцева израсходовала всего один патрон! Ты не перемудрил, Миша?
— Я несколько часов потратил на экспертизу, — насупился Головастик.
— Что же получается, Мальцева стреляла в Дроздову в других перчатках? — рассуждала следователь.
— Она могла выбросить их по дороге.
— Допустим. Но что за порох на тех перчатках, что у нас?
— О порохе я и думаю. Послал запросы на фабрики.
— Ты, Миша, оптимист. А меня охватывает тоска. То одна загадка, то другая!
— Оптимизм — это благодаря шоколаду. — Устинов извлек из кармана халата начатую плитку и захрустел фольгой. — Шоколад активизирует гормоны счастья. Попробуйте.
— Что ж ты раньше не сказал? Ради счастья я шоколад килограммами буду есть. — Елена отломила маленький квадратик.
— Я так и делаю, — серьезно ответил эксперт. — Вы ешьте, Елена Павловна, ешьте. У меня еще одна новость.
— Ты меня пугаешь. Подожди, дай зарядиться оптимизмом. — Петелина один за другим отправила в рот два кусочка шоколада и запила их еще не остывшим чаем. — Обычно ты укрепляешь доказательную базу, а сегодня сеешь сомнения. Рассказывай, до чего ты еще докопался?
