– Ник в курсе ваших дальнейших планов, или он просто думает, что ведет вас к трону Императора?
– Пока нет. Но его будет несложно убедить. Он не привязан к смертным, как другие вампиры. И он последует за мной куда угодно.
Теодор даже не сомневается в нем? Не зря он потратил столько лет на его воспитание, не позволяя забыть, какую роль в судьбе того сыграли люди, а какую – вампиры. Но его уверенность в реакции Ника я не разделяла, потому что сейчас точно знала, что он теперь начинает чувствовать по-другому, отрывается от Мастера, понемногу впускает в свое сердце других. Почему ж тогда, Теодор, ты не сказал ему раньше? Потому что не делаешь ставок, в которых не уверен.
– Я не могу отказаться, – это был не вопрос.
– Нет. Если ты окажешься более слабой, чем я думаю, то мне придется тебя уничтожить. И теперь я не знаю, сможет ли Ник это пережить. Ваша Гемма стала настоящей катастрофой. Но именно породившая ее любовь привела тебя сюда. Теперь ты не сможешь сделать ничего, что причинит ему боль.
Да, будет очень жаль, если Ник умрет или будет страдать. Особенно по причине моей кончины. Значит, Мастер готов принести свое Дитя в жертву, если возникнет такая необходимость? Конечно, готов. А у меня нет выбора. Мой дерзкий, мой несносный, мой любимый Ник стал моей ловушкой.
– Мы можем провести Ритуал завтра?
Завтра – ровно год после смерти мамы. Я нахожу это символичным.
– Конечно, – ответил мой Мастер. – Мои вампиры отвезут тебя туда, где ты сможешь отдохнуть и подготовиться.
* * *
Я вышла из здания и вдохнула полной грудью морозный воздух. В мыслях царила ошеломляющая легкость, а настроение неуклонно повышалось. Я шла по улице, наслаждаясь погодой и улыбаясь всем прохожим. Наверное, в тот момент я выглядела вызывающе прекрасной или безумной. Теперь я совершенно точно знала, что будет дальше.
Здравствуй, мир! Приветствуй рождение нового чудовища, какого ты еще не знал.
Я сказала сопровождающим меня телохранителям, что должна позвонить родственникам, услышать их голос последний раз перед своей, пусть не окончательной, но смертью. Они повели себя тактично и позволили мне отойти на расстояние, с которого не могли слышать разговор.
Давай же, Андрей, возьми трубку. Еще одна, последняя услуга. Твоя семья простит тебя за предательство, я обещаю.
Потом я вернулась к своим сопровождающим и сказала, что хочу прогуляться по парку, в котором мы сейчас находились. Они не спорили. Они не были уполномочены спорить. Лишь бы я никуда не делась.
Ждать пришлось совсем недолго. Охотники окружали нас со всех сторон, и их было много. Мои телохранители напряглись, не понимая, что происходит. Один из подошедших сказал:
– Смертная – будущая жена Охотника. Отпустите ее.
Вампирам оставалось только выполнить их приказ или умереть. Хотела бы я видеть, появится ли на лице Теодора хоть какая-то эмоция, когда ему сообщат о произошедшем.
Охотники проводили меня до аэропорта и проконтролировали, чтобы со мной ничего не случилось, дождавшись рейса.
* * *
Вернувшись в свой город, я с облегчением увидела, что меня встречают другие Охотники. Спасибо, Андрей. Я перед тобой в неоплатном долгу.
Я чувствовала, что Ник сейчас в ясном сознании. Он уже мог немного сдерживать свои ярость и голод. Почти взяв себя в руки, он даже не пытался сбежать.
Зайдя в дом, направилась на кухню, а затем в спортивный зал, где находился изможденный пленник. Войдя, сказала Андрею:
– Спасибо, Охотник. Я верну долг.
Андрей долго смотрел на меня, а потом выдавил:
– Ты уверена?
И не дождавшись моего ответа, вышел.
Мир сузился до нас двоих. Ник не был связан. Вероятно, Андрей решил проявить жалость к своему будущему лучшему другу. Или он сразу после моего звонка понял, что я собираюсь сделать. Я почти физически ощущала напряжение Ника, знала, сколько сил у него уходит на то, чтобы оставаться на месте, чтобы не смотреть на меня, чтобы не сжимать нервно горло, представляя вкус моей крови.
– Ник, – улыбаясь, позвала я.
Он быстро поднял глаза и замер.
– Что ты делаешь? – нервно выкрикнул он, увидев в моей руке нож.
Я неторопливо вела лезвие по своей руке, прямо по старой ране, собрав все силы, чтобы удерживать нажим, делая разрез очень глубоким. Руку невыносимо обожгло, а Ник замер, как будто вообще перестал существовать. Секунда. Две. Три. И моя боль схлестнулась с животным инстинктом, разрушаясь под его натиском. Оторвав взгляд от искалеченной руки, я увидела, как он идет ко мне, с каждым шагом ускоряясь, снося последнюю грань в своем сознании, неудержимый, а его глаза, уже налитые кровью, перемещаются от моего лица к сочащейся ране и обратно.
Выдох.
Вдох.
Давай же. Иди ко мне, моя Любовь, больше не сомневайся.
Раздели со мной свое бессмертие, а я разделю с тобой свой дар.
Вместе Мы начнем новую эру.
Вместе Мы начнем последнюю Войну.
И за нашими спинами будут стоять армии.
Нужно еще совсем немного крови.
Императору нечего Нам противопоставить.
Теодор встанет за нами, или мы вычеркнем его имя из Нашей истории.
Вдвоем Мы непобедимы.
Впереди Нас ждет вечность и, может, Мы станем первыми, кто переживет свое бессмертие.
