– Моя дочь, профессор... Вы ведь знаете, что она больна, не так ли?
– Разумеется, Патрик, разумеется... Яв курсе, что твоя малышка Анабель страдает врожденной патологией Госса и не может говорить. Это очень страшный недуг. Явсем сердцем хотел бы ей помочь, но сам понимаешь... Есть болезни, перед которыми даже у современной медицины опускаются руки. Сочувствую тебе, мой друг. Извини глупого старика, что надоедал тебе своими расспросами.
– Сейчас самочувствие Бель более-менее стабильное. Мистер Адамс поспособствовал нам попасть в клинику самого академика Госса. Там Бель здорово помогли и полностью излечили ее от осложнений после прошлогоднего приступа. Теперь мы состоим в клинике Госса на учете и регулярно проходим обследования.
– Я знаю Альберта Госса. Мы вместе учились в Аахене, правда, на разных факультетах. Госс – талантливый врач, и это замечательно, что твоя дочь попала на лечение именно к нему.
– Я в неоплатном долгу перед мистером Адамсом за это... Но сегодня дело не в болезни Анабель, профессор. Точнее, не только в ее болезни. Не мне вам объяснять, что доставляет страдания больным патологией Госса. Когда Анабель была еще ребенком, мне показалось, что я нашел для нее наилучшее лекарство– разрешил ей посещать Терра Куэнто. Вы ведь не забыли Терра Куэнто, профессор? Это был наш первый мир, во многом несовершенный, полный парадоксов, а то и вовсе откровенных несуразностей. Но когда Бель уходила в него, она забывала обо всем на свете. Втом мире для нее не было ни боли, ни страданий. Потом на смену Терра Куэнто пришел Терра Нубладо. Ятак боялся, что дочери не понравится в этом мрачном мире. Слишком не похож он был на красочный Куэнто, слишком жестокие там царили порядки. Но я ошибся. Несмотря на мои опасения, Бель полюбила Терра Нубладо. Сегодня она живет в нем практически постоянно. Ииногда мне приходится самому уходить в туманный мир только ради того, чтобы повидаться с дочерью. Ивот три дня назад Бель там пропала. Яискал ее сегодня всю ночь, но так и не смог найти. Ясильно беспокоюсь, как бы у Анабель не случился очередной приступ, который и помешал ей вернуться.
– Такое уже происходило?
– В том-то и дело, что нет. Если раньше Анабель чувствовала первые симптомы болезни, то всегда возвращалась. Но вы же знаете, как в действительности коварна патология Госса. Больные могут чувствовать приближение приступов задолго, но рецидив может случиться и совершенно внезапно. Если это произошло... не знаю, что и думать.
– Ты использовал все наши ресурсы для поиска?
– Безусловно, профессор. Парни из ночной смены перерыли для меня все уголки Терра Нубладо. Следы Анабель обрываются с концами в одной из северо-восточных провинций туманного мира.
– И никаких зацепок?
– Абсолютно никаких. Я даже поискал Бель в Терра Олимпия, но тоже безрезультатно.
—Очень странно, мой друг. Однако вряд ли тебе следует винить в этой неприятности патологию Госса. Лично я не вижу здесь никакой связи. Вэтом кроется что-то другое. Мой тебе совет: попробуй подключить к розыску Джесси, как только он освободится. Придумай для него красивую сказку, как делал это прежде, и отправь на поиски. Ручаюсь: эта ищейка в лепешку расшибется, но найдет твою девочку.
– Нет, профессор, кто угодно, только не Джесси! Если он отыщет мою дочь, будет только хуже.
– Почему?.. Постой-ка, Патрик, я, кажется, догадался: Анабель, она... как бы это выразиться...
– Я понял, что вы хотите сказать, профессор. Да, Бель пользуется в Терра Нубладо нашим иммунитетом. Яне берусь прогнозировать реакцию Джесси, если при встрече с Анабель он вдруг учует в ней признаки одержимости. Хоть наш исполнитель и подчиняется приказам, но кто знает, что взбредет в его голову завтра. Авдруг он поведет себя в отношении Бель как акула, почуявшая кровь? Мою дочь Откровение просто убьет, ведь она живет в Терра Нубладо едва ли не с первого дня существования этого мира. Когда порой случалось, что Джесси слишком близко подбирался к Бель, я всегда перенаправлял его в другую провинцию. Так спокойнее.
– Что ж, Патрик, как тебе будет угодно... И все-таки отправляйся домой, отдохни. Я накажу дневной смене, чтобы они продолжили поиски. Уверен, к вечеру все образуется и Анабель непременно отыщется.
– Благодарю вас, профессор. Пожалуй, как вы сказали, так я и поступлю. Удачного вам дня.
– До завтра, мой друг. Не переживай: в Терра Нубладо люди не пропадают. Это тебе не наша трижды проклятая действительность...
– Он был без головы? – переспросил охранявший городские ворота мерсенарий и посмотрел на меня, как на идиота. – Приятель, да ты никак амарго перебрал!
И расхохотался в голос.
– У скитальца, которого я ищу, отсутствует верхушка черепа, – невозмутимо уточнил я. – Он до сих пор жив, поскольку одержим Величием. По моим сведениям, он направился к вам, в фуэртэ Транквило.
– Уж не тебе ли удалось снести одержимому макушку? – продолжая смеяться, полюбопытствовал мерсенарий. Он хотел добавить еще что-то, но выглянувший из караульного помещения напарник оборвал зубоскала на полуслове:
– Умолкни, Пако! Не с твоим хилым авторитетом смеяться над незнакомцами! – После чего обратился ко мне: – Не сердитесь на него, респетадо Проповедник. Пако еще молод и глуп: сначала говорит, потом думает, и хорошо, если вообще думает... А вы уверены, что одержимый побежал именно в фуэртэ Транквило, а не куда-то еще?
– Человека, у которого из-под шляпы текла кровь, заметили оседлые, живущие вдоль этого тракта, – подтвердил я. – Судя по всему, он направлялся к вам.
– Ничем не можем помочь, респетадо, – развел руками почтительный мерсенарий. – Мимо нас этот скиталец не пробегал. Вероятно, ваш одержимый передумал и отправился другой дорогой.
– Это вряд ли. Я знаю, зачем одержимый рвется в город, и уверен, что негодяй уже здесь.
– Разве только он пришел утром, в толпе бродячих негоциантов, – предположил стражник. – У фуэртэ Транквило сегодня мирный статус, поэтому пропускной режим мягкий. Не буду спорить, возможно, вы и правы. Проходите, респетадо Проповедник. Добро пожаловать в лучший город Терра Нубладо! – И честно предупредил: – Но я вынужден доложить о вашем прибытии диктатору Фило.
– Докладывайте, раз должны, – бросил я на прощание и зашагал к воротам...
Респетадо Проповедник допустил прокол в работе, и все потому, что ему давненько не приходилось заниматься массовыми проповедями. Неудивительно, что со временем я слегка подрастерял форму. Пока я вытаскивал из воды и собирал по берегу невменяемую паству, мерзавец с попорченным черепом пришел в себя и улизнул, очевидно, нырнув и уплыв вниз по течению. Бросать все стадо ради одной отбившейся овцы я, разумеется, не стал, однако отпускать беглеца восвояси не собирался. Такая черепно-мозговая травма не излечится у одержимого быстро, даже при ускоренной регенерации его тканей, и разыскать человека со столь броской приметой было вопросом двух-трех дней.
