Конечно, про истинность Наследников, или хотя бы о том, где их искать, и остались ли они вообще, можно будет спросить у горных демонов, их друзей… Но всё ли они еще там живут, и если да, то как вызвать их из обители под толщей скал? Обычно они обращают внимания на людей не больше, чем сами люди – на мух, ползающих по крыше их дома…
А если деда и внука на старом месте не окажется?
Даже не погруженный – утонувший в гнетущих раздумьях Иван не сразу расслышал, что Тис заговорил снова.
– …но, конечно, выбор остается за вами: спешить к его премудрию Адалету или отдохнуть в нашем гостеприимном городе хоть денек, прогуляться по его улицам, осмотреть достопримечательности. Поющие фонтаны – каждый час новая песня, репертуар обновляется раз в неделю… Музей становления королевства – с панорамой семи битв, все фигуры оживляются двадцатью магами-аниматорами… Бои големов – очень популярное развлечение, правда, в основном, у среднего класса и ниже, но прибывающие впервые купцы и посланники считают их весьма оригинальными тоже… И, кстати, не забудьте побывать в порту – просто невероятно, какие огромные суда приходят к нам после углубления фарватера на отрезке всего в полтора километра! Вы не поверите, сколько магов в течение трех месяцев поработало над этой, казалось, пустячной задачей! И сколько это стоило казне… Уверен, что на эту сумму можно было бы обставить деревянной мебелью все портовые кабаки!
– Что?.. – растерянно сморгнул Иванушка.
– Я говорю, что если вы останетесь отдохнуть на день-другой после дальней дороги, то не пожалеете ни о секунде потраченного времени, – несколько суше повторил приглашение задетый невниманием Тис. – В конце концов, день туда – день сюда при ваших обстоятельствах не решает ничего, а отдых после долгого пути – вещь незаменимая.
Иван оглянулся на товарищей, поймал их угрюмые взоры, полные невысказанных мыслей, а больше – обвинений, и вежливо покачал головой:
– Благодарим за предложение, ваше величество, но…
– Но вы не представляете, с каким интересом и желанием мы готовы воспользоваться предоставляемой возможностью! – с цветущей улыбкой вынырнула из-за его спины царевна. – Всегда мечтала осмотреть ваш чудесный город – ведь ему еще и ста лет нет, а сколько уже удивительных построек, чудесных зданий, монументов и даже скверов! И мои друзья тоже горят от нетерпения!..
– Сеня!.. – ошарашенно вытаращил глаза лукоморец.
– Даже мой суровый супруг как-то упоминал об этом, хотя дела и обязанности постоянно отодвигают приятные моменты путешествия! – лицо Серафимы лучилось невинной радостью и восторгом, освещая мрачноватый кабинет монарха Атланды. И даже настороженные чародеи за спиной короля, проинформированные о степени опасности каждого из бойцов маленького отряда, почувствовали себя виноватыми перед такой искренней и бесхитростной девушкой.
– О светоч мудрости, но…
– Ахмет, не будь таким нетерпеливым, – капризно скривила губы царевна. – Гаурдак от нас никуда не денется… или мы от него… а подобная возможность предоставляется иногда раз в жизни! Разве это не прекрасно – путешествовать по Белому Свету, узнавать про другие народы, про их культуру и диковинные обычаи!
– Ну… если ты так полагаешь… – развел Амн-аль-Хасс пухлыми руками, соглашаясь.
[14]
– Значит ли это, что ваши величества и ваше высочество принимают мое приглашение?
Иванушка мог бы поклясться, что в голосе Тиса прозвучало не только удивление, но и облегчение, и в честной душе его моментально вспыхнула непрошенной искрой неприязнь: «Думает задобрить нас… подлизаться… минуты бы лишней здесь не оставался!.. Надеюсь, Сеня знает, что делает».
– Принимают, принимают, – с преувеличенным энтузиазмом кивнул Олаф, за несколько недель научившийся полагаться на хитрость и чутье лукоморской царевны, и даже попробовал изобразить на зверски нахмуренной физиономии умиротворение и простодушие.
[15]
– Но у нас есть одна просьба, ваше величество, – будто спохватившись, Серафима вскинула на короля озабоченный взгляд.
– Да, конечно, любая, вы мои гости, – расползлась по бледному лицу галантно-непроницаемая улыбка придворного со стажем.
– Когда мы отправимся на осмотр достопримечательностей, ее высочество Эссельте захотела бы присоединиться к нам, я это знаю совершенно точно, – заговорила было царевна, но нерешительно смолкла, точно в ожидании отказа.
– Я был бы только рад, – дружелюбно сообщил король и устремил на гостью выжидательный взгляд: что дальше?
– Но, видите ли вы, ваше величество… дело в том, что ее состояние вызывает у нас опасение… – продолжила Сенька. – Поэтому, если бы было возможно отправить с нами… вернее, с ней, вашего самого лучшего и самого опытного придворного знахаря, во избежание неприятных неожиданностей, так сказать… ну, вы понимаете…
Тис понял.
– И я даже догадываюсь, кого вы имеете в виду, – улыбка его неуловимым образом потеряла даже ту немногую любезность, которую ему удавалось вкладывать в нее до сих пор.
– Ваша проницательность иногда просто пугает меня, – сконфуженно зарделась Серафима.
Король усмехнулся.
– Ваше высочество мне льстит. Насколько мне известно, вам есть кого бояться, кроме старого калеки.
– Так значит, лекарь Фикус станет сопровождать ее высочество Эссельте Златокудрую в прогулке по Атланик-сити? – поставил вопрос ребром лукоморец, потеряв терпение от придворных маневров, всё больше напоминавших ему танец с саблями.
– Да, конечно, – искусно скрыв усмешку в адрес нетерпеливой юности, кивнул Тис. – Ему передадут мой приказ, и он присоединится к вам – как лекарь. Гидом же выступит мой сын, принц Рододендрон. Если бы не болезнь, я сам был бы счастлив познакомить вас со столицей моего королевства, но увы…
– Доброта вашего величества не знает границ, – с благодарностью сложил на груди руки калиф.
– Как говорил мой дед, иногда даже очень маленькое проявление доброты может иметь очень большие последствия, – куртуазно склонил в ответ голову король. – Желаю приятной прогулки.
Приятная прогулка началась сразу поле обеда.
Еще в столовой комнате – небольшом, увешанном натюрмортами и сценами охоты зале – антигаурдаковской коалиции был представлен молодой человек лет двадцати пяти, со светлыми волосами до плеч, серыми глазами и надменной физиономией, которой он время от времени, словно спохватившись, старался придать любезное выражение. Попытки его вознаграждались успехом, как правило, минут на пять, не больше, а потом тонкие и правильные черты его как-то незаметно, сами собой возвращались в более привычное им положение.
