– Что?!
Агафон подскочил, как ужаленный.
– Что ты сказал?!.. Это не какая-то палка!!! Это – посох самого Агграндара!!! Вершина, шедевр, артефакт, апогей, кульминация, зенит и венец!!!.. А еще, если вам всем угодно знать, то наложить защитное заклинание хоть на полянку, хоть на деревню, хоть на сам Мильпардон… да хоть на всю Шантонь мне раз плюнуть! С закрытыми глазами! Левой рукой! Даже зеркальное!!! Даже с усилением!!! Даже с углублением!!! И с расширением!!! И с коэффициентом!!! Такому магу как я, это – десять минут вокруг лагеря прогуляться! Пять! Три! Две с половиною!!!.. И да устыдятся маловерные!!! И не нужна мне для этого никакая ваша дурацкая дубина!!!..
Кипя, бурля и брызжа благородным негодованием, его премудрие выхватило на ходу из рукава шпаргалку и едва не вприскочку рвануло в кусты.
Две темных фигуры – высокая, почти лысая, с длинным, свисающим до плеч одиноким клоком волос, и приземистая, придерживающая болезненно левую руку правой, притаились в овраге, сливаясь с предзакатным лесом и, как голодные волки на овечье стадо, в безмолвном ожидании уставились в направлении зарослей шиповника метрах в пятнадцати от них. Говорить больше было не о чем – всё было обсуждено еще полдня назад. Те, кого они преследовали с самого Багинота, были на этот раз обречены, и никакие зеркальные защитные чары им не помогут.
От падающих на голову столетних деревьев, обращенных в камни, их не защит не то что жалкая палка, будь она хоть стократ подлинным посохом древнего мага, а и целый навес из ей подобных.
Оставалось дождаться, пока все уснут, чтобы действовать быстро и наверняка.
Хотелось есть.
Из-за кустов, за которыми сделали привал их жертвы, головокружительно тянуло хлебом и подгоревшим супом. Конечно, можно было развязать свои мешки и тоже перекусить, но осторожность советовала им этого лучше не делать… До тех пор, пока вопрос с ненужными наследниками Выживших не будет решен окончательно и бесповоротно.
Вдруг высокий вздрогнул: к ароматам ужина внезапно присоединились звуки ссоры, и не успел он выразить удивление хотя бы жестом или взглядом, как сквозь кусты, ломясь как ошпаренный лось, выскочил длинный худой юнец в поношенном балахоне студента школы магии. Причем значительная часть этого балахона, и без того уже давно и печально наблюдавшего закат своей тряпичной жизни, осталась на ветках и шипах живой изгороди. Пробежав по инерции несколько метров, студент остановился, уставился в бумажку, зажатую в пальцах левой руки, и принялся что-то быстро и неразборчиво бормотать.
Коротышка презрительно хмыкнул.
– Это они что, вместо Адалета себе в ВыШиМыШи приобрели? – свистящим шепотом прошептал он напарнику в ухо. – Кудесника малолетнего?
– Похоже, – снисходительно усмехнулся высокий. – Только не приобрели, кажется, а им всучили того, кого выгнать не успели. Чтобы отвязались и не рассказывали сказки.
– Почему ты так решил?
– Если бы им поверили, с ними был бы преподаватель. Или прошедший инициацию маг. И может, не один.
– А может, он отличник-вундеркинд, который дюжину ректоров за пояс заткнет и не заметит?
– Со шпаргалкой? Не смеши меня.
Собеседник подумал над словами приятеля, и смешить его больше не стал.
– Как ты думаешь, что мальчик собирается делать? – вместо этого полюбопытствовал он.
– Какая разница… Если мы вдвоем не сможем отмахнуться от любого его заклинания как от назойливой мухи, грош нам самим цена.
– Это ты верно заметил… Утопающий хватается за двоечника… – почти умиротворенно пробормотал коротышка и с блуждающей снисходительной ухмылкой присел на корточки, привалившись спиной к склону их убежища.
– Поглядим-поглядим, на что способен наш великолепный вундеркиндер… – обращаясь больше к себе самому, чем к присевшему передохнуть раненому приятелю, прошептал высокий, пристроился поудобнее под прикрытием густой травы, уже почти утонувшей в наползающих сумерках, прищурился иронично, и принялся наблюдать.
Присоединился он к дремлющему вполглаза соратнику спустя десять минут.
– Ну, что там? – не поворачивая головы, полюбопытствовал тот.
– Что и требовалось доказать… – криво усмехнулся высокий. – Полное убожество и ничтожество. Таких не выгонять – таких надо заточать в тератобестиарий и показывать за деньги. Хотел сначала наложить защитные зеркальные чары…
Коротышка страдальчески поморщился.
– …но наговорил такого, что самому смешно стало, – не заметив, продолжил высокий. – Махнул рукой и перешел к защитным с коэффициентом усиления. Не вышло тоже. Всё ушло в землю метрах в двух от него. Потом попытался сделать предупредительный круг Мерриуэзера. Не получилось. После – купол непрозрачности Саффля…
– Зачем? – удивился второй.
– Спроси у него. Ты знаешь… – не удержался и хихикнул высокий, – я за всю свою жизнь не видел ни разу, чтобы купол непрозрачности Саффля сползал и растекался, как блинное тесто с мячика!
– Блины – это хорошо… – одобрительно пробормотал коротышка.
– Рагу из баранины лучше… – мечтательно вздохнул высокий, облизнулся смачно, и продолжил: – Вслед за куполом это позорище рода волшебного попробовало поставить непреодолимую ледяную стену Айсса.
– В мае-то месяце?! – фыркнул в кулак коротыш.
– Уг-гу… – гыгыкнул высокий. – Естественно, таять она начала сразу, едва появилась, потому что толщина ее была, не дай соврать… миллиметров несколько. Непреодолимости чрезвычайной стена была бы… если б не утекла.
– А дальше? – уже почти нетерпеливо, в предвкушении искусно придерживаемой другом кульминации, вопросил раненый.
– Огненная стена Пиромани, – широко, хоть и незаметно в темноте, улыбнулся рассказчик. – Это на сырой-то от растаявшего льда земле.
– Ну и?..
– Даже пшикнуть не успела, бедная.
Коротышка фыркнул и шепотом расхохотался.
– Сдается мне, что окончив сегодня ночью его карьеру, мы сделаем всему роду человеческому огромное одолжение.
– И в этом я с тобой соглашусь. А теперь – тс-с-с-с-с-с… Подождем до полуночи…
Две неподвижные безмолвные фигуры, прильнувшие к склону оврага, внезапно ожили и зашевелились: незримые биологические часы ренегатов пробили полночь.
– Ты знаешь… это пОшло – совершать деяния подобного рода в двенадцать часов ночи… – еле различимо, одними губами на ухо товарищу прошептал коротышка. – Остается еще начать хохотать зловеще и наложить на себя заклинание красного глаза…
Высокий хмыкнул.
– Что ж… давай подождем еще минут десять. Если мы совершим запланированное в двенадцать десять, а не в полночь, даже ты не сможешь нас обвинить в низменных пристрастиях к дешевым эффектам.
Коротышка кивнул.
