Но не зря говорят, что рожденный прыгать летать не может.
Не умеющий пользоваться выпавшим внезапно на его кротозаячью долю счастьем, зверь затормозить вовремя не успел, и со всего маху врезался в Сенькину голову. Звереныш охнул, царевна ахнула… И оба они, вцепившись друг в друга, полетели через край ковра в чернеющие внизу стирающие память сумрачные воды.
– СЕНЯ!!!!!!!..
Когда Масдай опустился на землю, и спасатели царевен из плавных вод беспамятства горохом посыпались на черный галечный пляж, Серафима уже была на берегу.
Опираясь на колени и локти, она хрипло кашляла и хватала ртом затхлый воздух Нифльхайма, мотая головой, будто пытаясь вытрясти из нее что-то.
Или хоть что-то.
– Милая, дорогая, ласточка моя… – бросился к ней Иванушка, схватил в объятья, прижал к груди, и с трепетом заглянул в полуприкрытые глаза. – Ты помнишь… Ты помнишь, как тебя зовут?..
– Яна… – через силу выдавила Сенька.
Краска отхлынула от и без того не слишком румяных щек Иванушки, руки его задрожали и почти разжались…
– Сеня…
– Я на… самом дне… побывала… Тут… оказывается… глубоко… – натужно кашляя и со свистом засасывая в выжатые до нуля легкие, просипела царевна и открыла глаза. – Хоть и от берега… близко…
– Сеня!!!!!!.. Ты!!!.. Ты помнишь!!!..
– Кого? – прервала экскурс в местную гидрографию и непонимающе нахмурилась царевна.
– М-меня?..
– А ты… кто?
И, не дожидаясь реакции низвергнутого в предынфарктное состояние мужа, Серафима расхохоталась и обняла его за шею.
– Да помню, помню, конечно! Такое чудо ни под водой, ни под землей не забудешь!
– Сеня… – выдохнул Иванушка, словно это не она, а он только что вынырнул с самого дна самой опасной реки Белого и Черного Света. – Прошу тебя. Никогда. Больше. Так. Не делай.
– А это я, что ли, виновата? – сразу надулась Серафима. – Я что ли сама туда нырнула?
– А почему ни у кого у другого они не полетели, а у тебя – полетел? – не слишком ясно, но очень понятно задал вопрос Олаф.
Сенька пожала мокрыми плечами.
– Не знаю… Может, я одна из всех подумала, а что будет, если у них вырастут крылья?
– Да уж… Это ж до такого дойти надо… – дивясь, покачал головой маг-хранитель. – Оказывается, у нестандартного мышления есть не только плюсы. А кстати, девица, пока я не забыл, ты ведь воды не наглоталась, насколько я понял?
– Похоже, нет, – подтвердила она.
Блокнот и грифель как по волшебству уже оказались у чародея в руках.
– Уг-гу… Значит, соприкосновение с кожей смертного стирающего эффекта не оказывает… Оч-чень любопытно… А на какую приблизительно глубину произошло погружение?
– Ну что, если все живы и все всё помнят, может, дальше полетим? – бог мотнул головой в сторону Масдая, не дожидаясь окончания интервью.
– Кстати, тоже неплохая идея, – быстро согласился Адалет и перебазировался на ковер, писчебумажных принадлежностей, тем не менее, не пряча. – Продолжим наш опрос подопытного налету…
Но долго лететь им не пришлось.
Едва ковер покинул пределы надела негостеприимной властительницы Нифльхайма, как Серафима заявила, что если сейчас же не окажется у большого и жаркого костра, или во всем сухом, или, что предпочтительнее, не получит то и другое одновременно, то через десять минут погибнет холодной смертью.
Терять дражайшую, только что вновь обретенную половину в объятьях пневмонии-рецидивистки Иванушка не пожелал, остальные его с различной степенью энтузиазма поддержали, и остановка на подогрев и обсушение была сделана на первой попавшейся полянке.
Поставив Масдая вертикально, полукруглой стеной, мужская половина экспедиции принялась за разведение большого и жаркого костра. Царевна же в это время за импровизированной ширмой выжимала истекающие холодной водой холодного Хела одежду и звонко стучала зубами в такт далеким ударам топора Олафа.
Запоздало вспомнив и пожалев об оставленном в Хеле на растерзание хозяйке мешке с провизией, Иван и Мьёлнир отправились на охоту, оставив мага-хранителя продолжать сбор научных данных через ширму ковра.
Охота завершилась скорее, чем они ожидали, и полной неудачей, если принимать в расчет количество убитых съедобных животных.
С точки зрения же количества найденных ископаемых избушек, это был несомненный и непревзойденный успех.
– Это холм, – Мьёлнир определил с первого взгляда природу обнаруженного поросшего травой и кустарником неопознанного лесного объекта.
– А по-моему, это курган, – усомнился в тонкостях, но не в общей картине Иванушка.
– Какая разница? – непонимающе нахмурил брови бог.
– Процедурная? – предположил царевич. – Холм – он куча земли сама по себе. А курган – куча земли, под которой лежит различная утварь, иногда – домашние животные, ну и их хозяин.
– Оч-чень точное определение, молодой человек. Оч-чень точное.
Охотники подпрыгнули от неожиданности, оглянулись на скрипучий старческий голос, и увидели перед собой согбенную фигурку маленькой сухонькой старушонки, закутанной с ног до головы в черное: крытую черной парчой шубу с воротником из черного соболя, шапку из чернобурки и черные лукоморские валенки с черными узамбарскими каучуковыми калошами.
Всё это выглядело так, будто побежденный кошмар Масдая не канул в Лету, а всем колхозом перекочевал к старушке в шкаф и поселился там.
– Здравствуйте, бабушка, – поклонился Иван, и громовержец, заливавшийся густым багрянцем и уже собиравшийся что-то сказать, или сделать по-своему, был вынужден поступить так же.
– Здравствуйте-здравствуйте, коли не шутите, вьюноши… – старушка подняла на них глаза, и царевич с испугом заметил, что она была абсолютно слепа. – Ну наконец-то, хоть кто-то обо мне вспомнил… А то как нужна кому, так чуть не в трубу лезут, лебезят: и заборчик сразу поставят, и сруб поправят, и завалинку починят, и печку перекладут, и подарков натащат, словно к королевичне в посольство пришли, а не к старухе… А как нужды нет, так и поминай всех, как звали. Нет бы – просто так зайти, дров наколоть, крышу перекрыть – так ить днем с огнем не дождешься…
– А где вы живете? Мы сейчас это вам мигом устроим! – вызвался добровольцем Иванушка, позабыв на минуту и о костре, и об охоте, и о голодных сотоварищах. – Только крышу крыть мы не умеем… И сруб поправить – тоже, это инструменты специальные нужны… Забор поставить? Досок нет… Печку сложить?.. Так этому год учиться надо, а у нас года нет, да и учить некому… Дров наколоть зато сможем! Но с другой стороны, если печка не работает, зачем дрова?.. Кхм… А может, вас лучше к родственникам перевезти? В деревню? Или в город?
Старушка захихикала.
