Раздосадованные стрелки взялись перезаряжать арбалеты, но вновь проверить «шкуру» челнока на прочность им уже не довелось, поскольку рев орочьих глоток был перекрыт более яростным ревом скорострельного «минигана». Выпущенный им ураган свинца прошелся по улице и был настолько плотным, что, умей каждая пуля прорастать, подобно семечку, со временем здесь выросли бы непроходимые дебри. На сей раз орков не спасли ни щиты, ни доспехи. Высунувшийся в боковой люк пулеметчик покрошил обидчиков за считаные секунды, оставив на перемешанном с зеленой кровью снегу десять истерзанных тел.
За время, что длилась эта короткая стычка, основные орочьи силы вошли наконец в поле нашего зрения. Никакого боевого порядка – обычная орда, чье единственное и неоспоримое преимущество кроется в несметном количестве живой силы и напористости. Конца у приближающегося воинства не наблюдалось, и я подумал, что моя идея отсидеться по-тихому на чердаке была изначально обречена на провал. В поисках нас прорва орков могла раскатать этот квартал по бревнышкам. Что явно вскоре и случится. Похоже, монстры двигались не наобум, а целенаправленно, следуя наводке, которую дал им обиженный нами, ныне покойный орк-«трактирщик».
Неизвестно, как долго меня обуревали бы сомнения, не перейди пулеметчик сицилийцев от правого бокового люка к левому и не наведи «миниган» на нашу мансарду. Вряд ли макаронник собирался изрешетить ее пулями вдоль и поперек, поскольку для Кастаньеты у картеля была припасена особая мучительная смерть. Но, завидев нацеленный на нас скорострельный пулемет, я не рискнул проверять, передумали враги захватить Викки живой или нет. Крикнув ей «Бежим!», я кинулся к трубе камина, что была сооружена не снаружи, впритык к капитальной стене, как это обычно принято в домах такого типа, а торчала посреди чердака толстой прямоугольной колонной и выходила почти у конька крыши. Прицельная очередь из «минигана» быстро обратила бы эту колонну в каменное крошево, но от десятка-другого шальных пуль она могла нас укрыть.
Обстрел продолжался недолго и, как ожидалось, был произведен ради того, чтобы припугнуть беглецов и выгнать их из убежища. Шквал свинца срезал только верхнюю треть мансарды, обрушив на нас обломки черепицы и досок и прорубив по всей длине крыши длинную брешь с рваными краями. Через нее сицилийцы могли заглянуть внутрь и удостовериться, что мы еще здесь и теперь нам отсюда никуда не деться. К какой бы двери мы сейчас ни бросились, это не укроется от глаз преследователей. А за каминной трубой от кружащего над нами челнока надолго не спрячешься: во-первых, все равно рано или поздно нас заметят, а во-вторых, если понадобится, пулеметчик ликвидирует и эту мешающую его обзору преграду.
«Блэкджампер» завис над проломленной крышей так низко, что при желании я мог бы запустить в него куском черепицы. Или пальнуть из «Экзекутора». Вот только вряд ли подобное хулиганство сойдет мне с рук. Противник настороже, а я хоть и успел насолить картелю, один хрен, был для него не настолько ценен, чтобы рассчитывать на почетную казнь. Едва высунусь, сразу же пустят в расход, как бешеную собаку, и все дела.
– Кастаньета, трахнутая сучка, ты меня слышишь? – послышался сверху усиленный бортовым громкоговорителем визгливый голос Демиурга. – Мы знаем, где ты прячешься, так что хватит изображать из себя недотрогу! Лучше сдавайся нам, а иначе скоро тебя пустит по кругу сотня больших зеленых парней! И твоего трахаля-статиста за компанию – для этих громил мы все на одно лицо! Так что решай: или мы, или они! Да побыстрее: у тебя осталось в запасе не больше трех минут!
– Ур-род! – процедила побагровевшая Викки, но вступать во взаимооскорбительную полемику с экс-председателем отказалась. – Уж лучше с орками переспать, чем с тобой и твоими итальяшками!
Я выглянул украдкой из-за трубы. Пулеметчик продолжал держать нас на прицеле, плюс к нему присоединились еще двое приятелей с автоматом и снайперской винтовкой. Автоматчик выпнул из люка какой-то рулон, который, распутавшись, превратился в веревочную лестницу. Ее нижний край доставал до пола мансарды, так что Виктория могла и впрямь бросить оружие и подняться на борт вражеского челнока. При условии, что не осмелится пустить себе пулю в висок.
Орочья орда между тем ревела, топала и громыхала сталью уже совсем неподалеку, наступая сразу как минимум по трем улицам – так можно было умозаключить по долетающей до нас снаружи какофонии. Если мы хотели убежать от орков, нам не следовало мешкать. Про меня говорить уже нечего, однако отпустят ли сицилийцы Кастаньету? Их снайпер – похоже, это был сам главарь макаронников – потеснил пулеметчика и устроился на его месте, готовясь при первой же возможности пресечь наше бегство. Насколько квалифицирован этот стрелок, неизвестно, но, учитывая небольшое расстояние до цели и то, что Викки в любом случае задержится возле запертого выхода, ей гарантированно прострелят ногу. Или обе – чтобы уж наверняка.
– Две минуты, Кастаньета! – услужливо предупредил Демиург. – Кончай придуриваться, все равно у тебя нет выхода! Знаешь, мы тут подумали и решили оставить тебя в живых! Скоро у нас на Бульваре открывается новый бордель, так что, если хорошо попросишь, мы забронируем тебе там местечко! Ты же в курсе, что «живой» товар всегда ценится дороже, чем трахнутые куклы-статистки! Поэтому можешь не только сохранить свой единственный М-дубль, но еще и неплохо заработать! Эй, не выпендривайся: я же знаю, что тебе всегда нравилась такая жизнь! Ты же у нас настоящий ас в парном фигурном кувыркании!.. О, мать его!!! Что за трах…
Голос Демиурга оборвался на полуслове паническим воплем, который явно не имел отношения к предложенной Викки сделке (до макаронников тоже в итоге дошло, что убийце их босса гораздо выгоднее застрелиться, чем отдавать себя в руки такого «правосудия»). Чем была вызвана паника пилота, выяснилось спустя несколько мгновений. Я не высовывался, боясь угодить под снайперскую пулю, но даже из своего стесненного положения сумел быстро войти в курс событий.
Сицилийцы внимательно следили за продвижением орочьей армии, чтобы убраться подальше от ее стрел, когда она достигнет нашего квартала. Арбалеты монстров не могли пробить броню челнока, но все равно, нечего было Демиургу лишний раз искушать судьбу, лавируя в воздухе под обстрелом сотен примитивных орудий. Но коварные орки оказались боеспособны на куда большем расстоянии, нежели ожидалось. Макаронники думали, что у них в запасе есть еще как минимум пара минут, а на поверку выяснилось, что преследователи не располагают ни одной.
Слушая треп Демиурга, я не придал значения резкому дребезжащему звуку, что вклинился в гвалт и топот надвигающейся на нас орды. Дребезжание не продлилось и двух секунд, но именно после него экс-председатель помянул всуе чью-то мать и прервал разглагольствования. А затем на мансарду обрушился очередной дождь, только теперь не из свинца, а из копий размером с китобойный гарпун. Град ударов по металлу и черепице указывал на то, что орки произвели по «Блэкджамперу» не пару-тройку одиночных выстрелов, а залп из нескольких десятков гигантских арбалетов – явно станковых, ибо таскать такие самострелы на себе и тем паче стрелять из них с рук было непосильной задачей даже для очень крупных орков.
