– Ты ей зубы-то не заговаривай, ведун, – строго прозвучал в темноте голос крестника. – А то сначала Уня, потом Люся…
– А ты не лезь туда, в чем ничего не смыслишь, – брюзгливо посоветовал маг и решительно потянул створку двери на себя. – Все разуваемся, чтобы не топать, и идем!
Розовые валенки, с энтузиазмом рванувшиеся было вослед хозяйке, остановились, словно налетев на стену, и жалобно чавкнули накопившейся водой.
– А кто разуться не может, остается здесь – прикрывать тылы, – строго проговорил маг.
Вздохнув калошами, верная обувь Греты печально потопталась на месте и замерла, покорная слову создателя и неказистой судьбинушке. Успокоенный отряд осторожно выглянул наружу.
Мутный серый свет слабо освещенного коридора пролился на выступившую первой дочку бондаря, и спутники ее ахнули. Всё – начиная от двухметрового роста и заканчивая бесчисленными кольцами, бусами, браслетами, серьгами и диадемами, нашитыми на кожаную куртку, было точь-в-точь как у настоящего повара. Близнецы-братья. Поставь их рядом – не отличить.
Было бы.
Если бы не цвет кожи.
Белый, как у самой избалованной королевской дочери.
– Бугень-альбинос? – скривилась презрительно Изабелла.
– Кабуча!.. – схватился за голову маг, сделал несколько шагов назад, потом снова вперед, ожидая, что вот-вот поля их срезонируют, как во дворце, и окраска иллюзии станет такой, какой надо – не мытьем, так катаньем…
И вспомнил.
Сам-то он личины теперь не носит!
– Заходим обратно! – торопливо прошипел он.
– Не получилось? – разочарованно протянула Грета, не способная увидеть ни результат, ни его отсутствие.
– Получилось… почти… – угрюмо прорычал чародей. – Заходим, говорю!!!
– Может, в полутьме-то они цвет не разберут? – неуверенно предположил Лесли. – Подумают, что заболел?…
– А, кстати, с чего это вы вообще придумали, что при виде повара бугень выйдет к нему, ничего не сказав другим? – саркастично проговорила вдруг принцесса.
Даже если бы план Греты и волшебника был безупречным, причины для упреков она всё равно бы нашла: слишком много важных решений в последние пятнадцать минут проплыли мимо ее носа. А тут – такой провал!
Ответа студента она не удостоилась – торопливо и нервно его премудрие накладывал чары иллюзии на себя, медленно превращаясь – не мудрствуя лукаво – еще в одного белого бугеньского кулинара.
Но зато Грета отозвалась тут же и с воодушевлением:
– Точно! А вот если бы повар показывал ему что-то, чего никто другой видеть не должен…
– Колбасу? – пришло в голову Лесли.
– Сыр? – с сомнением предположила Изабелла.
– Что-то вроде этого… – осенило школяра, и рука его зависла на половине пасса. – Приблизительно…
Гмммр сидел на скамье спиной к окошку, с каждой секундой всё больше и больше наливаясь раздражением и злостью, пока ему самому не начало казаться, что еще немного – и лопнет его терпение, и тогда – берегитесь все, и спасайтесь, кто может.
Мало того, что жрать хотелось уже так, что съел бы уж без особых мук даже семирука – так еще и эти два грыма, словно сговорившись, выигрывали у него одну игру за другой!
Две кучки драгоценностей и бижутерии, отодранной нервно подрагивающей рукой от его кожаного дублета и сложенной перед товарищами, неуклонно росли с каждым коном. Нахально-довольные ухмылки партнеров росли и ширились прямо пропорционально.
– Ну, не спать! – пихнул в бок Гнннра Грррм.
Тот, хитро подмигнув зачем-то приятелю (уж не сговаривались ли они о чем?!), потряс стаканчик, бодро защелкавший костями, и выметнул его содержимое на заскорузлую столешницу.
– Считать! – загорелись отсветами нового выигрыша маленькие глазки Грррма.
– А чего считать… – кисло протянул Гнннр и состроил унылую рожу, разглядывая тонкие косточки человеческих пальцев, желтоватой россыпью разметавшиеся по столу. – Ты выиграть. Три касания, два перекрестья, один тройной. Гнннр – то же самое было, тройной нет. Гмммр – одно касание…
Удовлетворенно кивнув, Грррм подгреб к себе кольцо Гнннра, перекочевывавшее от одного игрока к другому уже раз седьмой, и сережку Гмммра, оторванную взбешенной лапой хозяина от плеча дублета едва ли не с куском кожи.
– Гнннр не везти сегодня как семируку, – самодовольно заметил Грррм, мысленно прикидывая, куда он такое богатство после завтрака будет нашивать.
Злосчастный бугень в ответ только прорычал что-то, потянулся оторвать от рукава рубахи вторую серьгу… и замер. Из-за полуоткрытой двери, мигая так, словно у него начался нервный тик, выглянул повар Гдддр. Одна его лапа, с пальцем, загадочно приложенным к губам, застыла у лица.
Но не успел Гмммр даже начать соображать, что бы этот непонятный жест мог означать, как вторая рука их кашевара украдкой вытянула из-за дубовой створки на обозрение его, Гмммра, чудо. Мечту всего утра. Человека женщину. С торчащими из ушей пучками зелени, кругом колбасы на голове и репой в зубах.
Неужели хозяин поссорился, наконец-то, со своей добычей и отдал ее Гдддру? А тот – хороший, добрый, славный Гдддр, я всегда думал, что он ко мне относится лучше, чем к другим – решил разделить ее тихонечко со мной?!.. Нет, не пропало утро зря. Пусть эти грымы сидят тут со своими блестюшками, пыжатся, как семируки над жабой. А мы с Гдддром…
Гмммр позабыл про сережку, про игру, про подозрительно везучих партнеров, медленно поднялся, как загипнотизированный и, не глядя по сторонам, устремился в обход стола туда, где только что узрел диво дивное аппетитное.
– Гмммр куда пойти? – недовольный прерванной на самом доходном месте игрой, сердито спросил Грррм.
– Живот болеть, – рассеянно буркнул бугень и, не обращая более внимания на загоготавших приятелей, проворно выскочил в коридор.
Чтобы не позволить моментально обмякшему телу упасть и наделать шума, девушки и волшебник спешно подхватили тяжеленного бугня и бережно опустили на пол. В следующую секунду Лесли засунул топор за пояс и взвалил монстра на плечи. Остальные, действуя по заранее обговоренному плану, захватили болтающиеся ноги в грубых земураговых сапогах, и первая жертва своего гурманства была затащена в чуланчик.
«Так держать!» – показал большой палец крестнику Агафон, и Лесли довольно улыбнулся и скромно потупился.
«Хорошо еще, что не пришлось с ним драться – а то неизвестно, кто бы сейчас стоял тут и улыбался», – с мысленным вздохом подумал он, ободряюще похлопал лжегерцогиню по плечу, и истребители людоедов, не говоря больше ни слова, спешно выдвинулись на позицию для выполнения второй части операции.
Оставшиеся вдвоем бугни положения не сменили и игру не прервали – дробный тонкий стукоток костей по столешнице был слышен даже в коридоре.
