– Ну и аналогии у тебя – Вика покачала головой – Жуть. Ты сам кого – нибудь увольнял уже?
– Не – а – ответил ей я – Но я знаю, как это делается, видел.
– А с его местом как поступим? – практично спросила Вика – Будем кого – нибудь брать на него?
– Надо бы – допил я чай и выловил ложкой лимон – Пустое место надо сразу заполнять, а то потом его из штатки вымарают и все. А по новой ходить, человекоединицу просить – неохота, даже у моих добреньких хозяев.
– У меня подружка есть – Вика уставилась в потолок – Мы с ней в одной группе учились, у нее тоже красный диплом…
– Я услышал тебя, Вика – ответил ей я – Посмотрим, по идее людей присылают из «Радеона».
– Ой, да ладно тебе – Вика даже подпрыгнула на стуле – Ты коньяк с верхушкой корпорации пьешь постоянно, кто тебе откажет? Позвонишь начальнику отдела кадров или начальнику по работе с персоналом, не знаю, как там это у них называется. Что он тебе, откажет что ли?
Бедная девочка так и не поняла, отчего меня скрючило в приступе полуистерического смеха…
Когда мы уже лежали в кровати, хитрая Вика подлезла под мышку умиротворенному мне и сказала –
– Милый, а может Ксюша все – таки пришлет резюме? Ну, ты его посмотришь, может она еще и не подойдет…
– Пусть шлет – разрешил я – Почему нет, ты ее хоть знаешь, а то опять дадут невесть кого снова.
Укрепляешь свои тылы, сладкая моя, роешь траншеи и раздаешь артиллеристам по чарке водки? Это нормальный ход, принимается. Вот только если мне на Петровича вдруг ставку не дадут по какой – то причине, то фиг я твою Ксюшу возьму. Ну, а если дадут, то глянем на нее.
Уже засыпая, я понял, какая мысль мне не давала покоя несколько последних часов. А с чего я вообще накинулся на эту Ядвигу? С чего я ввязался во всю эту свистопляску? Нет, я помню, что у меня мелькнула какая – то мысль о том, что явный враг лучше, чем скрытый, но это как – то на меня не похоже, я обычно предпочитаю худой мир… Странно это все. Я вздохнул и уснул.
Утром я был накормлен завтраком и таблетками, а также сопровожден в машину, которая помчала меня в редакцию. Видимо я все – таки плебей, поскольку ну вот ни разу меня это не радовало, есть во всей этой фанаберии что – то неестественное, сериальное, картонное что – то. А вот Вика, та наоборот, как должное все это принимала и открытую дверь в машину, и вежливое «Доброе утро, Виктория Евгеньевна», и приветственный кивок водителю у нее выходил каким – то абсолютно отработанным и естественным. Женщины вообще очень быстро ситуационно мимикрируют, они в гораздо меньшей степени рабы привычек, чем мы, мужчины. Хотя, может она к этому всю жизнь шла и теперь как раз оказалась на своем месте?
Юшков был в редакции, он был краснорож и благоухал мятой, по тому, с каким трудом он двигал челюстями, я сделал вывод, что он в себя впихнул целую пачку жевательной резинки.
– Всем доброе утро – сообщил я народу, выслушал все «Здрасьте», «Добрейшее» и «Радуйтесь, православные, красота вернулась», и кивнул Вадиму – Ну что, грешник, пошли?
Юшков молча прошел за мной в кабинет, следом за ним вошла Вика и закрыла дверь.
– Так, Вадя, мы с тобой взрослые люди, так? – начал я неприятный, но неизбежный разговор.
– Так – выдавил из себя Юшков.
– Ну, значит, ты все понимаешь. Я не буду разводить всю эту волынку, вроде «Мы тебя предупреждали», «У тебя был шанс», это ни к чему. Вот бумага, вот ручка, пиши заявление на имя Мамонта. Какое заявление, надеюсь, понятно?
– А если я не захочу? – Юшков мутно взглянул на меня – Силком права не имеете.
– Ну вот – расстроился я – А говорил, что взрослый человек. А куда ты денешься?
– В трудовую комиссию пойду – неожиданно заявил Юшков – Я свои права знаю.
– Ммм, вон как – парень оказался глупее, чем я о нем думал – Иди, прямо хоть сейчас. А мы тогда вот что сделаем. Виктория Евгеньевна, иди к Алле Дмитриевне, кадровичке, скажи, чтобы она прямо сейчас собирала комиссию, будем вчерашний прогул фиксировать.
– Я грибами отравился – глухо пробубнил Юшков.
– Справка от врача есть? – ласково спросил я его – Или иной какой документ?
– Нет, я думал у нас все по – честному здесь – Юшков еще сильнее насупился.
– Да, по – честному. И мы закрывали глаза на твое охламонство целый квартал, прикрывали тебя, думали, что перебесишься, что ты человек. А ты вон как запел, «трудовая комиссия». Будь по – твоему. Одно нарушение у тебя есть, скоро второе будет, никуда не денешься, либо опять прогуляешь, либо поддатый придешь, и в результате по статье отсюда вылетишь, обещаю. А это – волчий билет, тебя даже в ассенизаторы после этого не возьмут.
– Гад ты – Юшков шмыгнул носом – Сам же не лучше, мне порассказывали о тебе. Да и здесь ты не переламываешься.
– Ну да, и у меня такое было – не стал спорить я – Только там разница была кое – какая. Я такую штуку только один раз отчебучил, причем это было в газете, где мне копейки платили. Если бы мне там такое жалование поставили как здесь, думаю, что я вряд ли бы так резвился. К тому же мне этот один раз два года уже вспоминают, а ты в таком состоянии на работу постоянно ходишь, да и в течении рабочего дня тебя фиг найдешь, при этом хоть бы слово кто сказал. Ну, кроме Шелестовой. А что до моей работы здесь – не дай тебе бог делать то, что делаю я, понял? Последний раз спрашиваю – будешь писать?
– Буду – Юшков шмыгнул носом – Рекомендации дашь?
– Нет – жестко сказал ему я – Не хочу никому свинью подкладывать. Поговори с Викторией, может она согласится.
– Нет – колокольчиком прозвенела Виктория – Моя бы воля, я бы тебя еще два месяца назад выгнала.
Юшков взял лист бумаги и ручку и хрипло сказал –
– Хоть текст продиктуйте.
Когда он ушел, Вика потерла щеки и спросила у меня –
– Может, мы не правы, может, не надо было так?
– По – другому никак – мне тоже было невесело – Дальше было бы хуже, ты же это сама знаешь. Да и парень – то вон, с гнильцой оказался. Он знает, что гонят его за дело и все равно начал выеживаться. Если бы не это, я бы может, пошел, с Мамонтом поговорил, пристроил бы его куда – нибудь или попробовал бы ему «по соглашению сторон» пробить, чтобы он три среднемесячных оклада получил. А теперь пальцем о палец не ударю, не стоит он того.
– Тяжело это все – печально сказала Вика.
– А ты как думала? – ответил ей я.
В районе двух, когда Юшков уже всех обошел с «бегунком» и, быстро собрав вещи, покинул редакцию, при этом, даже не попрощавшись ни со мной, ни с Викой, к нам ни с того, ни с сего пожаловал нежданный гость. В редакцию, чуть не снеся дверь, влетел бодрый до отвращения Валяев.
– Привет акулам пера и иным обитателям чернильных морей! – заорал он прямо с порога – А где наш королевский нарвал, где наш мегатойтис редакционный?
