– Вот так-то лучше. Вы почти шесть лет были опекуном Линь Золы, верно?
Мачеху сотрясала крупная дрожь:
– Да, да….Но я не знала, кто она такая, клянусь! Это мой муж решил ее удочерить. Она всегда была лживой, самовлюбленной девчонкой, но я думала, что все киборги таковы. Я понятия не имела, что она задумала. Если бы знала, сама бы ее отключила.
Левана провела пальцем по подлокотнику трона.
– Вы были рядом с Линь Золой, когда хирурги превращали ее в киборга?
Лицо Адри исказила гримаса отвращения.
– О, звезды, нет! Ее оперировали в Европе. Я увидела ее только, когда ее привезли в Новый Пекин.
– Ваш муж присутствовал на операции?
Адри испуганно моргнула:
– Я… я не знаю. Мы об этом не говорили. Он сказал только, что хочет посмотреть на ребенка, который чуть не погиб в аварии с хувером. Его не было две недели. Я никогда не могла понять, зачем ему вообще понадобилось ехать в Европу: проявить милосердие можно было и в Новом Пекине. И его доброта не принесла нам ничего, кроме горя! Муж заразился летумозисом и умер вскоре после возвращения, оставив меня с двумя дочерьми. И с этим существом…
– После смерти мужа вы не пытались извлечь выгоду из его изобретений?
Адри подняла на королеву взгляд, полный неподдельного изумления.
– Прошу прощения, Ваше Величество, но я не понимаю, о чем вы…
– Ваш муж был изобретателем, он должен был оставить после себя что-нибудь ценное.
Адри ответила не сразу; кажется, пристальный интерес лунной королевы к ее покойному мужу всерьез озадачил мачеху. Глаза Адри метались от охранников к лунатикам и обратно.
– Н-нет, Ваше Величество. Если он и изобрел что-нибудь стоящее, нам с этого не перепало ни юнива. – Лицо мачехи омрачилось. – Он не оставил нам ничего, кроме бесчестья.
– Ты лжешь, – ледяным голосом произнесла королева, решив, видимо, больше не церемониться с пленницей.
Глаза Адри расширились от страха:
– Нет! Я говорю правду, Гаран ничего нам не оставил.
– У меня есть доказательства, что это не так. Или ты вздумала меня обмануть?
– Какие доказательства? – сорвалась на панический визг Адри. – Я ничего не… Клянусь вам, я не…
Слова мачехи потонули в потоке рыданий. Зола стиснула зубы. Она понятия не имела, что за игру затеяла Левана, но знала, что толку от слез не будет. Она подумала, что, может быть, стоит успокоить Адри при помощи лунного дара, чтобы та достойно встретила смерть, но потом отказалась от этой идеи. Силы ей еще понадобятся для собственного суда. Когда настанет ее черед отвечать Леване, она постарается держать себя в руках и не превратиться в жалкое дрожащее существо.
– Эймери? – окликнула мага Левана, без труда заглушая рыдания Адри.
– Группа наших солдат обнаружила коробку с документами на складе, который Линь Адри арендует в своем доме.
Левана презрительно скривила губы.
– Ты по-прежнему будешь настаивать, что муж не оставил тебе ничего ценного? Никаких бумаг, которые ты зачем-то до сих пор хранишь?
Адри заколебалась. Она начала было мотать головой, но остановилась.
– Я не… Я не знаю…
– Среди бумаг, – невозмутимо продолжил Эймери, – был обнаружен патент на оружие, способное нейтрализовать лунный дар. Мы подозреваем, что земляне намеревались использовать устройство против вас, Ваше Величество, и против всего нашего народа.
Зола напряженно вслушивалась в слова придворного мага. «Оружие, способное нейтрализовать лунный дар». Она едва удержалась от того, чтобы не потереть шею сзади – там, где раньше находилось изобретение Линя Гарана, устройство, подавлявшее способность лунатиков манипулировать людьми. Неужели Эймери говорил о нем?
– Погодите-ка, – прервал мага Кай. Голос его прозвучал неожиданно громко. – Можно ли увидеть бумаги, о которых идет речь?
Эймери склонил голову к плечу.
– Их уже уничтожили – ради безопасности короны.
Кай вцепился в подлокотники кресла с такой силой, что его пальцы побелели.
– Вы не имеете права уничтожать улики, а потом ссылаться на них, доказывая чью-то вину. Вы утверждаете, что нашли коробку с бумагами во время обыска, на который, подозреваю, разрешения вам никто не давал, и ждете, что мы вам поверим? На каком основании вы обвиняете Линь Адри в том, что она знала о существовании этих бумаг? Это всего лишь ваши домыслы. Вы вторглись в частные владения и заключили жителя Земли под стражу без всяких на то оснований, тем самым нарушив ряд статей Межпланетарного Соглашения.
Левана со скучающим видом подперла подбородок рукой.
– Обсудим это позже, дорогой.
– Позже? После того, как вы убьете невиновную?
Королева пожала плечами:
– Там видно будет.
– Вы не можете… – с жаром начал Кай, но замолчал, вдруг потеряв способность говорить.
– Дорогой, запомни: я не люблю, когда мне говорят, что я могу, а что нет, – Левана снова повернулась к Адри. – Линь Адри, ты слышала, в чем тебя обвиняют. Можешь что-нибудь сказать в свое оправдание?
– Я нев-виновна… – заикаясь, пробормотала Адри. – Клянусь, я бы никогда… Я не знала… Я…
– Я бы очень хотела тебе поверить, – вздохнула Левана.
– Пожалуйста! – взмолилась Адри.
Левана не спеша выбрала креветку, медленно съела ее и облизнула кроваво-красные губы.
– Я готова тебя помиловать.
В толпе пронесся удивленный шепоток.
– Но только если ты откажешься от каких-либо прав на свою подопечную, Линь Золу, и присягнешь на верность мне, законной королеве Луны и будущей императрице Восточного Содружества.
Адри кивала головой, как китайский болванчик.
– Да! Да, конечно! С радостью, ваша милость, Ваше Величество!
Зола сверлила взглядом ее затылок. Конечно, слова Адри ее ничуть не удивили, но она и не представляла, что та согласится так быстро. Левана явно что-то замышляла, и мачеха безропотно плыла прямо ей в руки.
– Хорошо. Обвинения сняты. Можешь выказать почтение своей правительнице. – Левана вытянула руку, и Адри, замешкавшись лишь на долю секунды, не вставая с колен, поползла к трону. Она снова начала всхлипывать, на этот раз – от облегчения.
– Разве дочери не следует сделать то же самое? – спросила Левана.
Перл сдавленно пискнула и кинулась к трону, пусть и не так проворно, как ее мать.
Какая-то Женщина в первом ряду захлопала, не прекращая жевать.
Левана кивнула, и двое стражников вышли вперед, чтобы оттащить Адри и Перл в сторону.
Зола поняла, что ее время пришло. Мысли о мачехе тут же вылетели у нее из головы. Левана даже не пыталась скрыть удовольствие, с которым объявила:
