Вот и выходит — надо переждать в степи. Русские города не денутся никуда. Уйдет Тимур — вот тогда и ударить всем войском, а пока надо собирать воинов.
Скакали долго — почти до рассвета. За ночь прошли не меньше пяти фарсангов. Теперь можно и отдохнуть. По-любому, даже если гулямы выйдут в погоню, Ярык-оглан имеет преимущество — целые сутки. Да и то если пойдут точно по следу, что очень непросто в густой траве. Следов тут и так хватало — посторонних.
Крымчаки развели костер, сварили похлебку, поели и, подложив под головы седла, улеглись спать. Все устали: сказались нервное напряжение при прорыве Крымских ворот и ночная скачка.
Бек выставил дозоры — нельзя забывать о безопасности. Татары из ближней прислуги поставили для семьи бека палатку. Если для бека и его воинов походная обстановка и жизнь на природе были делом естественным, то для его жен и детей — непривычным.
Едва поставили палатку и разостлали кошму, как женщины, кое-как поев, рухнули на нее в изнеможении.
А спустя сутки к Перекопу подошел Тимур и почти одновременно с ним, по другой дороге, — Сейф-ад-Дин. Узнав о том, что два дня назад из Крыма прорвалась большая группа татар, эмир взбесился. Он топал ногами и кричал на сардаров.
— Их, татар, что — огромное войско было, и вы понесли невосполнимые потери? Почему не обороняли крепость? Почему дали уйти? Сколько гулямов погибло при упорной обороне?
— Три десятка, о повелитель!
— И это упорная оборона? Да татары просто прошли через ворота! Где были кулы и сардары? Отдыхали или наслаждались женщинами? Или, может быть, играли в кости?
Тимур был в гневе. Ведь он думал, что из Крыма прорвался сам Тохтамыш с остатками войска. Тимур полагал, что, оставив войска у Перекопа, он крепко запер хана в Крыму. А взяв на меч крымские города, вырезав население, оставив за собой выжженную землю, он тем самым лишит хана людской подпитки. Но хан опять извернулся и ушел! Воистину ифрит, отродье шакала!
Немного поостыв, эмир выгнал сардаров, пообещав лишить кулы, что стояли у Перекопа, трофеев. Угроза была не шуточной. Трофеи были богатыми, а эмир умел держать слово.
Эмир нервно ходил по устеленной коврами комнате, которую до него занимал в крепости ор-бей. Надо преследовать Тохтамыша и настигнуть его! Правда, мешают обозы. Тогда надо отправить часть войска с обозом на восток. Воины должны быть заняты делом. Пусть кул Миран-шаха идет на Азак, кулы Нур-ад-Дина, Сулейман-шаха, Сейф-ад-Дина и Османа будут с ним, с Тимуром, преследовать Тохтамыша, а остальные вместе с обозами идут на Сарай-Берке. Откуда потом, после соединения с Тимуром, они отправятся на Хаджитархан, а потом — на черкесов. Давно пора приструнить горцев, разрушить их города и крепости, а Дербент сделать крепостью-заставой на севере Чагатайского улуса. Горцы заслуживают смерти, потому что поддерживали Тохтамыша, потому что нападают на отряды Тимура исподтишка, наносят удары в спину.
Утром, едва рассвело, Тимур собрал сардаров и объявил им свою волю.
После завтрака войско вышло за Перекоп и, пройдя немного по Муравскому шляху, разделилось. Большинство повернуло на восток, и обозы с ними. А остальные — на север, вместе с Тимуром — налегке, верхами.
В степи между Доном и Днепром не было так удушающе жарко, как в Крыму. Вперед, к боевому охранению, по приказу Тимура выдвинулись следопыты из горного отряда.
— Ищите, где прошел отряд Тохтамыша. След должен быть, и не более чем двухдневный.
Следопыты и в самом деле отыскали в траве относительно свежий след. По нему и двинулось войско Тимура.
Шли ходко, меняя на ходу коней.
След сначала шел на север. К исходу дня обнаружили следы лагеря. По утверждениям следопытов, здесь еще вчера был бивуак, где отдыхали несколько десятков тысяч человек.
Эмир обрадовался известию. Все сходится: давность следа, численность воинов. Но небольшое сомнение оставалось. Надо продолжить преследование, в любом случае впереди — враг. Кулы Тимура здесь не проходили. Черкесы не забираются так далеко, стало быть, татары, Тохтамыш.
Разбили лагерь, приготовили еду, поскольку весь день гулямы ели только подсохшие лепешки да сухофрукты. Вяленого мяса и сыра — этих привычных продуктов не было.
Вскоре след изменил направление, повернув к Днепру, на запад. «Хан хочет уйти в Литву, — мелькнула догадка у эмира. — Успеем, впереди широкая река, и быстро переправиться им не удастся».
Войско Тимура шло быстро и остановилось на ночевку уже поздно ночью. Утром эмир проснулся с первыми лучами солнца и тут же приказал выступить. Не поев, едва успев оседлать коней, гулямы на рысях поскакали по следу.
И удача улыбнулась Тимуру. От боевого охранения прислали гонца — впереди обнаружены татары. Они стоят лагерем на берегу небольшой речки, готовятся к походу. Как потом оказалось, речка называлась Узи и была притоком Днепра.
Эмир тут же приказал кулу Нур-ад-Дина обойти татар слева, Сейф-ад-Дину — справа, а сам он вместе с кулами Османа и Сулейман-шаха ударит в лоб.
Так и получилось. Татары заметили воинов Тимура, вскочили на коней и кинулись во встречную атаку.
Тимур поморщился. Встречный бой — самый жестокий и кровопролитный. В первых рядах после копейного удара живых не остается. Успех предопределяет только разгон, чтобы ударить конской массой, и количество рядов в конной лаве.
Татары не стали разделяться, ударили в лоб всем войском. Звон оружия, крики раненых и умирающих, ржание коней — шум получился оглушительным.
На начальном этапе татарам удалось смять первые ряды гулямов, и они стали прорубаться вперед. Боевое построение Сулейман-шаха и Османа стало прогибаться. Но исход решили кулы Сейф-ад-Дина и Нур-ад-Дина, зашедшие с флангов и ударившие в тыл. Татары оказались в окружении, в кольце. Они рубились яростно и отчаянно.
Тимур, привстав на стременах, пытался увидеть ход боя, а главное — бунчук и знамя Тохтамыша. Но тщетно. Неужели хана здесь нет? Или он направил в бой своих ордынцев, а сам, пока Тимур вел бой, опять скрылся? Подлая собака! Почему его не покарает Аллах?
Обе стороны несли большие потери. Татар было значительно меньше, но каждый из них дрался, как лев.
С правого фланга раздались яростные крики, звон оружия. Группа татар в несколько тысяч всадников вырвалась из окружения и, нахлестывая коней, оставив поле боя, уходила на север.
«Пусть, — решил Тимур, — догоним завтра. От нас не уйдут. Наши лошади устали, им нужен отдых. Да и пленных допросить надо — с ними ли Тохтамыш?» Это сейчас интересовало эмира больше всего.
Бой стих. Эмир, покачивая головой, недовольным взглядом обвел степь. Слишком много убитых! Если такие стычки будут происходить регулярно, у него не останется гулямов. Может, он зря послал воинов на Азак? Но сделанного уже не вернешь. Сейчас его и другие кулы, что ушли с обозом, разделяет не меньше сотни фарсангов.
