— Не видел тебя никто?
— Обижаешь, князь! Я рядом со зверюшкой пройду — ни один лист не шелохнется. На обратном пути город обошел, по Новосильскому тракту вернулся.
— Молодец. Язык за зубами держи! Большое ты дело для Ельца сделал, лазутчика убил. Держи награду.
Князь протянул Митрофану серебряный татарский дирхем.
— Вот за это спасибо, князюшко! Давно серебришка в руке не держал.
Митрофан отдал поклон и, пятясь, вышел.
Иван приоткрыл дверь, наблюдая, как Митрофан сошел по лестнице вниз, притворил дверь, уселся на стул.
— Что скажешь, князь?
— Действительно, любопытно. Похоже, Митрофан правильно узрел — главный он в обозе. А товары да купцы — для прикрытия. Голову на отсечение даю — набег в лето будет. Одно непонятно — почему говорили не по-татарски.
— Ой, отец! Да у татар союзников из других племен полно. Я же видел — он на татарина лицом совсем непохож.
— Пусть так.
Князь задумался.
— Надо в соседние княжества ехать, с князьями говорить, помогут ли они нам войском или отсидеться за своими стенами думают. Завтра же в Новосиль еду! Ты на княжении остаешься.
— Как скажешь, князь.
Сборы были недолги, верхами до Новосиля ехать всего два дня.
Князя сопровождали пятеро дружинников — без них нельзя; почетный эскорт нужен — князь все-таки, да и защита от лихих лесных людишек, кои пробавлялись на дорогах разбойным промыслом.
Добрались быстро — уже к вечеру следующего дня въехали в Новосиль.
В городишке правил князь Роман, данник Ольгерда, великого князя Литовского. Когда беда случалась, соседи приходили друг другу на помощь — городки-то рядом, а до Ольгерда в случае нужды — поди доскачись, да и помощь придет не скоро.
В соседней Тарусе правил старый князь Иван, зять Ольгерда. Оба — и Роман и Иван — рязанского князя Олега на дух не переносили, но вынуждены были его терпеть — уж больно княжество Рязанское велико, богато и воинством сильно.
Городишко был невелик, стоял на высоком холме, на правом берегу реки Зуша, притока Оки. Город окружал высокий дубовый тын, имелось три сторожевые башни. Видимо, с них и заметили князя Федора Ивановича, успели сообщить своему князю и ворота распахнуть.
По городку ехал Федор Иванович не спеша, давал время Роману Семеновичу подготовиться, ведь заранее о приезде не сообщил. Бывал тут уже не раз князь Федор, потому ехал уверенно. К каменным хоромам подъехал — перед ним ворота уже распахнуты.
В ворота князь въехал верхом, а дружинники спешились и вели своего коня в поводу. Только равный по званию, князь ко князю, мог проехать через ворота на коне, не оскорбив и не умалив тем самым достоинства хозяина.
Слуги приняли коня, взяли под уздцы и повели в конюшню, а Федор Иванович направился к высокому крыльцу.
Распахнулись двери, из хором вышел хозяин земли Новосильской, князь Роман Семенович с женой.
Князь легко сбежал по ступенькам, обнял соседа. Почеломкались по русскому обычаю троекратно.
— Проходи в дом, гость дорогой! Ольга, князь с дороги, испить хочет!
Жена Романа Семеновича с поклоном поднесла Федору Ивановичу серебряный корец со сбитнем. Выпил Федор Иванович, крякнул, обтер рукавом усы, обнял княгиню да поцеловал в уста.
— Хорош сбитень-то!
Гостя провели в распахнутые двустворчатые двери, завели в трапезную. Вошедшие повернулись к иконам в красном углу, перекрестились. Роман Семенович обошел стол, уселся во главе его. Только тогда опустились в кресла Федор Иванович и супруга Романа.
Все шло по заведенным издревле традициям. Как положено, сначала разговор зашел о погоде, о видах на урожай. Затем слуги внесли на подносах и блюдах холодные закуски: холодец, балык из осетра, капусту квашеную, кувшины с вином да пивом.
Первый тост, как водится, за гостеприимных хозяев.
Осушил кубок с вином Федор Иванович, перевернул, показывая, что выпито все, ни капли не осталось, и что зла на хозяина не держит.
Пока поговорили о том о сем, а слуги уже гуся жареного с яблоками несут, да уху двойную — когда только успели, да щи кислые, да кашу гречневую с убоиной.
Отдали дань горячим блюдам, запивая вином. Княгиня откланялась и ушла, сославшись на дела. Понимала — сосед не просто так приехал, по делам. А женщине, хоть и княгине, слушать серьезные мужские разговоры не след.
Первым разговор начал Федор Иванович: исподволь, издалека — о слухах неясных, о готовящемся вторжении татар.
— Ты прямо говори, без намеков, — сказал Роман Семенович.
— Вот я спросить тебя хочу, князь. Коли татары придут, пошлешь воинов своих мне на подмогу?
— Непростой вопрос. Ты же, Федор Иванович, данник рязанский, вот пусть Олег Иванович защиту и дает! Сам посуди, я тебе часть своей дружины дам, полягут они у тебя. Татары ко мне потом придут — кто город защитит?
Федор Иванович вздохнул. Что-то подобное он и ожидал услышать. Как говорят на Руси, своя рубашка ближе к телу. Каждый князь о своем уделе печется. Оно и понятно.
Только Роман Семенович продолжил, и от услышанного князь карачевский Федор онемел на время.
— Я тебе больше скажу, Федор Иванович, никому не говорил — тебе первому. Едва не последний год басурмане нападают — город пожгут, людишек поубивают, а кто останется — в полон: кого на продажу, кого в рабство. Поверишь, сколько здесь княжу — ни один из полоняников не вернулся, все сгинули. Помозговал я с сыном своим, Василием, да и решили мы — перебираться на новое место. Я уж и город себе присмотрел — Одоев.
Федор Иванович застыл в изумлении, только и вымолвил:
— Почему?
— Ко княжеству московскому близко, рать у князей московских сильная, в обиду не дадут. Вот, пятнадцать годов назад Дмитрий, князь московский, силы объединил да темника Мамая на Куликовом поле разбил. Вот и смекай. Надоело почти каждый год после набегов татарских город из пепла восстанавливать, людишек собирать.
— Серьезно ты жизнь переменить надумал.
— Еще как! И заметь — не впопыхах решал, всю зиму только этим и занимался. Разные варианты просчитывал. Что Новосиль, что Чернавск, что Талицкий Острожек… А про Елец я уже молчу — на самом краешке Руси стоит. При набегах в первую очередь страдают. По уму заставы сильные вперед, в Дикое Поле выдвинуть надо. Остроги, а может, и крепости сильные поставить. Пусть татары о них зубы обломают, глядишь — и до нас не доберутся. Только никто ставить их не будет — деньги нужны для строительства, дружины да воеводы. А где их взять? Наемники? Немалые деньги потребны. Своих послать? Города свои защищать некому будет. Куда ни кинь — всюду клин.
— Это что же выходит? Города да княжества русские без боя нехристям уступаем?
