— Так же, как тогда, — железным голосом напомнил неумолимый Чиж.
— Это произвол, — заявил Абзац.
На это заявление никто не отреагировал, и тогда он, вздохнув, подцепил обеими руками охапку хвороста и с брезгливой миной отшвырнул его в сторону.
— Довольны?
— Дальше, — сказал Чиж.
— Дальше я наклонился… — Абзац наклонился, и голос его слегка дрогнул. — Наклонился и взял…
— Что?
— А вот это!
Абзац резко выпрямился, поднес что-то ко рту, вцепился зубами, рванул и выплюнул под ноги тусклое металлическое кольцо, на котором болталась какая-то проволочка. В его поднятом над головой кулаке каждый желающий мог без труда разглядеть черное стальное яйцо с кольцевым выступом по центру и блестящей трубкой запала в торце. Одновременно он сделал сложное круговое движение правой рукой, к которой был прикован Майор. Чиж оказался прижат спиной к его груди, с собственным локтем у подбородка и наполовину перекрытым кислородом.
— Ох, е… — выдохнул кто-то.
— Стволы сюда, — деловито скомандовал Абзац. — Сюда, мне под ноги. Ну, живо! И без этих ваших выходок! Мне терять нечего, а ваш майор жив до тех пор, пока я держу рычаг. Может, мы и еще кого из вас с собой прихватим. Осколочная граната — это как лотерея… Ну, шевелитесь веселее!
— Задушишь, урод, — просипел Чиж.
— Переживешь, — огрызнулся Абзац, но хватка на майорском горле немного ослабла, и он задышал свободнее.
Один за другим пистолеты полетели на землю.
— Так, — сказал Абзац Чижу. — Теперь мы аккуратно приседаем, берем пистолетики с земли, вынимаем из них обоймы и очень, очень аккуратно насыпаем во все дырочки песочка… Ты будешь насыпать, а я — держать гранатку и наблюдать за нашими друзьями. Здесь собрались очень симпатичные люди, и мне бы не хотелось, чтобы кто-то пострадал.
— Все равно мы тебя возьмем, — угрюмо сказал один из оперативников.
— Попытка — не пытка, — афористично ответил Абзац, заставляя Чижа опуститься на корточки. — Приступай, майор. Только один пистолетик оставь для меня, он мне еще пригодится. Да, и давай без фокусов! Рука у тебя тяжелая. Еще двинешь, чего доброго, и — бах!..
Чиж хотел ответить, но сдержался, потому что камера продолжала работать и объектив смотрел, казалось, прямо ему в лицо. «Ничего, — подумал он, — одной рукой неловко набивая в стволы „Макаровых“ сырой песок вперемешку с опавшей хвоей. Ничего, я с тобой еще поговорю…»
— Плотней, плотней набивай, — подгонял его Абзац. — Не жалей песка! Мы с тобой, как в песне поется, одной веревкой связаны, а точность боя у этих пугачей сам знаешь, так себе. Так что моя пуля может достаться тебе, майор.
Чиж отшвырнул в сторону последний пистолет. Теперь оружие превратилось в груду бесполезного железа и останется таким до тех пор, пока его тщательнейшим образом не вычистят. А за это время Абзац успеет уйти далеко.
К машинам они спустились вдвоем. Действуя по команде Абзаца, Чиж спустил два из четырех колес «уазика», вывел из строя рацию и лишь после этого, с трудом нащупав в кармане ключ, разомкнул наручники. Абзац оттолкнул его от себя. Теперь в одной руке он держал пистолет, а в другой гранату. Пистолета Чижу было жаль. А с другой стороны — ну что они все могли сделать? Кто же мог знать, что там окажется граната? «Все-таки организованную преступность победить сложнее, чем СПИД», — подумал Чиж, неохотно отступая к обочине. Остальные так и стояли на краю сосняка, держа в руках свои бесполезные пистолеты.
— Ты бы прилег, майор, — сказал Абзац перед тем, как сесть за руль «Волги». — Не могу же я вести машину с этой хреновиной в руке. Придется бросить.
Чиж оглянулся. Его товарищи были далеко и вряд ли могли его услышать, поскольку он не собирался орать.
— Можешь хоть в задницу ее засунуть, — сказал он негромко. — Все равно это муляж.
Секунду Абзац молча смотрел ему в глаза, а потом его губы тронула тень улыбки: он все понял. Его пальцы медленно разжались. Наблюдая за этим движением, Чиж испытал инстинктивное желание упасть носом в асфальт и зажмурить глаза, хотя и знал, что взрыва не будет. Потом Абзац незаметно для стоявших в отдалении людей бросил безобидную железку на сиденье, уронил пистолет на дорогу, боком упал за руль, хлопнул дверцей и дал газ.
«Волга» сорвалась с места, как выпущенная с борта корабля торпеда. Чиж в два прыжка подскочил к тому месту, где она только что стояла, схватил валявшийся на асфальте пистолет и разрядил обойму вслед удалявшейся машине. Одна из пуль разбила задний фонарь, остальные прошли мимо. Майор плюнул и с размаху грохнул разряженным пистолетом об асфальт — очень эмоционально, но при этом так, чтобы, не дай бог, не повредить механизм.
* * *
Операция «Перехват» не дала никаких результатов, поскольку была введена в действие с большим опозданием. Два дня Чиж терпеливо ждал вестей, а в начале третьих суток из сводки происшествий по городу узнал о смерти уголовного авторитета Павла Букреева по кличке Хромой. Смерть эта была описана в сводке как очевидный несчастный случай: в первом часу ночи тяжелый «континенталь» Хромого, идя на огромной скорости, потерял управление и врезался в опору троллейбусной контактной сети. Живых в машине не осталось. Прибывший на место инспектор ГИБДД установил, что причиной аварии послужил прокол правого переднего колеса — баллон просто взорвался, послав тяжелую машину в смертельный занос.
Дочитав сообщение, Чиж откинулся на спинку стула, закурил и стал думать о принесенной Лаптевым бутылке водки, которая до сих пор поджидала его в холодильнике. Случай был особенный, и Чиж решил, что вечером непременно примет сто граммов перед тем, как отправится на прогулку по Гоголевскому бульвару.
