Сото заправил байк под горловину бензобака и, прихватив кое-что из своего удобного для ношения под одеждой оружия, покинул асьенду уже в сумерках. Ездить в потемках Мара не особо любил, но ждать до утра он был не вправе. Каждая минута промедления означала лишнюю минуту тяжких мучений пожилого сеньора, для которого и обычная ходьба по лестнице давно превратилась в муку.
Погруженный в мрачные мысли, Сото выехал на дорогу, что пролегала рядом с асьендой, огибала Сарагосу и шла прямиком на Мадрид. Тусклый дрожащий свет мотоциклетной фары с трудом освещал путь и заставлял в темноте даже неглубокие выбоины казаться чуть ли не канавами. Мерный рокот четырехцилиндрового двигателя, за недюжинную мощь которого Сото прозвал свой байк «Торо», немного успокаивал вздыбленные нервы ездока. Выстреливающие из-под покрышек камни резко стучали по щитку картера. Путь предстоял неблизкий, но Мара помнил его наизусть, так что сюрпризов никаких не ожидал…
…И потому их появление было вдвойне неожиданным. Сото не провел в седле и получаса, как, вынырнув из мрака, его настиг громадный внедорожник с затемненными фарами. Джип шутя обогнал мотоциклиста, ушел в небольшой отрыв, но вскоре резко затормозил и перегородил дорогу поперек. Мара вынужден был тоже сбросить газ и остановиться, хотя делать это очень не хотел.
О том, кто перекрыл ему путь, Сото догадался, когда фара Торо осветила внедорожник и рисунок на его дверце. На «Хантерах» в Святой Европе ездили лишь Охотники Инквизиционного Корпуса, о чем лишний раз свидетельствовал красующийся на автомобиле герб их зловещего Братства.
Дверцы «Хантера» распахнулись, и из него выпрыгнули два Охотника в кожаных плащах и серых беретах. Оба сжимали в руках помповые карабины, нацеленные на мотоциклиста. Сото не выключал двигатель, все еще надеясь, что произошло недоразумение и он не тот, кто нужен этим серьезным парням, что могут безнаказанно пристрелить любого, даже за непроизвольно резкое движение.
– Глуши мотор! – рявкнул один из Охотников, качнув для пущей убедительности стволом карабина. – Быстрее!
Сото подчинился, щелкнул тумблером зажигания, после чего единственным источником света в округе остались затемненные фары стоявшего поперек дороги «Хантера». Впрочем, темнота продержалась недолго: не успел еще тирадор к ней привыкнуть, как в лицо ему ударил слепящий луч аккумуляторного фонаря – немыслимо дорогой игрушки, доступной опять же лишь Охотникам и представителям прочих силовых структур. Сото зажмурился и прикрыл глаза рукой.
– Подними руки! – крикнул держащий фонарь Охотник, а второй, не опуская карабина, приблизился к задержанному и рассмотрел его с близкого расстояния.
– Он? – спросил напарника Охотник с фонарем.
– Он самый! – довольно проговорил тот. – Чуть не удрал! Тот придурок на «трещотке», которого днем повязали, таким его и описывал…
«Значит, Рауль до Мадрида не добрался…» – с сожалением подумал Сото о посланном им за сеньором соглядатае.
– Руки за голову! – приказал Охотник с карабином. – Медленно слезай на землю и становись на колени! Дернешься, и тебе конец!
В действительности все оказалось гораздо хуже, чем до этого представлял себе Сото. Охотники не просто арестовали сеньора, но и обложили асьенду. К тому же, исходя из случайно оброненной ими фразы, их по какой-то причине интересовала личность старшего тирадора дона ди Алмейдо. Видимо, этим и объяснялось пристальное внимание Гонсалеса к Мара. Сото тоже был обречен на арест, а парни в серых беретах только и ждали, когда он покинет асьенду, чтобы проделать все без лишнего шума.
Сото совершил на своем веку немало беззакония, причем такого, за которое ему давно светила виселица, но он никогда еще не вступал в открытый конфликт с Инквизиционным Корпусом. Однако правильно говорили люди: сколько веревочка ни вейся, конец найдется все равно. Наивный Мара, он считал, что в его силах предусмотреть все до мелочей, поэтому злодеяния будут сходить ему с рук постоянно. Две прямые, два пути – путь Сото и путь тех, кто всегда ему незримо противостоял, – наконец-то пересеклись…
Схватка была неизбежна – тирадор не мог позволить себе угодить в лапы недругов, не выполнив приказа. Сото ничем не выказал, что готов к схватке, лишь внимательно наблюдал за противниками, которые считали, что контролируют ситуацию, и потому вели себя достаточно самоуверенно. В этом заключается слабое место многих представителей силовых структур: редко кто осмеливается бросать им вызов без оружия в руках; отсюда и вытекает заблуждение Охотников в собственной непобедимости.
Вместо того чтобы дожидаться, пока задержанный опустится на колени, Охотник с карабином закинул оружие за плечо и, понадеявшись на прикрытие товарища, полез в карман, очевидно за наручниками. За ними или нет, Сото не выяснил, поскольку, едва он сошел с мотоцикла, в один прыжок очутился рядом с Охотником и нанес ему молниеносный удар кулаком в голову. Тот самый коронный удар, который был опробован им в юности на турнирном бойце Бенни-Плетке.
То, что сработало на матером рукопашнике, на человеке, привыкшем больше воевать винтовкой, нежели кулаками, сработало и подавно. Охотник без чувств растянулся в пыли, так и не вынимая руки из кармана. Сото тем временем резво отпрыгнул в сторону, заботясь, чтобы выстрел другого Охотника случайно не зацепил ни его, ни Торо.
Второму Охотнику пришлось спешно стрелять из карабина одной рукой, так как в другой он удерживал фонарь, который отбросить даже не подумал: разобьется – не расплатишься. Карабин весил немало, и выстрел получился неприцельным. Тяжелая пуля рассекла воздух в метре от головы Сото и угодила в скалу, потом с противным звуком срикошетила от нее и унеслась в неизвестном направлении. Передернуть заряжающий механизм помповика одной рукой было для Охотника весьма проблематично, впрочем, он все равно не успел бы этого сделать – рядом с ним уже находился Мара с занесенным для удара кулаком…
Охотник зря переживал за свой фонарь – упав на землю, тот нисколько не пострадал. Чего нельзя было сказать о его хозяине, на время потерявшем сознание и навсегда – передние зубы. Замерев над телом поверженного противника, Сото обвел взглядом освещаемое уцелевшим фонарем поле боя, после чего посмотрел на свой кулак, поморщился и лизнул рассеченные о зубы Охотника костяшки. Бросить вызов самым грозным врагам в Святой Европе оказалось не так уж и сложно…
Ближайшие полчаса Охотники в себя не придут – это точно, убойную силу своего неотъемлемого оружия Сото Мара изучил неплохо. Но дабы перестраховаться, он открыл капот «Хантера» и вырвал из двигателя провода зажигания. Неплохо было бы вдобавок также слить ценный бензин, но бак у Сото был полон, да и драгоценное время терять не хотелось. К тому же, того и гляди, из-за поворота вырулит грузовик торговца или нарисуются собратья этих неудачников.
Правда, кое-какой трофей Мара все же прихватил: за такой дорогой фонарь можно было выменять у байкеров либо искателей много чего полезного. Сам Сото фонарями не пользовался – тьма нравилась ему гораздо больше…
– Тебя не было в общине больше недели! – возмутился Лоренцо, когда Луис, или как он сам пожелал с недавних пор именоваться – Сото, – предстал перед старшиной после длительного отсутствия, исхудалый и небритый. – Где ты шатался все это время?
