– Делает успехи, – сказал Король. – Убедительно играет. И людей знает. Во всяком случае, клиентов у автомагазина он влёт заарканил.
– Я же говорила, что он со способностями. А ты не верил… А этот твой рыжий нахал?
– Сивуха?
– Он Игнатий!
– Нормально отыграл. Особенно на ткацком комбинате.
– И ничего не сморозил? – с сомнением спросила Мария Илизаровна. – Не поверю.
Король замялся. Мать, заметив его замешательство, потребовала:
– Говори!
– Да ничего особенного. Все эти его шуточки.
– Я тебя слушаю, Лилиан. Внимательно слушаю, – надавила она.
– Яйца выеденного все не стоит. Пошутил. Армянам в папку сунул записочку. Зря, конечно.
– Что за записка?
– Ну, ишаками их тупыми обозвал.
Мария Илизаровна кинула на сына напряженный взгляд.
– От этого Игнатия постоянно проблемы, – произнесла она холодно. – Не в первый раз он позволяет себе лишнего.
– Я знаю.
– Он и дальше будет создавать проблемы. Зачем тебе это?
– Мама, я все знаю. Он дурной и необузданный. Но…
– Какие могут быть «но»?
– Он незаменим, мама. Незаменим.
– В чем?
– В том, что артиста можно найти. А специалиста по стольким специальностям – вряд ли.
– Может, ты и прав, – кивнула она. – Только он танцует на лезвии бритвы. Игра в карты. Дурной характер. И эти армяне…
– А что? Отработали и забыли.
– А они забудут? Эти люди ничего не прощают. Особенно задетого человеческого достоинства.
– Вряд ли они нас найдут.
– Земля не такая большая, сын. И зря ты с ними связался. Сколько я тебе говорила, что нужно выбирать «доноров», от которых не будет проблем. – «Донорами» она называла потерпевших, с которых сцеживали не кровь, а деньги, хотя многие предпочли бы потерять пару литров крови.
– Ну что ты и себя, и меня накручиваешь?! – возмутился Король. – Не увидим мы больше никогда этих армян. Никогда!
– Надеюсь. Очень надеюсь…
Глава 18
– Наш полет проходит на высоте восемь тысяч метров. Температура в салоне плюс восемнадцать градусов, за бортом – минус сорок восемь, – уведомила стюардесса.
«Ту-154» резал небесную синь. Облака внизу были пушистые. Казалось, можно провести по ним ладонью и ощутить их бархатистую мягкость.
Маслов любил летать. С детства обожал смотреть на взлетающие самолеты и уходящие корабли. И до сих пор в нем была жива романтика, что, с одной стороны, вроде бы неуместно для его суровой профессии. А с другой, если разобраться, то без романтики с ее стремлением сделать мир немножко лучше работа в уголовном розыске вообще невозможна. Эта служба по большому счету – война. А в мирное время воевать можно, только когда у тебя есть благородная цель. Бюрократы, равнодушные люди, жесткие прагматики в розыске уживаются с трудом.
Он долго смотрел в иллюминатор. Ему вдруг привиделось, что самолет летит сквозь чужую атмосферу над незнакомой планетой, которая еще не открывалась никому.
Встряхнув головой и отгоняя фантазии, он взял у стюардессы стакан лимонада. И погрузился в только что вышедший в свет роман братьев Стругацких «Обитаемый остров», который просто вымолил у знакомой продавщицы «Дома книги» на Калининском проспекте…
В аэропорту Борисполь Маслова прямо у трапа встречал сотрудник уголовного розыска МВД Украины. Выделил он москвича в толпе безошибочно и, когда тот ступил на бетон полосы, подошел и представился:
– Майор Павлюченков. Егор.
– Владимир Маслов. – Москвич пожал ему руку.
Украинского майора вполне можно было принять за блатного. Немножко сгорбленный, с вызывающе выступающей вперед нижней губой и кривой циничной улыбкой – его любая воровская малина признала бы своим. Сотрудники розыска делились на две категории – тех, кому удается внешне сохранять строгость, неприступность и быть самим воплощением закона. И тех, кто становится похожим на своих подопечных, перенимая их язык и манеры.
На стоянке перед аэропортом ждала черная «Волга».
– Сперва в гостиницу, – сказал Павлюченков. – Отдохнешь. Завтра и приступим.
– На том свете отдохнем. Давай в контору. А гостиница никуда не убежит. Тем более вещей у меня немного. – Маслов похлопал по своей спортивной красной сумке с надписью «СССР», которую ему презентовали его приятели – футболисты московского «Спартака», и она в поездках заменяла чемодан.
Когда «Волга» тронулась, Павлюченков произнес:
– Твои жулики у нас в республике пять эпизодов залепили. Терпилы в моем кабинете в голос выли.
– Могу себе представить… Что вы узнали по паспортам?
– Опросили бывших владельцев. История до скуки банальна. Люди ехали в переполненном транспорте. Когда вышли, обнаружили – нет кошелька и паспорта.
– Владельцы паспортов точно не при делах?
– Да при каких делах? Один – кандидат наук в институте Патона. Другая – секретарша в облсовете, член партии, добросовестный работник и все такое.
По дороге Маслов подробно объяснил, почему решили, что все крутится вокруг Украины и некоторых ее областей.
– Считаешь, этот Змей Горыныч многоголовый на наших черноземах вырос? – хмыкнул Павлюченков.
– На вашем сале и абрикосах.
– Я в розыске пятнадцать лет. Но таких виртуозов у нас не припомню. Наши все меньше по мелочам кусочничают. А тут такие обороты. Эти ребята себя уважают.
– Это да, – согласился Маслов. – Смотри, у них бланки накладных из киевской типографии. Может, доступ имели?
– А сейчас узнаем. – Павлюченков велел водителю: – Леша, притормози возле того магазина.
«Волга» остановилась около магазина «Канцелярские принадлежности».
– Пошли. – Павлюченков распахнул дверцу.
В магазине двое пацанят изучали линейки и тетради. Продавщицы, девчонка лет восемнадцати и упитанная блондинка за тридцать, откровенно скучали.
– Привет, красавицы! – обворожительно заулыбался Павлюченков. – Продайте мне чернильное перо. И я напишу на руке ваше имя, чтобы не забыть его никогда.
Маслов одобрительно посмотрел на майора – за словом в карман не лезет, да еще и знает простую истину, что наглость – второе счастье.
– Фи, – прыснула молоденькая продавщица, но тут же собралась и строго спросила: – Вам что, товарищ?
– Только смотреть на вас, не отводя глаз.
– За представлениями – в цирк. Там ныне фокусник Игорь Кио гастролирует. Вам понравится.
