Тогда он решил переквалифицироваться на мелкие мошенничества. Собирал деньги на помощь жертвам американской агрессии против Вьетнама, взносы с пенсионеров для получения нового пособия. Опять попадался и убегал. Все время ходил по грани. И докатился до сбора денег за белье в поездах. Где и был взят в оборот Королём.
Король быстро понял, какое сокровище ему попалось. Он видел разностороннего невостребованного специалиста, который может лазить по карманам, подделывать документы, знает, как получать товар, выписывать накладные и еще тысячу премудростей снабженца. И при этом понятия не имеет, как свои таланты применить на практике. Началось их плодотворное сотрудничество. Они обманывали предприятия, получая по фальшивым документам товар. Обманывали покупателей, желающих купить товар. Потом занялись «торговлей» машинами.
Заслуги Сивухи перед шайкой были огромны. Это именно он, побывав еще в бытность помощником снабженца в Госплане и обладая феноменальной зрительной памятью, предложил Королю провести там аферу со «сквозняком» – когда заходишь с деньгами в одну дверь и выходишь в другую, о которой потерпевший не знает. И под авторитет этого учреждения они взяли очень хороший куш. Это Сивуха покупал и подделывал паспорта. Это он, перебарывая былые страхи, вытягивал из карманов пропуска в различные учреждения и переделывал их.
Король честно делил добытое по трудовому вкладу. А Сивуха честно проигрывал значительную часть немалой добычи в карты. Хотя того, что оставалось, хватало на небедную жизнь с избытком.
Сивуха был доволен новой жизнью. Но по опыту знал, что однажды придется снова убегать. Вот это время пришло. Только бежать он не мог. Его взяли в стальные клещи.
– Ты мне все расскажешь, – заявил Баграм. – И посидишь под замком, пока мы проверим. Если врешь, мы тебя будем пытать, как в гестапо. А потом убьем. Мы это сделаем, потому что ты нас сильно обидел.
– Ишаками назвал, хорек! – шагнул к пленному Давид, в груди которого продолжал клокотать вулкан, который и не думал униматься – вот-вот взорвется наподобие Везувия и погребет все под слоем магмы и пепла.
– Итак, кто с тобой был? – продолжил Баграм.
– Король, – буркнул Сивуха.
– Как зовут Короля?
– Лилиан. Фамилию не знаю. Мы как-то по фамилиям не очень.
– Где живет?
– Город Шаталовск. Это здесь, в Запорожской области.
– Можешь показать его дом?
– Могу…
Баграм задал еще несколько вопросов. Сивуха отвечал на них четко и полно.
– А теперь скажи, куда наши деньги дел? – спросил Баграм.
– Нет денег! – воскликнул Сивуха.
– А где они?
– Лилиан немного давал. Да и те я в карты проиграл. До копейки, – не моргнув глазом соврал Сивуха.
– Лжешь же, – усмехнулся Баграм. – Отдашь свою долю. В двойном размере.
– Почему в двойном?!
– За обиду.
– С Лилиана спросите!
– И с него спросим. Не бойся.
Баграм отступил, посмотрел на пленника и рассмеялся. К нему вернулось хорошее расположение духа. Они все сделали. Они нашли обидчиков. И те все вернут. Да еще с прибавкой!
Сивуха покосился на армян. Те немножко расслабились, давая ему шанс. И в нем включились инстинкты зайца. А заяц в критических ситуациях бежит.
Сивуха пискнул и перекатился под ноги Баграма. Армянин, не ожидавший такой прыти, упал. А мошенник бросился со всех ног в темноту.
Он был свободен.
Он был уверен, что его никому не догнать…
Давид видел, как пленный, опрокинув дядю, бросился бежать. И тут в голове будто граната взорвалась – такая волна ярости накрыла его.
Он тоже бегал очень хорошо!
Они промчались по берегу пруда. Перепрыгнули через кусты. Давид едва не сломал ногу о выступающую из земли бетонную плиту. Но удержался на ногах и только быстрее рванул вперед.
Дистанция не сокращалась, но и не увеличивалась – охотника и дичь разделяло каких-то пять метров.
Давид не думал, что делает. За него думал хищник, проснувшийся в нем. Подхватив деревянную палку, валявшуюся на земле, преследователь метнул ее вслед беглецу.
Палка ударила по ногам. Сивуха споткнулся и, пролетев вперед, пропахал лицом землю. Встал на четвереньки. Попробовал подняться. И тут сзади налетел Давид.
– На, хорек! – заорал он.
И воткнул нож во что-то мягкое.
Сивуха завизжал.
Этот крик ударил по ушам Давида. Ему захотелось заткнуть эту глотку. И, примерившись, он воткнул еще раз нож в спину. И еще раз.
А затем уселся рядом с телом.
Волна ярости схлынула. И осталось непонимание – что же он сейчас сотворил.
И тут он осознал – назад содеянного уже не повернуть. Встал, пошатываясь. Оглянулся на подоспевшего дядю.
– Ты его убил? – как-то спокойно, без эмоций, спросил Баграм.
– Да.
– Нехорошо получилось… Давай сбросим тело в пруд…
Глава 24
Начальник уголовного розыска Запорожской области Андрей Туранов был приземистым мужчиной с седым бобриком жестких волос. Вид он имел простецкий – казалось, его только оторвали от токарного станка и отправили заседать в президиуме, нацепив рубашку и галстук, чтобы не стыдно было. В прошлом году ему стукнуло пятьдесят, о чем говорил поздравительный адрес любящих коллег в рамке на стене. На входе в УВД на доске почета висел его портрет в подполковничьей милицейской форме и при всех регалиях – двух орденах Славы и ордене Отечественной войны. Значит, повоевал, еще будучи совсем молодым, отважно и честно, – такие ордена зазря не дают. С его круглым конопатым лицом явно контрастировали цепкие ироничные глаза.
Павлюченков знал его давно, так что встретились они как старые друзья, похлопали друг друга по плечам, после чего перешли к делу.
Туранов выслушал внимательно гостей и кивнул:
– Помню ориентировки по этим мошенникам. Мы паспорта похищенные проверяли. Вы уверены, что эти артисты-куплетисты из наших краёв?
– Скорее всего, – сказал Павлюченков. – Или они имеют сюда притяжение.
– Выходит, мы их прошляпили, – развел руками Туранов. – И как, министерство за недосмотр карать будет?
– Кровью искупите, – хмыкнул Павлюченков. – Но этих ребят надо найти.
– Будем искать. Что у вас есть на них?
– Много чего. – Павлюченков открыл кожаную папку и начал раскладывать на столе фотографии с паспортов, описания, схемы.
Гости изложили начальнику розыска диспозицию, выдвинули свои соображения. Вскоре все увлеклись, предлагая оперативные комбинации, просчитывая ходы. Занятие это затягивает, как шахматная игра.
