Назавтра второй номер газеты был готов. Я показала его редколлегии. Вере и Тимке понравилось. Мое «сочинение» тоже одобрили.
– Даете разрешение – в свет?
– Спрашиваешь! Каешно! – воскликнул Тимка. – Только мои фоточки не забудь поставить!
– Спрашиваешь! Каешно! – ответила я его же словами и, ободренная ребятами, помчалась с планшетом в учительскую показывать номер классной.
– У меня сейчас окно, ты оставь планшетик, а я внимательно все изучу, пока ты на уроке, – пообещала Женя.
Оставила. Надеюсь, Женя умеет обращаться с компьютером и ничего мне в «планшетике» не собьет. И ВКонтакте на мою страницу не полезет… Она не такая. Она нормальная, как все девчонки.
Как ни странно, классной тоже понравилось все, включая мой авторский материал. Правда, как мы с Галкой и догадывались, заметка показалась ей слишком грубой.
– Я ее немного отредактировала, – Женя вернула планшет. – И еще. Жалко, Маша, что ты имени парня не знаешь. Ведь главное в газете – конкретность, информативность. А ее-то у тебя не оказалось.
– Как нет? Случай ведь конкретный!
– Ситуация конкретная, не спорю. А имени – нет. Но ничего, ладно… но в другой раз узнавай имя перед тем, как писать.
Я прочитала отредактированную заметку уже в классе.
И схватилась за голову.
Мне стало плохо.
Воровать нехорошо!
Когда я каталась на роликах на площади Победы, кто-то украл мои ботинки. Я возмущена поступком этого человека. Я была вынуждена ехать домой на автобусе прямо в роликах. И создала этим неудобства пассажирам. При выходе я неудачно упала, и встать мне помог один парень, который учится в нашей школе.
И все. Точка!
И вовсе Женя не девчонка. Она скучная взрослая тетя. Может, поэтому ее никто не берет замуж. Разве может девчонка так сухо писать? Я расстроилась. Я вовсе не хотела такой редакторской правки. Да просто кисель какой-то! А мне хотелось шмякнуть вора заметкой по морде. У вора не может быть лица, а только морда. Это мое твердое убеждение.
Я обещала Жене напечатать заметку в исправленном виде, а на самом деле восстановила первоначальный вариант. И «крик души» с квадратиком моей физиономии появилась на последней станице в рубрике «Колонка редактора». Я подглядела, что во многих модных журналах делают так – выделяют главное в подобных колонках, оформляя их в красивую рамочку. Я и свою заметку выделила рамкой.
На следующий день второй выпуск газеты «Привет, школяр!» вышел в свет. Женя дала мне стопку для нашего класса. Ребята разобрали сшитые в брошюру листки А‑4, и в разных углах школы зашуршали странички…
Я сидела на своем месте, читала учебник истории и волновалась, как и в день выхода первого номера. Все-таки газета «Привет, школяр!» была моим детищем, и я, конечно, хотела, чтобы она пришлась по душе ребятам.
Через пять минут Витька Павлухин повернулся ко мне и спросил:
– А кто это, Муравская? Кто тебя спас-то? В каком классе этот чел учится? А?
– Не скажу. – Я вспыхнула так, как будто он спросил, за кого я хочу выходить замуж.
– Почему?
– Так. – Сердце бьется и никак не хочет успокаиваться.
– Странно. Для чего же ты пишешь? – Света Коробова сверкнула на меня стеклышками очков. – Чтобы мы что? Посочувствовали, что твою обувку украли?
– Да. А что, этого мало? – еле слышно спросила.
– Мы сочувствуем, – сказал Павлуха.
– Но этого, да, мало! Сказала «А», говори «Б»! – добавила Света тоном директора школы. – Имя должно быть в газете обязательно! Странно, что ты этого не знаешь!
Я вздохнула. Эх, не укрыть мне своего Лиамчика от посторонних глаз!
– В каком-то из девятых он учится… кажется. Только я, правда, не знаю, как его звать.
– А почему не выяснила? Прямая обязанность журналиста!
– Свет, да ладно. Какой я журналист! Я не волшебник, я просто учусь…
– Фамилию указать, класс! – поддакнул Борька Филимонов.
– Счет в банке! – весело крикнул Павлуха. – Принадлежность к религии!
– Павлухин, ты – клоун, – сказала Света.
В класс вошла Дарина Ольховская с нарисованным на лице вопросом:
– Ма-аш, а кто этот парень? Из какого класса?
И пошло-поехало. Меня просто замучили: кто такой да в каком классе… Невозможно было на перемену выйти! Галка поддела:
– А ты хотела – что? Супермены всем интересны. И покажи его мне наконец-то! Обижусь!
– Только тебе, Галчонок! Бежим! В каком классе – ты знаешь!
Ха! Бежим! Так он прямо и сидит в классе, ждет, когда я покажу его своей лучшей подруге. И вообще он меня не узнал!
Но мы помчались все-таки к девятому «В», пока звонок на урок не прозвенел. Двери в классе раскрыты, видно, что там околачивается два-три человека, а его нет, конечно!
– А он точно в этом классе?
– Точно. Но это – секрет. Помнишь уговор?
– Да помню, помню. Только не помню – зачем…
А другим я стала отвечать, что придумала, что он из нашей школы. Что не знаю, из какой. Не знаю, как звать. Ничего не знаю!!! Все были страшно разочарованы и рассержены.
– За лживую информацию в печати, знаешь, что бывает, Муравская? – спросила меня одна старшеклассница с сильно накрашенными ресницами.
– И что же?
– Сттррашшная казнь! – услышав ее угрожающий вопрос, прошипел проходивший мимо парень из десятого класса.
– На тебя запросто можно в суд подать, – прогнав его взмахами рук, ответила старшеклассница.
– Давай!
– Очень надо с мелюзгой связываться! В руки больше эту газету не возьму! – И девушка отправилась прочь от меня по коридору.
– А я заплачу! – крикнула вслед.
Ну надо же! На меня в суд подавать! С ума сойти можно! Докатилась!
И тут меня как будто что-то ударило. Прямо так, с разгону. Кто-то внутри меня произнес: «Она права! Эта… с накрашенными ресницами!»
«Это почему же?» – засомневалась другая половинка моей души.
«Потому что ты используешь газету в своих корыстных целях!» – сказал внутренний голос.
Как так? Неужели?
Эта мысль остановила меня на пути в класс. Меня бросило в жар. В своих целях? Почему?
Я вспомнила, как сказала белобрысой девчонке из восьмого «В», что ее сломавшийся компьютер – ее личное дело. А разве мои украденные ботинки – не мое личное дело? Сломавшийся комп и украденная обувка – равны! Обувки нет, и комп не работает, то есть его тоже как бы и нет. И значит, написав о своих мокасинах, я написала о личном. Правда, я осудила воришку и похвалила человека, который мне помог. Значит, все же речь не только о башмаках?.. И лживой информации там не было! Ох, как же мне хотелось себя оправдать! Но ведь имени парня я не узнала! И значит, права старшеклассница эта… с ресницами! Все правы! Не узнала имени – не пиши! Я опубликовала заметку для того, чтобы тот парень меня вспомнил! А почему нужно, чтобы вспомнил? Да потому что он мне понравился!
