Магистр Джэтен направлялся к себе в квартиру, когда маячок, установленный на его подопечного, накалился и взорвался, оборвав связь. Брану хватило секунды, чтобы понять происшедшее. Он не знал причин, но только одно могло вызвать такое развитие событий. Этот придурок сменил ипостась, хотя клялся всеми богами, что будет вести себя тише воды ниже травы.
— Вот послали же боги студента, — рыкнул Бран.
Но Сай был столь талантлив, к тому же обладал именно теми качествами, которые Джэтен особо ценил, что за него стоило побороться.
Оставалось только скрипнуть зубами и броситься туда, где маячок последний раз зафиксировал местонахождение Раяра.
Увы, он опоздал. Парень успел не только обозначить свое присутствие, но и ввязаться в драку. Один из охранников университета уже валялся в стороне, второй присоединился к первому в тот момент, когда Бран появился на площадке перед административным корпусом.
— И зачем ты сюда приперся! — зло бросил магистр, не ожидая ответа.
Чтобы не дать парню найти еще больше проблем на свою… голову, Бран бросил в Сайдара обездвиживающее заклинание.
Несмотря на все его таланты, у Раяра против Джэтена не было никаких шансов! Бран понимал, что скрыть происшествие не получится, поэтому следует выступить в роли спасителя всех остальных. Но себя следовало обезопасить, так что легкие чары, которые он успел наложить на парня непосредственно перед тем, как на площадке появились другие охранники, помешают тому трепать языком, когда он очухается… Придется смириться с проигрышем в сражении, чтобы победить в войне. Магистр надеялся, что его рыбка выполнит возложенную на нее задачу, иначе Раяру придется плохо. Но одно предстоит выяснить: отчего у парня сорвало крышу. Причем сделать это нужно как можно скорее!
ГЛАВА 17
Сложно сказать, сколько времени заняло перемещение, но, когда Эйнар развеял заклинание штормовой сферы, мы оказались перед моим домом. Как и все эрейцы, наша семья проживала в одном из гротов, который имел выход на поверхность.
Отец ждал на входе и, как только увидел нас, бросился ко мне и сжал в объятиях. Подобное поведение было несвойственно ему, поэтому я не совсем понимала, как правильно реагировать на внезапный всплеск родительской любви. На все попытки мягко отстраниться он не отреагировал, словно безумный, всматриваясь мне в лицо и что-то неразборчиво бормоча. Обычно наше общение ограничивалось несколькими фразами за день, да и то между «более важными делами». Изменение устоявшихся правил смущало и не давало оставаться спокойной и рассудительной.
— Отец. — Я уперлась ладонями в его грудь, но он не отпускал меня.
— Селеста, — наконец вымученно сказал отец и обхватил ладонями мое лицо.
— Что происходит? — в который раз за сегодняшний день спросила я.
Освободившись от отцовских объятий, растерянно оглянулась на Эйнара. Тот был непривычно серьезен.
— Ты, — процедил отец, и я поняла, что это относится к наставнику, — что ты наделал?
— У меня не было другого выхода.
— Может, поговорим внутри? — жалобно предложила я.
— Конечно, Селеста, — мягко заметил отец, а посмотрев на Джастина, ледяным тоном добавил: — Поговорим позже.
Герак кивнул и, виновато потупившись, уплыл.
Оказавшись в стенах дома, я напряглась еще сильнее. Знакомая обстановка казалась чужой. Удобные кушетки не манили на них опуститься, а на книги я смотрела совершенно равнодушно. Матери не было, хотя оно и к лучшему. Мне проще выдержать наставления отца, чем пытаться что-то объяснить женщине, для которой семья всегда была на последнем месте, несмотря на троих детей.
— С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил отец, вновь подплывая и трогая мое лицо.
— Я же сказала, со мной все в порядке.
Его поведение начинало беспокоить. Мягко отстранившись от очередного приступа родительской любви, я устроилась на одной из кушеток, положив рядом Зеркало, и скрестила руки на груди. Отец… Мой рассудительный и сдержанный в чувствах отец выглядел безумцем. Мне вообще казалось, что только я веду себя привычным образом, а все остальные помутились в рассудке. Отца пробило на ласку, вечно язвительный Джастин молчал, как и… Эйнар, хотя я пока слишком плохо знала его, чтобы судить о том, что для него нормально.
— Отец, объясните, что с вами? — воскликнула я, когда поняла, что не могу больше выносить все это.
— Несколько часов назад, — медленно сказал отец, пристально глядя на Эйнара, — я был в храме, когда приплыл жрец и испуганно заявил, что моя дочь мертва. Я бросился в Сад Душ, но твой цветок почернел… Можешь представить мое состояние, когда не прошло и часа, как на моих глазах он ожил и снова зацвел. Жрец растерянно подтвердил, что, видимо, произошла ошибка и ты жива. Никому не пожелаю пережить того, что я пережил за это время. И сейчас я требую объяснений, что случилось на самом деле!
Я молчала, отчетливо понимая, о чем говорит отец. Каждый эреец сразу после рождения проходил особый ритуал при храме. Жрецы брали кровь, чтобы вписать имена в книгу жизней и вырастить цветы жизни. Эти кораллы высаживали в саду, который находился при храме. Сад Душ. Но служил он не для красоты, а чтобы знать, кто жив, а кто умер, кто владеет магией, а кто нет. После второй инициации эрейца на нем появлялся бутон и оставался в неизменном виде, пока не наступало время третьей. Когда она проходила удачно, цветок распускался, в противоположном случае бутон отпадал, символизируя бесплодность в магии его владельца. Если же эреец умирал, то погибал и его цветок в саду. Так же кораллы использовали, чтобы определить совместимость пары. И именно этим руководствовался отец, когда выбирал мужей для нас с сестрой и жену для сына…
— Селеста!
— Мне сложно сказать… — тихо ответила я.
— А я спрашиваю не у тебя, — сказал отец и жестко добавил: — Холден?
— Жрец не ошибся, — медленно сказал он. — В какой-то момент так и было, но мне удалось удержать нить ее жизни. Если бы я знал о риске, то никогда не пошел бы на него, но сейчас главное то, что Селеста не только жива, но и не потеряла магию, что для нее страшнее смерти.
— А еще она изменилась… — заметил отец, на мгновение закрыл лицо руками и вновь посмотрел на меня. — Селеста, пожалуйста, оставь нас. Нам необходимо поговорить.
Голос отца был мягок, и я не посмела ослушаться, чтобы снова не стать причиной его боли. Странно, что изменение уровня дара так сильно повлияло на него. Мне казалось, он должен радоваться, что мне удалось пройти инициацию и сохранить магию, пусть в какой-то момент я едва не прогулялась за грань. Вопросов задавать не стала. Все потом…
Эйнар улыбнулся, словно подбадривая меня. Он безмолвно просил того же, что и отец. И мне не осталось ничего другого, как покинуть комнату. Джастин отправился со мной. Кто бы сомневался.
Наблюдая, как Селеста покидает дом, Эйнар не знал, что ответить ее отцу. Как объяснить случившееся? Когда они планировали породниться, все казалось таким простым и понятным. Жрецы проверили их совместимость, на удивление, она оказалась идеальной. Знатность и древность родов устраивала обе семьи, как и репутация. Это был выгодный брак во всех смыслах. Учитывая занятость, страж предполагал, что привычная патриархальная модель станет наиболее удобной. Тогда он сможет продолжать жить так, как привык, а девушка станет матерью его наследников и будет вести дом. Все было решено, предварительный договор заключен, а от церемонии отделяло лишь неожиданное желание невесты провести несколько дней с подругой. Эйнар согласился выполнить каприз девушки, тем более что работа вновь потребовала его присутствия, но он совершенно не ожидал услышать от будущего тестя, что его дочь сбежала из дома. Это стало первой каплей в бездонной чаше неожиданностей и открытий по имени Селеста.
