– Паддингтон! – воскликнула миссис Браун. – Катается по лужайке, точно он не медведь, а бесёнок. Надеюсь, всё у него в порядке.
Экономка Браунов тоже подошла к окну.
– Может, просто обрадовался, что подсолнухи у него выросли такие здоровые, что мистер Карри больше не может подглядывать через забор, – предположила она.
– Они уже давно такие выросли, – возразила миссис Браун.
– Должна сказать, вчера вечером он вёл себя на удивление тихо, – припомнила миссис Бёрд. – А за завтраком не допил вторую кружку какао, что совсем на него не похоже.
– Всё время останавливается и утирает лоб, – продолжала тревожиться миссис Браун. – Носовой платок, похоже, уже насквозь мокрый. Только бы он не заболел.
Тут миссис Бёрд сообразила, что к чему, и лицо у неё прояснилось.
– Это он пытается отжиматься! – сказала она. – Хотите знать моё мнение: у него приступ олимпийской лихорадки. Тут сейчас прямо эпидемия, и эта штука страшно заразная. Вчера я видела, что даже мистер Карри прыгает на месте у себя в саду. Да, уж я не расстроюсь, когда вся эта кутерьма закончится.
У миссис Браун явно груз с плеч свалился.
– Ну тогда ладно, – сказала она. – Если всё именно так, большого вреда не будет.
– Это мы ещё поглядим, – мрачно предрекла миссис Бёрд.
Домоправительница Браунов не разделяла оптимизма миссис Браун. Между отжиманиями – если только это были именно они – на мордочке у медвежонка появлялось очень решительное выражение; миссис Бёрд не раз видела его и раньше.
В такие моменты очень трудно было понять, что происходит у него в голове; впрочем, если подумать, знай миссис Бёрд правду, на душе у неё стало бы ещё неспокойнее.
Но она не знала; а началось всё накануне, когда Паддингтон, спустившись в прихожую, обнаружил на полу рекламную листовку.
В этом не было ничего особенного. В дом номер тридцать два по улице Виндзорский Сад постоянно приносили всякие рекламные объявления. Под конец дня коврик в прихожей, как правило, был засыпан цветными бумажками.
Миссис Бёрд относилась к этому крайне неодобрительно.
– Можно подумать, у нас тут гостиница, а не частный дом, – ворчала она, пока тащила весь ворох в мусорное ведро, не удостоив даже самого беглого взгляда.
Паддингтон как раз собирался проделать то же самое, но тут взгляд его зацепился за слова: «ПРОБНОЕ ЗАНЯТИЕ – БЕСПЛАТНО» – они были напечатаны по диагонали красным цветом.
Паддингтон был из тех медведей, которые никогда не упускают собственную выгоду, а потому не выдержал и решил разобраться, что к чему.
Под заголовком был напечатан портрет очень загорелой тётеньки, которая держала над головой две гантели, а внизу тянулась ещё одна крупная строка: «ОТНЫНЕ Я БУДУ ВАШИМ ПЕРСОНАЛЬНЫМ ТРЕНЕРОМ».
Медвежонку показалось, что это уже чересчур, однако слово «БЕСПЛАТНО» сделало своё дело, и он стал читать дальше.
Тётеньку на фотографии звали Глэдис Бримстон; раньше она жила в Ист-Эктоне и Рио-де‑Жанейро
[6]
, а совсем недавно переехала в Лондон. Теперь же, как раз к началу Олимпийских игр, она собиралась открыть свой спортивный клуб на улице Портобелло.
На тётеньке были шорты и коротенькая футболка, мышцы так и сверкали в лучах солнца. Она стояла на тротуаре неподалёку от лавки мистера Крубера и держала плакат, на котором было написано: «ПРИХОДИТЕ СМЕЛО – И СРАЗУ ЗА ДЕЛО».
Вечером Паддингтон забрал листовку в кровать и внимательно рассмотрел в лупу при свете карманного фонарика. Мисс Бримстон утверждала, что стоит вам провести с ней в зале один час, и вы почувствуете себя совсем другим человеком.
Там, правда, ничего не говорилось о том, что вы почувствуете себя другим медведем, однако Паддингтон решил, что с этим всё будет в порядке, потому что в самом конце текста имелась ещё одна крупно напечатанная строчка: «СТЕСНЯТЬСЯ НЕ НАДО – МЫ ВСЕМ ЗДЕСЬ РАДЫ!»
Паддингтону даже стало стыдно утаивать такую замечательную новость от других – тем более что листовка не была адресована кому-то конкретно. Однако мистер Браун тут же всучил её обратно, пробормотав, что опаздывает на работу, Джонатан и Джуди были в школе, а на то, чтобы представить себе, как миссис Браун или миссис Бёрд отжимаются на газоне перед домом, у медвежонка просто не хватило воображения.
Так вот оно и вышло, что, закончив зарядку в саду, он гораздо раньше, чем обычно, вышел из дома, в надежде, что сперва разберётся во всей этой истории, а потом спокойно отправится к мистеру Круберу на «послезавтрак».
Ему повезло: дверь в помещение, о котором говорилось в листовке, была приоткрыта. Волнуясь всё сильнее, медвежонок распахнул её до конца и зашагал по коридору, увешанному фотографиями мисс Бримстон во всевозможных позах.
Судя по всему, талантов у неё было хоть отбавляй. То она тащила паровой каток вверх по склону холма, зажав в зубах верёвку, то сплавлялась на байдарке по реке Амазонке, вооружённая только луком и колчаном со стрелами, то представала в костюме Деда Мороза – одна мускулистая рука согнута, чтобы расколоть бицепсом грецкий орех.
Когда медвежонок добрался до конца коридора, там открылась какая-то дверь и из неё вышла тётенька в бигуди.
– Доброе утро, – пропела она. – Вот это просто замечательно! Люблю, когда почту приносят пораньше. Отличное начало дня.
Паддингтон смерил её суровым взглядом.
– Я никакой не почтальон! – объявил он. – Я Паддингтон Браун из Дремучего Перу, и я пришёл по поводу вашей листовки.
– Ах ты господи! – всплеснула руками тётенька. – Прошу прощения. Такие времена пошли, поди разбери, кто чем занимается.
Она сдавила его лапу, будто тисками, и принялась дёргать её вверх-вниз.
– Меня зовут мисс Бримстон. Мы пока официально не открылись, но, как говорится, добро пожаловать, ранняя пташка, я к вашим услугам.
На сей раз в замешательство впал уже медвежонок. Кроме того, вблизи мисс Бримстон оказалась куда крупнее, чем он думал.
– Я посмотрел на фотографии в коридоре, – пустился он в объяснения, – и подумал, не дадите ли вы мне тоже грецкий орех. Я сегодня с утра неплотно позавтракал.
Мисс Бримстон передёрнулась.
– Грецкий орех на завтрак? – вскричала она. – Нет, у нас тут так не принято. Стакан воды, ну, может быть, лакричную палочку…
– В таком случае, – сказал медвежонок, – не могли бы вы вернуть мне мою лапу?
