Криптозоолог застыл, размышляя. А потом расхохотался.
— Это ты про Диза, что ли?
Я не поняла: его тут что, все знали? Отсмеявшись, он покачал головой.
— Нет, он хоть и из той же тусовки, но Бекка точно не с ним. Там у нее блондин какой-то мутный. Я слышал, девчонки на курсе у нас шептались, этот ее хрен с архитектурного, что ли…
А жаль, такая версия пропала. Было бы так логично: Диз и Ребекка, которых я видела (первого — согласно его словам, вторую — по моим собственным ощущениям) на празднике в честь начала учебного года… И что было дальше, я не знала. Но была убеждена, что, если только хорошо подумаю, все пойму.
Возможно, я несколько переоценила свои способности. За полчаса, что занимала дорога от драконьего вольера до центра коммуникаций, понять ничего не удалось, ровно как и придумать. Скрепя сердце пришлось только признать, что быть с кем-то знакомым — не преступление. Даже если речь шла о Дизе.
В редакции сегодня был только Оливер, низко склонившийся над письменным столом.
— Я принесла плакат и флаеры, — сообщила я вместо приветствия.
— Молодец, — похвалили меня второй раз за день. — А что насчет читательских писем?
Я поморщилась. В редакцию студгазеты я устроилась по одной простой причине: я неплохо (по крайней мере, не очень плохо) справлялась со словами и больше ничего полезного, на чем можно было бы заработать в ГООУ, не умела. Тогда я думала, что мне повезло: легкая, хорошо оплачиваемая подработка, с которой не будет никаких трудностей. Я не учла одного — масштабов безграмотности моих товарищей по альма-матер. Казалось бы, с универсальным заклинанием-переводчиком проблем быть не могло, но нет: изъясняясь невыносимо коряво даже на своем родном языке, студенты умудрились сломать и его. «Слезы на сердце» были еще не худшим перлом — большинство комментариев к прошлому номеру вообще походили на описание товара в онлайн-магазине, переведенное при помощи онлайн-переводчика с китайского на русский через английский.
— Половина из них в ужасном состоянии, но не думаю, что смогу сделать с ними что-то еще, — призналась я. — Мы точно обязаны их все печатать?
Оливер тяжело вздохнул.
— К сожалению, да. Ректор считает, что это показывает уважение к читателям и способствует развитию демократического духа в университете.
Какое дело Ктулху — или его ближайшему родственнику — до демократии? И почему бы тогда не проявить уважение к сотрудникам студгазеты и не запастись перед написанием трехкилометровой оды во славу ГООУПиОАатСДиРН словарем?
— Между прочим, ты успела отобрать фотографии? — вспомнил главред. — Ким спрашивал, может ли он начать прикидывать место в следующем выпуске.
— Сейчас сброшу ему путь к папке.
А заодно досмотрю фотографии с первого сентября.
Я села за свое рабочее место и открыла хранилище на общем диске. Фотографий на месте не было. Не всех, разумеется, но ту, что я распечатала, где Жако умудрился поймать в кадр Диза с Ребеккой, кто-то удалил. Прокрутив содержимое папки, я обнаружила еще несколько пропущенных номеров — в той части, которую не успела просмотреть. Что же было запечатлено на них? Похоже, теперь я никогда этого не узнаю. Твердо помня, что удалить их не могла, но все равно на что-то надеясь, я открыла корзину. Пусто.
Чертов Диз! Без него здесь точно не обошлось. Стул отъехал в сторону с громким скрипом.
— Мне нужно на минуту в IT, — пояснила я Оливеру. — У меня здесь какой-то глюк…
И дайте мне только добраться до этого глюка — задушу голыми руками!
Поднявшись на второй этаж я, впрочем, остыла. Допустим, я сейчас распахну ногой дверь, встану в позу и потребую мне все рассказать. И что дальше? Диз только ухмыльнется, назовет крошкой и пошлет куда подальше. В ответ на все вопросы он промолчит, обвинения будет отрицать, и ни к какому результату я не приду. В замешательстве я замерла перед нарисованным пингвином. И что мне делать?
— Я могу чем-то помочь, или ты просто так здесь стоишь? — раздался из-за двери сварливый голос.
Женский, обрадованно поняла я. Может, сегодня не его смена, и Диза тут вообще нет? В голове созрел новый план.
— Привет, — я проскользнула внутрь. Симпатичная толстушка с салатовым ирокезом на голове сидела за столом в одиночестве и читала какой-то комикс. Как ее тогда представил Диз? — Каталина, верно?
— А ты Наташа, — с неудовольствием заключила она, осмотрев меня с головы до ног. — Диз будет через пару минут.
Значит, нужно успеть, пока он не пришел.
— Я не к нему. У нас там в редакции небольшая проблема — даже не проблемка, а так, мелочь. Ты бы не могла взглянуть?
Вдруг удаленные фотографии удастся восстановить?
— Диз скоро придет, — упрямо повторила латиноамериканка. — Он и посмотрит.
Да не нужен мне Диз! Совсем не нужен.
— Давай лучше ты поможешь? Просто это срочно, и Оливер уже мечет громы и молнии…
Я немного преувеличила: если бы наш главный в самом деле метал громы и молнии, как это за ним водилось в моменты особенно острого цейтнота (к сожалению, в ГООУ это выражение быстро переставало быть фигурой речи и становилось буквальным), на втором этаже услышали бы.
Игнорируя мои мольбы, Каталина перелистнула страницу. Я машинально перевела взгляд на раскрашенные панели.
— Это то, о чем я думаю? — с благоговением спросила я.
Нет, я никогда не стала бы использовать общие интересы, чтобы попытаться втереться в доверие. Просто так совпало.
— Наверное.
— Первый том?
Компьютерщица кивнула.
— Но разве он уже вышел?
— Нет.
Тогда как?.. Я осеклась. Это ГООУ. Не задавай вопросов, если не уверена, что хочешь знать ответ.
— Дашь почитать? — вырвалось у меня против желания.
Каталина оторвалась от страницы и с любопытством посмотрела на меня.
— Пожалуйста… — я сложила руки в молитвенном жесте.
— А чего сама не купишь? — поинтересовалась она.
Причина была банальной.
— Денег нет.
До первой зарплаты в редакции у меня оставалось еще две недели, стипендии в ГООУ отсутствовали как факт (учитывая, что студенты и так находились в университете на полном иждивении, я не могла никого за это осуждать), а карточку, на которую родители присылали деньги, я решила оставить на черный день.
Каталина презрительно фыркнула, услышав ответ.
— Тоже мне проблема. Скажи просто, что тебе нужно для учебы, пусть ректор платит.
По какому же, интересно, предмету могли понадобиться комиксы?
— Иллюстрация, — начала перечислять айтишница, хотя я ничего не спросила, — сценарное дело, литературные исследования, жанровые исследования, гендерные исследования, — и тут они, — история искусства, фольклористика… В крайнем случае напиши, что они нужны тебе для понимания современной человеческой культуры, — здесь все так помешаны на нашей адаптации среди обычных, что это всегда прокатывает.
