– Нет, но… Она же писала, что это он свел ее с ума!
– О боже, Лизочка, мало ли что могут писать люди, у которых что-то с головой и памятью. Она болела, поэтому ей незнамо что и мерещилось!
– Но его звали так же – Генри! И он тоже был с английскими корнями!
– Ты сама ответила на свой вопрос. Для англичан-то вполне распространенное имя, что тогда, что сейчас.
– А медальон? – воскликнула Лиза. – Вот же они с Генри! Я уверена, что это фото моей прапрабабки с тем, кого она называла чудовищем! Там даже дата подходящая!
Алекса покивала, глядя на фото медальона.
– Ты как две капли воды похожа на свою родственницу. Удивительно.
– Сама в шоке. У нас осталась пара фотографий, но там отвратительное качество. Вроде и впрямь сильно похожи.
– Тут у меня две версии, – медленно произнесла рыжая. – Либо это шутка судьбы и предок Генри, двойник твоего мужчины, встретил твою родственницу, так похожую на тебя. Либо… Ты в курсе, что сейчас модно делать такие вот медальоны «под старину»? Не выпучивай глаза, сам медальон и впрямь может быть антикварным, а вот фоточку состарил профессионал. А Генри собирался подарить его тебе… Ну не знаю, на ваш личный праздник первого поцелуя или прочей романтичной чепухи.
– Этого не может быть, – упрямо произнесла Лиза. – Почему бы тебе просто не поверить в то, что Генри – вампир?
– Прости, мой здравый рассудок даже с вином отказывается поверить в это, – замахала руками Алекса. – Даже версия с вашими родственниками-двойниками звучит правдоподобнее, нежели твои подозрения в клыкастости.
– Но он ведет себя странно!
– На мой взгляд, он вообще мудак, – была откровенна, как никогда, Александра.
– Тебе он с первого взгляда не понравился.
– Еще бы. Я ведь знала, что он… Ну, того.
– Что того?!
– Извращенец. Слухи о том, что он в один клуб захаживает, не слухами оказались, – вздохнула девушка, глядя на вино в бокале, почему-то напоминавшее кровь. – Думаешь, мне приятно было видеть свою лучшую подругу, почти сестру, рядом с таким человеком?
– А что ж ты мне раньше-то не сказала? – закричала возмущенно Лизка. На душе у нее творилось полнейшее безобразие – как будто ветром все мысли раздуло.
– А ты бы меня будто бы послушала. Влюблена была в него, как кошка. Ничего ни видеть, ни слышать не хотела. Но ладно, пусть он ходит в какие-то там клубы, но я через своего знакомого из органов узнала, что он любит издеваться, избивать своих подружек, в общем, делать им больно. Как я тебе говорила – ломать. Кстати, судя по документам, что мне достал парниша из сама-знаешь-откуда, твой Генри вовсе не вампир. По крайней мере, родился он в последней трети прошлого века. Да, Лиз, он подонок. Но и я та еще стерва. – Алекса коснулась плеча вздрагивающей от сдерживаемых рыданий подруги. – Что в нем странного ты так внезапно разглядела, кстати?
Лиза подлила себе вина и переместилась на пол, поближе к Алексе.
– Ну-у-у, он ничего не ест.
– Что, вообще ничего?
– Раз в сутки где-то, дома продукты не держит.
– Фигня вопрос, – Алекса отхлебнула вина, – в такую жару я тоже не ем толком, и покупать еду мне лень, я лучше в кафе схожу. А Генри холостой мужик и явно дома бывает нечасто. Что еще?
– Он постоянно пьет ледяную воду. В огромных количествах. И утверждает, что у него какая-то мудреная диета.
– Ну, чай, не мальчик уже, – хмыкнула рыжая. – Гастритики, язвочки и прочая холера. И вообще, честно сказать, глупый довод: тогда, получается, у нас все поголовно вампиры. В такую жару горячее пить не тянет.
– У него дома всегда занавешены все окна, – голос у Лизы теперь не звучал так уверенно.
– Не у него одного.
– Он пару раз… Кусал меня… Во время секса, – прошептала она смущенно.
– Класс, Лиза! – захлопала, умиляясь такому доводу, девушка. – Тогда я тоже вампир, потому что сама не прочь цапнуть партнера в, скажем так, разгар страсти.
– Ты не похожа на вампира.
– Спасибо, специалист по клыкастым, – иронично отозвалась Алекса. – Ну, в чем там еще Генри повинен?
– У него порой проскальзывают странные фразы… Такие, вышедшие из обихода. И он невероятно галантен, как будто какой-то аристократ.
– Дожили! Образованного вежливого мужчину обвиняют в вампиризме.
– Он на выставке дал визитку одному исследователю, для сотрудничества, а тот затем пропал! Я по телевизору видела!
Алекса закатила глаза.
– И это, несомненно, связано друг с другом.
– Но я видела его в туалете клуба, он там по телефону весь перепуганный говорил, что его скоро убьют. И только потом я поняла, что он так про Генри говорил. Что он страшный человек и способен на многое… И был перепуган до смерти.
– Он произносил имя Генри?
– Нет, но…
– Включи логику, – от души посоветовала Александра. – Ты сама говорила, что Генри интересуется наукой и вкладывает деньги в перспективные проекты. Зачем ему этот исследователь? Он же с ним сотрудничать хотел. Думаю, этому мужику кто-то другой угрожал. А даже если и Генри… Инвестиции – это бизнес, подруга. А в бизнесе не выживают милейшие цветочки, там место только камням. В твою теорию о том, что господин Блэк, – рыжая хихикнула, – вампир, это не вписывается.
– Ладно. – Лиза сердито уставилась на подругу, та ответила насмешливым взглядом. – А что ты скажешь на это? – И она рассказала про встречу с цыганками.
– Я скажу, – рявкнула вдруг Алекса, – что у тебя увели дорогущие сережки, дура ты бестолковая! Ты реально выбросила серьги?! И вместо них тебе дали какой-то там занюханный кулончик?! Я просто в шоке. Тебя ж цыганка загипнотизировала. После этого тебя и понесло. Господи, ты вообще как что вычудишь…
– И кошелек пропал, – вдруг сказала Лизка с какой-то странной радостью, которой не должно быть у человека, лишившегося кошелька. – Но все эти сны, совпадения, письма, фото, да и к тому же Генри теперь правда не может меня найти… Я думала, это все амулет…
– Нет, это ты просто спряталась. Он, конечно, крут, но отыскать тебя еще не успел. Хотя, поверь, отыщет.
– То есть ты думаешь, что Генри – не вампир, а человек? – подняла на подругу несчастные глаза Лизавета.
Алекса задумалась. На целую минуту, сидя с бокалом и глядя в распахнутое окно, за которым разливалась ночь.
– Я все поняла, – выдала наконец она. Лиза, размахивающая амулетом, замерла, ожидая что-то типа: «Ты права, вампиры существуют, нам пора пускаться в бега». – Лизавета, тебе нельзя влюбляться. Ты глупеешь и начинаешь придумывать фигню. Еще недавно ты с пеной у рта доказывала, что Генри тот, кого ты всегда искала. А теперь сидишь в гостинице и несешь чушь о каком-то вампиризме. Что случилось?
