Наконец их пригласили опять в королевский кабинет – обоих. Эдуард был спокоен, но в глазах его проскакивали весёлые искорки. Граф Лестер откровенно ухмылялся, весьма довольный тем, как разворачиваются события.
– Подойди сюда, Ранальд Мюррей, – велел король, – и выслушай то, что я намерен тебе сказать.
Он удовлетворённо улыбнулся, когда шотландец, подойдя к нему, снова опустился на колено, желая показать полное повиновение воле монарха. Бросив быстрый взгляд на лорда Генри Гросмонта, Эдуард продолжил:
– Я не слишком доверчивый человек, это знают все, но тебе я почему-то поверил, шотландец. И я намерен доверить тебе защиту того, кто дорог мне больше всех, – моего сына и наследника Эдуарда Вудстока, принца Уэльского. Ты станешь командиром его личной гвардии и обучишь людей, которых я тебе дам, тому, что умеешь сам. У моего первенца великое будущее. Он проявил задатки настоящего военачальника, талантливого полководца, и я желаю, чтобы он их развил. И хочу быть уверенным в том, что никто не сможет дотянуться до моего сына со злыми намерениями. Отныне ты будешь отвечать за его безопасность.
Король умолк, вперив в склонившегося перед ним мужчину испытующий взгляд. Ранальд был ошарашен настолько, что не смог даже сразу найти слова для ответа. Все знали, каким сокровищем для монарха был его старший сын. Мальчику было три года, когда он получил титул графа Честера, в семь он стал герцогом Корнуольским, первым герцогом в Англии, в тринадцать был провозглашён принцем Уэльским. Будучи двенадцати лет от роду, мальчик уже дважды формально замещал отца на престоле, когда Эдуард отправлялся в свои вылазки на континент. А в пятнадцать лет уже ходил с отцом в военные походы. Ему было всего шестнадцать, когда он командовал правым флангом королевских войск в битве при Креси, и справился с задачей блестяще, вложив свой вклад в эту доблестную победу. Потом была осада Кале, и принц снова показал себя талантливым военачальником. А когда Эдуард основал свой сразу ставший знаменитым Орден Подвязки, чтобы возродить в Англии рыцарские традиции в духе времён короля Артура, его сын был, наряду с отцом, в первых рядах. Всё это пронеслось в голове Ранальда с быстротой грозового ветра, и лицо его вспыхнуло.
– Я жизнь положу за принца Уэльского, – голос шотландца слегка подрагивал, в глазах загорелся огонь, – и никому не позволю причинить ему вред, клянусь, Ваше Величество.
– Вот и хорошо, мой друг, – король слегка расслабился, искренний, идущий из самой глубины души порыв шотландца убедил его, – а справишься с задачей, получишь из моих рук рыцарские шпоры.
У Ранальда буквально закружилась голова от великолепных перспектив, открывающихся перед ним, и он готов был сию минуту бежать, пока ещё непонятно, куда, но чтобы приступить к своей службе немедленно. Король уловил это движение и усмехнулся.
– А теперь встань, мой будущий рыцарь, – продолжил он. – Я сегодня щедр без меры, и у меня есть ещё один подарок для тебя. Человеку, охраняющему принца Уэльского, не к лицу быть безземельным рыцарем. И я дарю тебе замок Эндлгоу с прилежащими к нему землями вместе с рукой вот этой очаровательной девушки, что стоит позади тебя. Замок расположен почти на границе с Уэльсом, но тебя, думаю, не стоит учить, как с этим справиться.
Ранальд на мгновение замер, превратившись в соляной столб. Женитьба не входила в его намерения и абсолютно не привлекала, но собственный замок в Англии – это было замечательно, превосходно, великолепно … Не хватало слов, чтобы оценить этот дар монарха. Он бросил быстрый взгляд через плечо на стоящую с опущенными глазами Лорен и поклонился Эдуарду.
– У меня нет слов, мой повелитель, чтобы выразить свою благодарность за ваши щедрые дары, – Ранальд поднял глаза на короля, в них действительно светилось глубокое чувство, – я готов принять даже жену, хотя это не входило в мои планы. Но девушка очень мила. Хорошо, если окажется девственницей. Мы, шотландцы, гордый народ и не любим подбирать чужие объедки.
Это были дерзкие слова, но Эдуард отчего-то не рассердился – прямота этого парня нравилась ему, и король слегка улыбнулся. Граф Лестер откровенно фыркнул, подавляя смех. А Лорен залилась краской и бросила на дерзкого шотландца такой гордый и исполненный достоинства взгляд, что он сразу осёкся.
– Прошу меня простить, миледи, – смиренно попросил он, – я забылся.
Мужчины громко рассмеялись.
Король ещё раз посмотрел на шотландца, потом взглянул на Лорен, всё ещё не пришедшую в себя от ошеломляющего известия.
– Вот видите, леди, – с лёгкой усмешкой проговорил он, – всё решилось даже раньше, чем я предполагал. Свадьбу сделаем здесь, во дворце, через три дня. А пока что будьте моей гостьей.
Он сделал знак рукой, и тут же к Лорен подошёл слуга, вежливо ей поклонился и увёл куда-то вглубь дворцовых переходов. Другой слуга по знаку короля увёл шотландца.
– Ну, всё, мой друг, – улыбнулся король оставшемуся около него графу Лестеру, – с этим мы справились. Теперь давай решать менее приятные вопросы. Их у меня на сегодня несколько.
И они углубились в решение важных дел, имеющих государственное значение.
Лорен была крайне взволнована, можно сказать, потрясена. Всё произошло так быстро. Этот красавец с синими глазами, которому не было до неё никакого дела, весёлые искорки во взгляде короля, отдающего её судьбу в руки этого совершенно незнакомого человека, и свадьба в королевском дворце. Голова шла кругом. Она с трудом добрела до выделенных ей покоев и вряд ли оценила сразу изящество убранства помещений – большой комнаты для дневных занятий и меньшей по размерам, но всё-таки достаточно просторной опочивальни с богатым пологом из бархата глубокого синего цвета над широкой кроватью, прикрытой лисьей полостью.
Вскоре в покоях появилась Милли, сопровождаемая слугой, внёсшим небольшой сундучок – весь багаж леди Лорен в этой поездке. Разве могло ей прийти в голову, когда она собиралась в Лондон, что дело закончится свадьбой?
– Ох, миледи, – сразу защебетала служанка, – какая же вы счастливая! Такой красавец вам в мужья достался. Ах, какой мужчина! Глаз не отвести.
На лице хозяйки не отразилось и проблеска радости, и Милли притихла, тревожно на неё поглядывая. «Хорошее счастье, – думала между тем Лорен, – сбежать бы от него, да некуда». Она даже представить себе не могла, что будет делать рядом с этим неотразимым мужчиной, для которого она не больше, чем пустое место – просто ключик к обладанию землёй и замком. И в который уже раз вспомнила с сожалением о приезжавшем к ней свататься сэре Хью Догерти. Вот он не показался ей страшным, был мил и посмотрел, уходя, так грустно.
Однако преданая Милли не собиралась оставлять хозяйку в таком мрачном расположении духа.
– Сейчас велю принести горячей воды и выкупаю вас как следует, миледи, – как ни в чём не бывало, продолжала она, – отмоем от грязи и пыли ваши роскошные волосы, высушим у камина, и они засияют как золотые листья осенней берёзы на солнышке. Я и пузырёк прихватила с маслом вереска, вашим любимым.
