Все стало на свои места.
Раз сегодня он физически не уничтожит Макса и Смерчинского, нужно будет позаботиться о безопасности рыжей и ее дочери. И в голове у Ника уже был кое-какой план. Странное дело – посторонняя девчонка, которую он видел пару раз в жизни, а он беспокоится о ней, как будто бы она и впрямь жена его брата.
Таня ответила на звонок довольно быстро. И сразу поняла, что это звонит Кларский.
– Это вы! – даже как-то обрадовалась девушка. Она как будто бы даже ждала его звонка.
– Что случилось? – тут же несколько грубовато спросил Кларский, мигом насторожившись. – Ей стало хуже? Они опять приходили?
– Нет, ей лучше – так доктор сказал, – отозвалась Таня. Голос ее был не такой испуганный, как прежде, хотя по-прежнему слегка дрожал. – Настенька даже в себя пришла.
– Хорошо. Где… – Но Таня перебила Ника.
– Вы ведь Никита, брат Андрея? – уточнила родственница Насти.
– Я. И что?
– Сейчас объясню. Настя пришла в себя, – зачастила девушка в трубку, – и кое-что просила вам передать. Срочно. А я не знала, как вас найти, но вот вы сами вдруг позвонили…
– Что передать? – удивленно спросил парень. Такого развития событий он и не ожидал.
– Я не знаю, что это значит. Может быть, просто бред, но… меня в тот момент рядом с ней не было – только мама была, она и слышала… В общем, – девушка явно смущалась и не знала, как сказать. – Настя неожиданно пришла в себя и очень просила, чтобы мы передали Никите кое-что важное.
– И? – какое-то предчувствие лезвием кольнуло сердце парня.
– Она сказала – по крайней мере, мама так поняла – что она должна отдать вам какую-то карту из банка. То ли банковскую, то ли еще какую-то, но обязательно должна, – почти скороговоркой выпалила Таня. – И она еще что-то про ключ говорила. И про Андрея. И просила сказать вам, что вы должны взять эту то ли карту, то ли ключ у нее в квартире. Они в квартире, в тайнике, где деньги.
Он молчал изумленно. А девушка продолжала:
– Понимаете, Никита, мы сначала думали, что это и правда, бред после наркоза, но я сейчас нахожусь в квартире Насти – за ее вещами поехала, и буквально только что нашла в ее документах конверт, в котором действительно лежит банковская депозитарная карта.
У Кларского никогда в жизни так быстро не пересыхало во рту. А сейчас его словно околдовали. Неужели у Насти была вторая карта-ключ от сейфа, где лежал архив с компроматом?
Он вскочил с лавки.
– Банк? – глухо спросил он, чувствуя, как участилось его дыхание – как будто бы только что он долго и с чувством целовал девушку.
– Что? – не поняла Таня.
– Банк какой?
Девушка послушно дала ответ – все сходилось. У Насти была депозитарная карта именно из того банка, какой недавно посещал сам Кларский – когда еще его ключ-карта была с ним, а не в руках братьев Баталовых. Неужели он сейчас сможет заполучить вторую карту или это очередная обманка? И почему Настя, придя в себя, просила об этом мать?
А Татьяна продолжала:
– Доктор сказал, что у Насти огромная сила воли – раз вдруг пришла в себя и разговаривала. Знаете, даже когда она рожала Полинку – сама, то ни разу не закричала, – девушка вздохнула. – Моя сестренка – сильная. Не переживайте за нее. Я вот только за Полину боюсь…
– Если передашь мне ключ, перестанешь бояться, – хрипло сказал Ник, ускоряя шаг. Ветер рядом с ним вполне себе утихомирился и просто сопровождал, летая над дорогой и играя мусором.
– Что? – удивилась девушка.
Ника взбесили Танины постоянные глупые вопросы, но он взял себя в руки и сказал тоном, не терпящим возражений:
– Возьми эту карту – прямо сейчас. По дороге в больницу заедь на вокзал и отнеси в камеру хранения. Часа хватит?
– В камеру хранения? – еще больше поразилась девушка. – Но зачем? Я ведь могу просто передать ее вам, если…
– Ты ведь хочешь, чтобы с Настей и Полиной все было хорошо? – прямо спросил ее Никита.
– Х-хочу – пролепетала девушка, ничего не понимая.
– Тогда делай то, что я говорю. Часа тебе хватит на это? – Кларского охватил дикий азарт – а тот ли это ключ или же нет? Сможет ли он достать компромат или его ждет очередное поражение?
– Хватит, – растерянно прошептала девушка, теряясь под напором Кларского.
– Тогда через час я перезвоню, и ты скажешь мне номер ячейки и пароль, – продолжал инструктировать ее парень. Конечно, Таня могла сразу передать ему ключ, но парень перестраховывался – боялся, что все это – большая подстава ищущего его Макса. Он и знать не знал, что Максим и его люди поджидают его около «Милсдаря».
– Хорошо, – почти прошептала сестра Насти, у которой от событий последних дней началась жуткая мигрень. – Я все сделаю. Но, скажите, это и правда… правда, поможет Насте и Полине?
– Правда, – сказал Ник и отключился. Путь его лежал к вокзалу.
Он не верил в то, что судьба так благоволит ему, словно бы он – белый, а не черный. На солнце, а не в тени.
«А мог бы быть черно-красным – если бы обагрил руки в крови», – сказал исчезающий зверь внутри него. – «Это красивое сочетание».
Солнце почти совсем перестало раздражать его, хотя упрямо лезло в его глаза.
До вокзала парень добрался быстро и без приключений. С ним, правда, вновь хотели познакомиться какие-то девицы, принявшие его за классного скейтера, но Ник вновь должен был отказать представительницам прекрасного пола – сейчас в фокусе его внимания были только Таня и ключ. Если ему действительно везет, если удача взяла его за руку, то он заберет архив Марта.
Ник, правда, до конца боялся поверить в такое невероятное везение, а потому старался не думать об этом. Может быть, все это вообще ложь, которую заставил сказать Таню Макс, в чьи руки попал этот чертов ключ, дабы выманить его, Ника, а он, как последний придурок, купился на это.
А еще его нереально веселил тот факт, что если бы он шел убивать, звонить Тане, естественно, не стал. И не узнал бы о том, что существует второй ключ. Если это не уловка врагов.
Через час Ник, приехавший на вокзал, оживленный и шумный – с трудом можно было разобрать, что объявляют по громкоговорителю, – перезвонил Настиной сестре. Его внутреннее состояние чем-то отдаленно напоминало общую оживленно-ожидающую атмосферу, царившую в этом людном месте: парнем овладело состояние огромного беспокойства и предчувствия того, что скоро что-то поменяется, он окажется в новом месте и, возможно, в новой жизни. Гудки поездов заставляли его напряженные мышцы почти незаметно, но нервно вздрагивать. Ник постоянно оглядывался – то украдкой, то не скрываясь, но слежки за собой так и не обнаружил.
Если все, что он планировал, получится, он станет почти счастливым.
