– Я слышал про пожар. Эл Гетти сказал, что кухня сильно пострадала.
– Да. Мы сумели кое-что спасти; сейчас Тим пытается придумать, как успеть сделать ремонт до грандиозного открытия.
– На какой срок оно намечено?
– На День поминовения.
– Адам говорил, что вы были близкими друзьями с его отцом, – сказал Роган, переводя разговор в нужное ему русло.
Кэллахан улыбнулся:
– Мы вместе выросли. Мой отец был штейгером
[12]
на руднике; он работал на Келли, семью жены Джо. На моих глазах все стало меняться – рудник закрылся, город начал умирать. Рождения и смерти… Перемены оказались жестоки к Спрюс-Лейк.
– Мы с Тимом считаем, что отель принесет позитивные изменения, – сказал Хендриксон. – Но вот уже несколько месяцев кто-то портит наше оборудование. Ну а что касается поджога, мы не знаем, сумеем ли все исправить вовремя.
– Люди привыкают к некоторым вещам, и любые перемены их пугают.
– Город умирает, – повторил Адам. – Отель даст новые рабочие места и приведет к росту экономики. И это хорошо!
– Согласен с тобой, сынок, но после того, что случилось с семьей Суэйнов, люди не хотят, чтобы в городе появились чужаки. Та история оставила плохие воспоминания.
– Кто такие Суэйны? – спросила Люси.
– Порождения Сатаны, – ответил Генри, и его слова странно прозвучали из уст такого спокойного человека. – Шесть лет назад Пол Суэйн наконец отправился в тюрьму. Пошел по стопам отца, тут нет ни малейших сомнений.
– За что?
– Лоусон Суэйн, отец Пола, был на два года старше меня и Джо. И настоящим бандитом. Его посадили за убийство собственной подружки. Кроме того, всем известно, что он убил свою жену – мать собственных детей, – хотя никто не смог этого доказать.
– И где он сейчас? – спросил Шон.
– Лоусон мертв. По слухам, он возглавил мятеж в тюрьме, и его убил другой заключенный при помощи ножа, сделанного из тюбика от зубной пасты. Пол был в десять раз умнее отца; он стал первым и единственным продавцом наркотиков в Спрюс-Лейк и подсадил на «дурь» целое поколение подростков, не только здесь. Он продавал ее повсюду. Как это называется? Распространение? Он владел домом, где делали химический наркотик.
– Метамфетамин? – подсказала Люси.
– Да, кажется, он назывался именно так. Полиция тогда провела успешную операцию и арестовала Пола и дюжину его сообщников. Были сделаны заявления для прессы, у нас даже появились репортеры крупных изданий, с телевидения и радио. Но в Спрюс-Лейк царило ужасное настроение. Средства массовой информации превратили наш городок в нечто отвратительное, бессовестно его оклеветав. Как если бы все мы торговали наркотиками. Они не понимали, что всякий, кто вставал на пути Суэйнов, погибал. Мы просто старались выжить. Вот почему у нас не любят чужаков.
– Ты хочешь сказать, что все знали о деятельности Суэйнов? – спросил Адам.
– Мы не знали, у нас не было доказательств; мы с Джо лишь подозревали, что Пол занимается чем-то противозаконным. Но проще всего было не обращать внимания. И безопаснее. – Генри покачал головой. – Твой отец мог общаться с тобой только два месяца в году. Он показывал тебе лучшую сторону Спрюс-Лейк.
Адам выглядел расстроенным.
– А что произошло после того, как Пола Суэйна посадили? – спросила Люси. – Положение изменилось к лучшему?
– Это вопрос перспективы.
– Перспективы?
– Известное зло… – Генри смолк.
– Генри, – начал Адам, но тот кротко улыбнулся и махнул рукой.
– Не обращайте на меня внимания. Сегодня я чувствую себя стариком.
Люси посмотрела на Шона. Тот думал о том же, что и она, – город хранит какие-то секреты, и Генри Кэллахану многое известно. Однако он слишком напуган, чтобы о них рассказывать.
– А что вы думаете относительно порчи собственности Хендриксонов? – спросил Роган. – Кто-то не хочет никаких изменений или кому-то не нравится, что город начнет развиваться?
– Если честно, я не знаю. Тим… возможно, он и сын Джо, но он не похож на Адама. Его не было здесь много лет. Люди его не знают и не верят ему. – Генри посмотрел на Адама. – Ты – часть Спрюс-Лейк. А Тим – нет. Жители ему не доверяют.
Люси заподозрила, что за его словами стоит нечто большее.
– Возможно, вандализм связан с недоверием к Тиму, но они явно не хотят, чтобы они с Адамом открыли свой отель, – сказала она. – Кто выиграет, если у них ничего не получится?
– Полагаю, вопрос лучше сформулировать иначе: кто пострадает, если отель откроется?
Генри извинился и медленно пошел к туалету. По дороге он дважды остановился, чтобы поговорить с другими посетителями бара.
– Что он хотел сказать? – спросил Адам.
– Известное зло, – пробормотал Шон.
– Не понял?
– Мне необходима дополнительная информация о Суэйнах, я хочу знать, что случилось с торговлей наркотиками. Возможно, в городе появился новый игрок, гораздо более опасный, чем Суэйн, родившийся в Спрюс-Лейк.
– Но какое это имеет отношение к отелю? – спросил Адам.
– Если кто-то занимается преступной деятельностью в городе, то любые изменения могут испортить им всю музыку, – объяснила Люси.
У нее вновь возникло ощущение, что за ними наблюдают. Она посмотрела в сторону стойки бара и на этот раз заметила мужчину, который не сводил с нее глаз. Густые каштановые волосы до плеч, красная клетчатая рубашка и редкая бородка. Заметив ее взгляд, он подмигнул. Люси отвернулась.
Шон почувствовал ее смущение и тоже посмотрел в сторону стойки.
– Что это за тип? – спросил он у Адама.
– Гэри Кларк, – ответил Хендриксон. – Я ничего о нем не знаю, кроме того, что его семья живет в Спрюс-Лейк с незапамятных времен.
– А кто сидит рядом с ним?
– Энди Ноллс. Он владеет заправкой. Один насос, маленький бакалейный магазинчик… мы проезжали мимо. Он симпатичный человек; угощает детишек леденцами, когда они к нему заходят.
– Нужно сделать нечто вроде генеалогического древа Спрюс-Лейк, если можно так выразиться, – сказала Кинкейд. – Возможно, после этого нам удастся проследить связи между жителями города и ситуация станет яснее.
– Я спрошу у своего приятеля в округе Колумбия, чтобы тот прислал нам сведения о Суэйнах, Кларках и Ноллсах. А что ты можешь сказать о других владельцах недвижимости в Спрюс-Лейк? Чьи земли соседствуют с вашими, кроме земель Кэллахана?
– Все, что находится к западу от автострады, принадлежит штату – как часть Национального парка Андирондак. К югу от нас кое-что принадлежит штату, остальное – частным лицам, насколько мне известно.
