– Со… Хам…
Она открыла глаза. Не помогало. Имелись первоочередные дела. Мисси и Пол не вернутся домой еще несколько часов. Это хорошо. У нее будет время подготовиться и собрать вещи. Габриэла схватила телефон, прокрутила список приоритетных номеров и выбрала обозначенный как Клизма.
Два гудка, и трубку снял ее бывший:
– Дырочка?
Это прозвище – а так обращался к ней только он – до сих пор действовало на нервы. Он стал называть ее «моя Дырочка» с первого дня знакомства, и она считала это восхитительным. Обычно так и бывает, когда влюбляешься, а потом, спустя месяцы, от одного звука тянет блевать.
– Можно, дети побудут у тебя? – спросила она.
Он даже не попытался скрыть раздражение:
– Когда?
– Я думала забросить их к тебе вечером.
– Ты издеваешься? Я просил, чтоб ты разрешила мне чаще с ними встречаться…
– И теперь я тебе разрешаю. Ты можешь взять их сегодня вечером?
– Я в командировке в Чикаго до утра.
Проклятье.
– А что с Как-там-ее?
– Ты знаешь ее имя, Дырочка. Тами здесь, со мной.
Габриэлу он никогда не брал с собой в деловые поездки – возможно, потому, что встречался с Тами или с одной из ее предшественниц.
– Тами, – повторила Габриэла, – Она ставит точку над «i» или рисует сердечко? Я забыла.
– Смешно, – сказал он. Но она знала, что это не смешно, а глупо. Имелись дела поважнее, чем давно отживший свое брак. – Мы вернемся рано утром.
– Тогда я их и привезу, – сказала Габриэла.
– Надолго?
– На несколько дней. Я тебе сообщу.
– Все в порядке, Дырочка?
– Шоколадно. Мои поцелуи Тами.
Габриэла повесила трубку и выглянула в окно. С того момента, как Крис Тейлор впервые подошел к ней, она в глубине души знала, что этот день настанет. Вопрос был только – когда? Затея была несказанно заманчивой, беспроигрышной: открываем правду и делаем деньги. Однако Габриэла ни на миг не забывала, что они играют с огнем. Люди готовы на все, чтобы сохранить свои тайны.
Даже на убийство.
– Со… Хам…
Все равно без толку. Габриэла отправилась в спальню; зная, что находится в доме одна, она закрыла за собой дверь. Легла на кровать в позе эмбриона и принялась сосать большой палец. Стыдно признаться, но когда Со-Хамы не помогали, ей приходилось прибегать к этому примитивному и инфантильному средству, и оно действовало. Габриэла плотнее прижала колени к груди и дала волю слезам. Наплакавшись, она взялась за мобильник и по соображениям конфиденциальности воспользовалась частной виртуальной сетью VPN. Это не было абсолютно безопасно, но на данный момент такой степени защиты хватало. Габриэла перечитала текст на визитке.
Адам Прайс, адвокат
Он ее нашел. А раз так, то можно обоснованно заключить, что он один из тех, кто добрался до Ингрид.
Перефразируя известный фильм с Джеком Николсоном: некоторые люди не переносят правды.
[29]
Габриэла выдвинула нижний ящик тумбочки, достала оттуда «Глок-19» четвертого поколения и положила пистолет на кровать. Его ей дал Мертон со словами, что, дескать, это лучшее оружие для женщины. Он отвел ее в стрелковый зал в Рандольфе и научил стрелять. Пистолет был заряжен. Сначала Габриэла побаивалась держать в доме, где есть маленькие дети, боевое оружие, но опасность превзошла стандарты домашней безопасности.
И что теперь?
Все просто. Следуй инструкциям. Габриэла пересняла айфоном фото Адама Прайса с визитки, прицепила картинку к электронному письму и напечатала всего два слова перед отправкой:
ОН ЗНАЕТ.
Глава 43
Адам закончил работу рано и поехал к новому стадиону с искусственным покрытием у седарфилдской старшей школы. Шла тренировка юношеской команды по лакроссу. Оставив машину в отдалении, чтоб не бросалась в глаза, Адам из-за открытой трибуны следил за Томасом. Раньше он никогда этого не делал – не наблюдал за тренировками и сейчас, наверно, не объяснил бы, зачем он здесь. Просто захотел посмотреть на сына. Только и всего. Адам вспомнил слова, сказанные Триппом Эвансом в холле Американского легиона в тот вечер, когда начались все беды: он считал, что жители таких городков неописуемо счастливы.
«Мы, понимаешь ли, проживаем мечту».
Конечно, Трипп был прав, но примечательна людская склонность описывать свой личный рай как «мечту». Мечта – вещь хрупкая и недолговечная. Однажды вы просыпаетесь и обнаруживаете, что мечта исчезла. Вы ощутите утрату, всполошитесь и совершите тщетную попытку ухватиться за остатки былого, рассеивающиеся как дым. Но все бесполезно. Мечта растворилась, ушла навсегда. И пока Адам стоял за трибуной и наблюдал, как сын играет в любимую игру, его не покидала мысль, что после визита незнакомца все они находятся на грани пробуждения.
Тренер дал свисток и скомандовал опуститься на колено. Это было исполнено. Через несколько минут ребята сняли шлемы и устало поплелись в раздевалку. Адам вышел из-за трибуны. Увидев его, Томас остановился.
– Папа?
– Все в порядке, – сказал Адам. Потом сообразил: ведь его можно понять неправильно – в том смысле, что Коринн вернулась, – и добавил: – Ничего нового.
– Зачем ты здесь?
– Рано закончил работу и решил подвезти тебя домой.
– Мне нужно в душ.
– Ничего. Я подожду.
Томас кивнул и пошел в раздевалку. Адам проверил, где Райан. Сразу после школы тот отправился к домой к Максу. Адам послал сыну эсэмэску с вопросом, готов ли тот избавить своего старика от необходимости еще раз покидать дом и поедет ли домой, когда Томас управится. Райан ответил «нп», и Адаму пришлось напрячь мозги, но все же он догадался: «Нет проблем».
Через десять минут они уже сидели в машине, и Томас спросил, чего хотела полиция.
– Сейчас мне довольно трудно объяснить, – ответил Адам. – Я это говорю не для того, чтобы оградить тебя от неприятных вестей. Просто пока тебе придется довериться мне, а я сам разберусь.
– Это как-то связано с мамой?
– Я не знаю.
Томас не настаивал на продолжении. Они забрали Райана. Тот сел на заднее сиденье и осведомился:
– Фу, гадость, чем это пахнет?
– Это мое снаряжение для лакросса, – ответил Томас.
– Мерзость.
– Согласен, – поддержал Адам, опуская стекла в окнах. – Как в школе?
– Хорошо, – сказал Райан. Потом: – Есть что-нибудь от мамы?
