– Лад… – раздался в переговорном устройстве голос Виталя, – мы что, в лаве?
– Да. Рудольф, как там Константин?
Штурмовик не ответил, вместо него доложил Георгий:
– Кос в тяжелом состоянии, важные органы не задеты, но рана глубокая, серьезные внутренние ожоги. Ему нужно в больницу, Лад. Сейчас мы его стабилизировали, но надолго лазаретных средств не хватит. Среди нас нет врачей.
– Как только вырвемся – прямиком в больницу, – пообещал капитан.
Вокруг «Пилигрима» бушевало огненное море. Потоки лавы объединялись в течения, подобно водным, и, подхватив корабль, не спеша несли его в своей толще. «Пилигрим» постепенно погружался, но благодаря плотности окружавшей его массы происходило это медленно.
– Первый «Шершень» близко, – доложил Алонсо. По его лицу сбегали капли пота, рубашка вымокла насквозь.
– Капитан! Поле!.. – воскликнул Петер.
Договаривать ему не пришлось – сработала тревога, противно запищав.
– Ноль пять процента!
В коммуникаторе раздался голос Самуэля:
– Капитан, надо выбираться!
– Нельзя! Нас расстреляют в считанные секунды!
– Я не хочу сгореть заживо! – завопил Самуэль.
– Отставить панику! – сурово процедил Лад.
К их разговору подключился Андреас:
– Слушай, Самуэль, для такого здорового мужика у тебя нервы ни к шуту. Чего разоряешься? Думаешь, сгореть от лазера лучше, чем от лавы?
– Зато быстрее!
– Тебе быстрее сдохнуть охота?
– Да! То есть нет!
– Да, нет… ты уж определись! – Потом не выдержал: – И вообще заткнись! У меня брат в лазарете!
– Всем стоять на своих постах! – Петер повысил голос. – Прекратить панику и свары. Заткнуться и ждать приказаний капитана!
Осталось несколько секунд до полного отключения поля. Ладимир повернулся к Алонсо:
– Мы сейчас ослепнем, сможем отслеживать только движение – эти сканеры внутри обшивки. Приготовься, поведешь нас.
Паренек заволновался.
– Возьми себя в руки, – проговорил Лад. – Ты справишься. Соберись!
В этот момент обзорный экран рубки стал матовым. Мгновенно выгорели все внешние приборы и датчики. Сирена замолкла, а на дисплеях появилась надпись: «Повреждения обшивки».
Гулко заработали накопители, усиленно набирая энергию, чтобы восстановить защитное поле. Но произойти это должно было все равно не раньше чем через полчаса, когда устройства достигнут определенного уровня.
– Если расплавит дюзы, мы не взлетим, – негромко проговорил Петер.
Ладимир и сам это знал.
– Алонсо?
– Первый пролетел мимо, двое почти над нами, – сразу отозвался тот. – Идут низко.
– Петер, сможешь поднять нас так, чтобы мы оказались между ними?
– Да! Смогу! Только нужно знать когда!
– Пусковой – приготовить торпеды и ракеты! Алонсо, действуй! Направляй нас!
– Еще… еще рано! – Голос парнишки дрожал. – Они не совсем над… над нами.
– Ждать! – приказал Лад.
– Капитан?.. – проговорил помощник.
– Ждать!
– Капитан, больше нельзя…
По корпусу пошло потрескивание, и слова Петера повисли в воздухе.
Но Ладимир ждал, что скажет Алонсо. Паренек не отрываясь следил за показаниями сканеров. По всему кораблю наступила тишина. В рубке она была такая, что можно было услышать, как разбиваются о монитор капли пота, срывающиеся со лба Алонсо.
Люди боялись пошевелиться, словно любое их движение могло повредить в один миг ставшей казаться хрупкой обшивке корабля. Одежда на всех вымокла от пота. Но неизвестно, отчего холодные капли соленой влаги выступали больше – от жары или от нервного напряжения.
Слова капитана эхом звучали в ушах: «Ждать, ждать, ждать!»
Но сколько можно ждать?! Раскаленная порода уже начала плавить корпус. Скоро на поверхности корабля появятся трещины, которые будут разрастаться с каждой секундой, потом лава проест корпус насквозь и раскаленные потоки хлынут внутрь, сжигая все на своем пути – пластик, металл, керамику, человеческую плоть…
– Они над нами!
– Взлет! – прокричал Лад приказ.
В то мгновение, когда наемник запустил двигатель, сердца всех присутствующих дружно замерли в ожидании худшего – что дюзы расплавлены и «Пилигрим» не взлетит. Но корабль, вздрогнув, пошел вверх, и команда не смогла сдержать радостного крика.
Петер сразу потянул маневровый штурвал на себя, вытаскивая корабль из раскаленного плена.
Похожий на гигантский выброс лавы, «Пилигрим», с раскаленной обшивкой, стекающими по корпусу огненными потоками, пламенным грибом, поднялся точно между двумя «Шершнями».
– Торпеды – огонь!
Реактивные снаряды ударили одновременно по обоим. Взрывы следовали один за другим, уничтожая защитное поле.
– Залп ракетами! – приказал Лад.
– Ракеты выпущены!
– Взлетаем! Взлетаем!
В этот раз все смогли прочувствовать ускорение по полной. Из-за восстановления накопителей компенсаторные установки работали вполсилы и включились не сразу. Ладимир почти потерял сознание от перегрузки.
Где-то внизу рвались снаряды, разрывая обшивку кораблей противника, а «Пилигрим» устремился ввысь, пробил облака, оставляя за собой дымный след, смешивающийся с серой клубящейся массой, поднялся в стратосферу и вырвался в космос.
– Петер, выводи нас на прыжок, пока третий «Шершень» не догнал!
– Координаты готовы! Идет подготовка реакторов.
Оплавленный, «ослепший» корабль удалялся от планеты. Через минуту, полыхнув двигателем, он ушел в прыжок.
* * *
В ремонтном ангаре восстановительные работы шли полным ходом. «Пилигрим» был облеплен монтажным оборудованием, десятки рабочих и роботов суетились вокруг него. Внутри члены экипажа вместе с нанятыми специалистами производили отладку и настройку приборов.
Ладимир, распределив обязанности, решил, с полным на то правом, расслабиться и потягивал сош у себя в каюте, просматривая местные информационные каналы.
– Лад, – в каюту заглянул Самуэль. – К тебе губернатор пришел.
– Ты предложил пройти?
– Да, но он сказал, что подождет снаружи.
– Хорошо, сейчас выйду.
Увидев спускающегося по трапу капитана, губернатор заулыбался.
