На лестнице было пусто — чем выше жил человек, тем неохотнее пользовался лестницей, словно она его унижала. Поднимаясь наверх, Уайлдер бросил взгляд в окно на стоянку, не видную с нижних этажей. Вдали через темнеющий пейзаж протянулась река — дорожный знак, указывающий на забытый мир.
Повернув на последний марш лестницы к 14-му этажу, пробираясь между выброшенными банками и сигаретными пачками, он почувствовал наверху движение, остановился и поднял взгляд; дыхание гулко раздавалось в тишине. Над головой в воздухе крутнулось кухонное кресло, брошенное противником тремя этажами выше. Стальное кресло ударилось о перила и, задев правое плечо Уайлдера, рухнуло вниз.
Он припал к ступенькам под защитой лестничного выступа и потер ушибленное плечо. Наверху его поджидали трое или четверо, угрожающе постукивая дубинками по металлическим перилам. Сжав кулаки, Уайлдер осмотрелся в поисках оружия. Сперва им овладело желание броситься вверх по лестнице и отомстить. С его-то физической формой он обратит в бегство располневших финансовых директоров и юрисконсультов, отправленных на подвиги женами. Тем не менее Уайлдер сдержал себя, отказавшись от лобовой атаки; он достигнет вершины, но только хитростью, а не грубой силой.
Дверь в лифтовый холл 13-го этажа была заперта на засов. Человек с хмурым лицом резко махнул ухоженной ладонью — прочь!
Спускаясь на 10-й, Уайлдер обнаружил, что все двери холлов заперты или забаррикадированы. Пришлось вернуться в торговый центр. Громадная толпа еще ожидала лифтов — явно разделившись на группы с разных этажей; и каждая нацелилась на свой лифт.
Полки супермаркета были пусты; персонал, заперев турникеты, разошелся. Уайлдер перескочил кассовый пункт и направился к складскому помещению в конце зала. За пирамидами пустых коробок прятался один из трех основных узлов высотки — грузовой лифт и водный, воздушный и электрический стояки.
Уайлдер подождал неторопливо спускающегося грузового лифта. В кабине размером с подъемник транспортного самолета можно было возить кухонные гарнитуры, ванны и громадные поп-артовые и абстракционистско-экспрессионистские картины, столь ценимые жителями верхних этажей. Отодвинув стальную решетку, Уайлдер увидел съежившуюся у панели управления узкоплечую молодую женщину. Бледная и отощавшая, она все же взглянула на Уайлдера с интересом, словно рада была пригласить его в свои владения.
— Вам на какой? Выбирайте на вкус. Я поеду с вами.
Уайлдер узнал массажистку с 5-го этажа, одну из «беспризорниц».
— Отлично, как насчет 35-го?
— На 30-м люди приятнее. — Она привычно нажала кнопку, приводя в движение тяжелые двери. Через пару секунд лифт грузно повлек их наверх. Юная массажистка ободряюще улыбнулась Уайлдеру — движение словно разбудило ее. — А если захотите выше, я провожу. Знаете, там полно вентиляционных шахт. Вот только туда пробрались собаки — они голодают…
Через час, когда Уайлдер вышел в щедро устланный коврами холл на 37-м этаже, он осознал, что открыл новый мир внутри знакомого здания. Путешествуя с юной массажисткой кружными путями — на втором грузовом лифте до 28-го, потом вверх и вниз путаными коридорами на границе враждебных анклавов, до лифта верхнего уровня, чтобы подняться еще выше, — Уайлдер увидел, как обустроились средний и верхний уровни здания.
Если соседи по нижним этажам оставались разрозненной толпой, объединенной только чувством беспомощности, то здесь возникли местные группы по тридцать соседних квартир, неформальные кланы, пронизывающие два-три этажа и связанные коридорами, холлами и лифтами. Создавались комитеты безопасности, воздвигались барьеры, блокировались пожарные выходы, мусор сбрасывали в лестничные пролеты или сваливали на вражескую территорию.
На 29-м Уайлдер попал в коммуну женщин, которой заправляла пожилая детская писательница, дама устрашающих размеров и силы духа. С ней в квартире поселились три стюардессы с 1-го этажа. Уайлдер робко шел по коридору мимо квартир, радуясь, что его сопровождает юная массажистка. Из приоткрытых дверей их злобно окликали — не только потому, что он мужчина, но и потому, что он, очевидно, пытался подняться на уровень выше их.
Уайлдер с облегчением вышел в пустынный холл 37-го этажа и настороженно замер, — холл не охранялся. Видимо, жильцы и не подозревали, что творится у них под ногами, надежно изолированные толстыми коврами.
Уайлдер пошел к квартире Джейн Шеридан. Ночь он проведет с ней. Завтра он поселится здесь насовсем, а Хелен и мальчиков навестит по пути в студию.
Нажав кнопку звонка, Уайлдер услышал за дверью сильный голос Джейн, знакомый по бесчисленным костюмированным теледрамам. Наконец дверь приоткрылась. Джейн посмотрела на него напряженно, как зритель, вынужденный смотреть на обреченного. Уайлдер вспомнил, что выдал свою цель группке женщин-бродяг.
— Уайлдер… я не могу сейчас…
Распахнулась дверь соседней квартиры. На пришельца с неприкрытой враждебностью уставились налоговик с 40-го этажа и очень мускулистый хореограф, с которым Уайлдер не раз перекидывались набивным мячом в спортзале 10-го этажа.
Сообразив, что все эти люди его поджидали, Уайлдер повернулся прочь, но коридор оказался заблокирован. Из лифтового холла выскочили шестеро — в спортивных костюмах и белых кедах; и у каждого в руках была полированная бита. Возглавлял эту немолодую, но бодрую труппу — из биржевого маклера, двух педиатров и трех солидных ученых — Энтони Ройял. Как обычно, он красовался в белой охотничьей куртке, всегда раздражавшей Уайлдера, — такой наряд подходил разве что смотрителю зоопарка. В свете коридорных ламп светлые волосы Ройяла блестели, а на лбу ярко выделялись шрамы, как смущенные знаки вопроса на суровом лице. Он двинулся к Уайлдеру, сжимая в руках хромированную трость.
Понимая, что попал в западню, Уайлдер громко рассмеялся над труппой дурачков. Когда свет погас — сначала предупредительно мигнув, а затем исчезнув вовсе, — Уайлдер прижался спиной к стене, пропуская нападавших. Деревянные биты клацали вокруг него в темноте, выбивая хорошо отрепетированную дробь.
Из открытой двери квартиры Джейн Шеридан ударил луч фонаря, и физкультурники взялись за дело, Уайлдер ощутил шквал ударов по плечам. Прежде чем упасть, он ухватил одну биту, но остальные повалили его на ковер к ногам Энтони Ройяла.
Уайлдер очнулся распростертым на диване в вестибюле цокольного этажа. Двое запоздавших жителей ждали лифта. Крепко вцепившись в портфели, они не обращали внимания на лежащего, которого наверняка сочли пьяным.
Ощупывая побитые плечи, Уайлдер потянулся и погладил шишку за правым ухом. С трудом поднявшись, он поплелся от дивана к стеклянным дверям. Ряды припаркованных машин тянулись во тьму, готовые везти его куда угодно. Уайлдер вышел в холодный ночной воздух. Держась за затылок, посмотрел на фасад высотки и почти разглядел огни на 37-м этаже. Внезапно он почувствовал себя раздавленным — и громадой здания, и тяжестью собственного поражения. Лихая и непродуманная попытка взобраться на высотку окончилась унижением. В каком-то смысле его отвергла сама высотка, а не Ройял с приятелями.
